Читаем без скачивания Знаки - Татьяна Тэя

Взгляд Роберта выхватил из общего ровного строя несколько знакомых фраз.

– Уж не их ли мы видели в Упсале? По-моему эта и вот эта строки были написаны на тех рунических камнях.

Он указал на знаки, о которых говорил.

– Роберт, опусти меня, – спохватилась Алекс и для пущей убедительности слегка поболтала ногами в воздухе.

Оказавшись на земле, она подошла к тому месту, на которое указывал Роберт.

– Да, – после недолгого изучения ответила она. – Ты абсолютно прав. Это Речи Высокого из Рагнарека.

– Гибель Скандинавских Богов и Всего мира. – Роберт подошёл и встал рядом. – А ведь ты сразу, ещё в Питере догадалась, что разговор ведётся о конце света.

– Надпись на камне и сама формулировка про реку времени подтолкнули меня к этой мысли.

– И здесь подтверждение, – Роберт обвёл руками зал. – Насколько понимаю, тот призыв запомнить, чтобы сохранить себя, который ты прочла, он как-то соотносится с тем, что написано у нас под ногами.

– Это пособие о том, как правильно приносить жертвы Богам, – уточнила Алекс. – Вернее напоминание, что не стоит забывать отдавать дань тем, кто одаривает тебя своей благосклонностью, не стоит сердить Высшие силы, когда уезжаешь в далёкие края или переселяешься.

– Может те, кто писал это, веря в скорый конец света, решили оставить напоминание потомкам? – предположил Роберт.

Алекс задумчиво крутила в руке завязки капюшона на куртке.

– У некоторых скандинавских племён было своё понятие конца света, – начала Алекс, отбрасывая своё бесполезное занятие и снова сосредотачиваясь на изучении знаков и орнамента под ногами. – Они могли понимать под концом света что угодно. В том числе просто непригодность края для дальнейшего проживания. Могло случиться что-то, какой-то катаклизм или несколько неурожайных годов подряд, а может быть, неудачных походов или экспедиций, из которых не вернулась большая часть мужчин. Но самое странное, Роберт, что я вообще не припомню информации о пребывании Скандинавов на этой территории. Может, это было какое-то отдельно племя? А может, они жили здесь до того, как сюда пришли кельты, по крайней мере, раньше, чем принято считать.

– Но Рагнарек это общескандинавский эпос, ведь так? – уточнил Роберт.

– Да, и к германским племенам он так же относится. И что касается той части, разбитой и написанной на камнях в Упсале, в ней ровно, – Алекс моргнула и прикинула в уме порядок фраз, – двенадцать строчек.

Повернувшись, она победно посмотрела на Роберта.

– И все они здесь написаны, – закончила Алекс, притопывая ногой.

А затем, медленно прогуливаясь по пещере, поочерёдно светя на «притоки», Саша принялась цитировать Речи. Мрачный антураж пещеры лишь усиливал эффект от озвученных фраз.

Знаешь ли, как надо сечь?

Знаешь ли ты, как разгадывать?

Знаешь ли, как надо красить?

Знаешь ли, как вопрошать?

Знаешь ли ты, как молиться?

Как приносить надо жертвы?

Знаешь ли ты, как закласть?

Знаешь ли, как сожигать?

Лучше совсем не молиться чем жертвовать слишком усердно:

Награждений за жертву все ждут.

Лучше вовсе не резать, чем кровь лить без меры.

Дойдя до противоположного конца, она на секунду замерла, а затем удовлетворённо воскликнула.

– Ага, вот и финальный аккорд: Помни о них, чьё время уходит во тьму, а река времени течёт вечно.

После этой надписи больше не было ничего. Через пару метров пещера сужалась, а затем снова расширялась в очередной зал.

– Пошли? – кивнула Алекс в том направлении.

– Да ты, смотрю, во вкус вошла? – не мог удержаться Роберт и, тихонько посмеиваясь, оттеснил Алекс себе за спину.

Она попыталась запротестовать, но он отрицательно покачал головой.

– Помни, я всегда впереди. Чтобы не было, идёшь за мной. Не хочу, чтобы ты пострадала или поранилась от неосторожного шага и, в принципе, держись за меня.

Без споров Алекс ухватилась за куртку Роберта.

Новый зал оказался огромным, но, увы, пустым. Он был похож на первую пещеру, такой же высокий потолок, неровные стены, усыпанный мелкими камешками пол и никаких надписей, никаких рисунков.

Побродив по нему некоторое время, они вернулись обратно во вторую часть, но Акимов не спешил уходить. Осталось самая малость – запечатлеть всё обнаруженное ими.

– Свети, – попросил Роберт, передавая ей свой фонарь. – Будем фотографировать.

И они методично, шаг за шагом отсняли изображения со всего пола пещеры, не пропустив ни метра.

Когда они вернулись в Касл-Ховард, день уже клонился к закату. Солнце медленно оседало, окрашивая небосвод малиновым. Объёмистые облака, висевшие днём на небе, превратились в туманную перистую дымку.

Как и в день их приезда, дверь со стороны Алекс не поддавалась. Она так же усердно дёргала хромированную ручку, но ничего не происходило. Роберт обошёл машину и встал с другой стороны, наблюдая за её усилиями. Алекс стянула капюшон с головы и откинула упавшие на глаза волосы, затем нажала на кнопку на приборной доске. Стекло с мягким шелестом опустилось, позволяя ветру ворваться в салон и вновь взъерошить ей волосы. Потребовалось повторное усилие, чтобы убрать их со лба назад.

– Роберт, – строго начала она. – Ты специально сделал так, чтобы дверца не открывалась. Признавайся, – настойчиво потребовала она, – очень нравится выводить меня из себя, что ли?

– Признаюсь, – он пожал плечами, – нравится.

– Ну и заявления…

– Слушай, чего кипятишься, это всего лишь блок для детей.

– Детей?

На секунду Алекс замерла, недоверчиво уставившись на него. Он уже приготовился к потоку «лестных» слов, но совершенно неожиданно Алекс прыснула от смеха.

– Детей? – расхохоталась он. – Кому придёт в голову возить в такой машине детей? Это же трёхдверка, а не семейный минивэн!

Когда до него дошла вся абсурдность идеи, Роберт присоединился к её смеху.

– Эксклюзивная модель, – сказал он так, будто бы это всё объясняло, чем вызвал у Алекс новый приступ смеха.

Да, она права, какому сумасшедшему придёт в голову возить детей в двухместном купе стоимостью полмиллиона долларов? То ли на них так подействовала поездка и их новые открытия, то ли они просто давно не смеялись над пустяками вдвоём, но, чёрт, это было так приятно, просто повеселиться.

– Скорее, это немецкая практичность, – обмахиваясь ладонью, сделала вывод Алекс, когда они успокоились.

Роберт распахнул дверцу, наконец, выпуская её. Алекс приняла его галантно протянутую руку и легко выпорхнула из салона. Конечно, опустившиеся на землю кроссовки, в которые были обуты стройные ноги его жены, были так же уместны в салоне Макларена, как и дети. Но ни Алекс, ни Роберта это ни капли не волновало. Да и Роберт был далёк от подобных предрассудков, к тому же эти ноги он просто боготворил.

Оба улыбнулись друг другу, легко и беззаботно рассмеявшись, пошли к дому.