Читаем без скачивания Танкистка - Александр Айзенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 16
Вот так сидишь себе спокойно, никого не трогаешь, примус починяешь, и тут на тебе – а подать сюда Тяпкина-Ляпкина под грозны очи! Короче, нежданно-негаданно мне пришел вызов из Москвы. Не знаю, с какого перепугу, но потребовали немедленно прибыть и выслали за мной самолет. Мелькнула было у меня мысль, что решили меня взять за цугундер и отправлюсь я с самолета прямиком в лубянские номера, но как мелькнула, так и исчезла. Все же не настолько головой ударенные и богом обиженные сидят у нас наверху.
Скорее всего, решили, наверное, глянуть на невидану зверушку. А что, кто я в их глазах? Появилась как чертик из табакерки и начала чихвостить немцев и в хвост и в гриву, и это в то время, когда они наших нагибают как хотят. Вызывают – значит, надо лететь. Можно, конечно, попытаться свалить, вот только, скорее всего, мне ничего не грозит, и в таком случае я сам все похерю. В общем, лечу, и будь что будет.
Вечером подготовил небольшую колонну. Сел в «эмку» – набрали мы штук десять легковушек за время рейда, – и выехал под охраной к месту посадки транспортника. Два пушечных БА-10, два немецких бронетранспортера, два грузовика с бойцами и шесть мотоциклов сопровождали меня к большой поляне, которая отлично подходила для приема и отправления самолетов. Большая и ровная, без ям, выбоин и камней, а главное, с твердым грунтом. Это был идеальный полевой аэродром. Вот на нем и сложили три костра.
Около двух часов ночи в небе послышался гул моторов, и мы сразу же подожгли три костра, облив их перед этим заранее приготовленным бензином, отчего они моментально вспыхнули. Кроме того, два мотоцикла включили свои фары, показывая направление посадки, а заодно и подсвечивая поле. Спустя минут пять над нами пролетел самолет, а затем, заложив большой разворот, пошел на посадку. Самолет «Дуглас», или ПС-84 – хрен его знает, что именно. Я не летчик, так что слабо разбирался в самолетах, знал просто по фильмам и книгам, что именно их использовали в СССР в качестве транспортных самолетов в основном…
Короче, самолет развернулся в конце поля и остался стоять, правда, не выключая при этом свои моторы. Мы не гордые, можем и сами подъехать, вот и подъехали к самолету. Через открывшуюся бортовую дверь на нас немного испуганно смотрел летчик, но понять его было можно: кроме «эмки» и двух бронеавтомобилей БА-10, остальная техника была немецкая. Первыми к самолету подъехали мотоциклисты, и увидев, что они одеты в нашу форму, летчик ощутимо расслабился. В подъехавшие грузовики стали быстро перегружать привезенные летунами запчасти к нашим танкам, буквально минут за десять все перекидали, и я, попрощавшись с Гусаровым и Горобцом, решительно полез в самолет.
Я был одет в обычную красноармейскую форму и танкистский комбинезон, и только петлицы с тремя кубарями показывали, что я не рядовой боец, а командир. Один из летчиков дал мне тулуп: хоть на дворе и стояло лето, но ночью и на высоте холодно, а нынешние самолеты – это не лайнеры будущего. Я взял полушубок с благодарностью. Пока не холодно, поэтому надевать его я не стал, а положил на скамейку под себя. Если замерзну, надену.
Самолетные двигатели взревели, и самолет, слегка подскакивая на неровностях поля, устремился в небо. Взлетели благополучно, после чего с набором высоты направились в наш тыл. Куда именно мы летим, я не знал. Как-то равнодушно подумал: «Что будет, то и будет», а потому просто задремал и неожиданно для самого себя крепко заснул.
Проснулся я оттого, что меня трясли за плечо.
– Просыпайтесь, идем на посадку.
Садились мы, видимо, на стационарный аэродром, так как при посадке почти не трясло. Самолет сел и, немного прокатившись по земле, наконец остановился. Пилот выключил хорошо потрудившиеся моторы. Открылась дверь, и меня выпустили наружу.
А перед самолетом уже стояла машина. «Черный воронок»… Шучу, хотя стоявшая «эмка» действительно была черной, вот только встречал меня не сотрудник НКВД, а политработник, о чем ясно говорила звезда на его рукаве. Да, любили особисты маскироваться под политработников, но тут было совсем другое.
– Добрый день, товарищ Нечаева, – сразу поприветствовал меня старший политрук, хотя на дворе была глубокая ночь, вернее уже даже очень раннее утро, – я за вами. Сейчас отвезем вас в гостиницу, там вы приведете себя в порядок. Затем едем в политуправление, а завтра в Кремль.
Ни фига себе поворот! Я такого даже представить себе не мог. Видимо, решили в Главпуре разыграть мою карту на фоне нынешних событий. Да… Как говорится, пусть минует меня и барский гнев, и барская любовь. Сейчас можно как легко взлететь вверх, так и стремительно слететь вниз, причем зачастую с потерей головы. Вот только я все равно ничего не могу поделать, а потому, как советуют сведущие люди, расслабьтесь и получайте удовольствие.
Меня привезли в гостиницу «Астория», поселили в отдельный номер, а там меня уже ждала готовая форма. Причем вместо брюк была юбка, а на кителе в петлицах вместо положенных мне трех кубарей сиротливо красовалась одна шпала[20]. Это что, меня в звании повысили? Хотя вполне могли, все же старлею командовать механизированным полком не очень прилично, капитан смотрится более пристойно. Да и, в принципе, по совокупности всего мной устроенного, пожалуй, заслуженно. Вот только юбка… Блин, никак не привыкну, что мне теперь юбки с платьями носить положено. Был бы хоть шотландцем, тем привычно по своим горам в юбках, как горным козлам, скакать.
Надел, а куда деваться? Не идти же в полевой форме, да еще и красноармейской, разве что с кубарями в петлицах. Новый парадный китель со старыми красноармейскими галифе тоже не пойдет: буду как клоун выглядеть. Нет, так я просто отпадно смотрюсь в парадке, и главное, ведь без примерок подобрали. Но вот прохиндеи, мужики от меня глаз отводить не будут, а мне это неприятно: чувствую себя при этом, как альтернативно одаренный.
Да за какие грехи мне все это! Сидел себе спокойно в немецком тылу, фрицев кошмарил и в ус не дул, а тут нате вам наше с кисточкой, предстаньте пред наши светлы очи, да при параде, что вашему полу соответствует. И хрен взбрыкнешь,
