Читаем без скачивания Князь без княжества - Анатолий Минский

– Увести падаль. Повесить немедленно.

Голос императора тих. От этого его слова не теряют зловещего смысла.

– Что делать с остальными, ваше величество? – склонился гвардеец в зеленом плаще с золотом, сохраняя на лице скорбное выражение, приличествующее государственному трауру.

– Вы, пятеро. Кто может описать теев?

Четверо замешкались. Один, самый наблюдательный, зачастил:

– Роста обычного, худой... Усы черные острые, бородка черная сверху вниз, – он чиркнул пальцем по своему подбородку. – Шрамов много, один режет лоб пополам, на щеке большой рубец, глаза темные, жгучие... И говорит так, ваше величество, уверенно, командовать привык, стало быть. Второй старше, шрам через губу, глаза мутные.

– Алексайон Алайн и Горан Атрей. Опять они отличились... Тей!

– Слушаю, ваше величество, – склонился гвардеец из свиты.

– Срочно узнайте, когда князь Алайн исчезал из Винзора в последний месяц.

– А тюремщики?

– Глазастого назначить начальником тюрьмы. Остальных повесить, – буднично распорядившись о судьбе подданных, Ванджелис поднялся. – Я хочу видеть тело своего сына.

Процессия с императором двинулась по замку, словно по оккупированной вражеской земле. Если женщина, представившаяся ламбрийкой, беспрепятственно проникла к герцогу, здесь от любого можно ожидать нападения.

Орайон, так беспечно допустивший ослабление мер безопасности, словно уснул среди кубиков льда в подземелье. На лице застыло удивленное выражение, мертвые губы сохранили даже подобие улыбки. Глаза закрыты монетами, в том числе выбитый, куда вонзился кинжал.

Император видел множество мертвых. Чаще лица у покойников равнодушно-расслабленные. Умиравшие мучительно сохраняют гримасу ужаса и боли, если судорожная предсмертная мимика не исчезла сразу и застыла в трупном окоченении. Чему обрадовался сын, перед тем как испустить дух?

Ванджелис круто развернулся.

– Лечу в Леонидию. Хоронить без меня. Не найдете убийцу и сообщника – позавидуете участи Орайона.

Алекс, Иана и Горан опережали его на неделю. Они разделились, княжеская пара повернула южнее, к Майрону. На землях фиолетового герцогства, относительно более безопасных по сравнению с коронными, наш герой решился обсудить с супругой последствия ее поступка.

Они остановились на ночлег в обычной таверне, не посещая замки местных владык, как это положено по статусу и принято на дружественной территории. Тем самым Алекс рассчитывал поменьше запомниться встречным дворянам.

Очередное место отдыха выгодно отличалась от предыдущих расположением у пруда, окруженного беседками, обвитыми плющом. Стемнело, молодой человек в черно-фиолетовом фартуке патриотических цветов зажег свечи за столиком и принял заказ.

– Какое приличное заведение! Помнишь, дорогой, наш первый поход в ресторан? В Ламбрии?

– Конечно, – рассеянно ответил тот.

За не слишком длительное время знакомства и совместной жизни произошла масса событий. И воспоминаний тоже много.

– Ты хотел поговорить. О Нирайне?

– Да. Теперь все придется поменять. Но поговорим позже. Через такую листву часто подслушивают.

Она сама понимала, что ее дерзкий поступок повлечет последствия. А уж арест и дальнейшее вмешательство Алекса увеличили весомость причиненного вреда. Наверно, это последний спокойный вечер, выдавшийся даже несколько романтическим.

Откровенно говоря, в замке ей не повезло. Если бы кто-то из челяди зашел в кабинет Орайона на пару минут позже, Иана беспрепятственно покинула бы замок. Но удача слишком часто помогала, иногда и ей нужно делать паузу.

Алекс мрачен. Конечно, он был рад спасению жены, смотрит ласково и грустно. Но... Приготовился к каким-то поворотным решениям, которые ему не нравятся.

Иана пошла на страшный риск, чуть не погибла и даже приготовилась наложить на себя руки ради мужа, ради его карьеры. Да, защищала гнездо... Она сама запуталась в причинах поступка, объясняя его задним числом. Точнее – готовясь рассказывать Алексу, что ей двигало. Объяснения не понадобились.

Он не упрекнул жену ни половинкой слова. Доел ужин, роняя редкие односложные реплики. Потом повел ее по темной аллее вокруг пруда, церемонно отставив локоть.

– В Нирайне ты поставила меня перед выбором – княжение или семья. Далее сочетать невозможно. Я сделал выбор, и, как мне кажется – правильный. Семья.

То есть его карьеру она сгубила... Соратница, нет слов.

– Орайон заслуживал смерти. Внутри себя я давно его приговорил. Но не так и существенно позже. Твои побуждения понятны, детали не важны. Смелый и благородный поступок, что не отменяет его безрассудность. Итак, что мы имеем в результате. Три герцогства еще не готовы к противостоянию с центральной властью. Ванджелис перекипит по поводу смерти Орайона, убедится в нашей виновности и потребует крови. Либо двинет войска на Винзор. Формально он прав! Поэтому Мейкдон, осторожная и корыстная сволочь, ограничится помощью на словах. Если мы исчезнем из поля зрения Ванджелиса, его удары угодят в пустоту. Винзоры откупятся уступкой наших северных графств.

– Куда мы исчезнем? – робко спросила женщина, устроившая переполох.

– В Иллинию или Барбо. В Тибирию, наконец.

Вот оно, неприятное и неизбежное решение, поняла Иана. Цена за ее спасение. Трудный выбор мужа. Он предпочел семью. Любой женщине полагается радоваться... Но она помнила Шанхун, восторги медового месяца и постепенное увлечение Алекса наукой другого мира, подготовку к возвращению в большую жизнь империи. Он никогда не будет счастлив в роли домашнего пуделя.

Алекс благороден. Страдания перенесет молча. По универсальному рецепту Горана, что тоже не исключено, начнет спиваться. Трудно смириться с никчемным существованием мужчине, помнящему обращение «ваше императорское высочество».

Мейкдон обнаружился в своем дворце и совершенно не разделил пессимизм нашей пары.

– Бросьте сожалеть! Орайон заслуживал смерти. Лучше так, чем никак.

Герцог подобрал желтый лист, павший на парковую дорожку. Прямо-таки место всепрощения. Здесь он сообщил Алексу, что не видит ничего трагического в разрушении многоходовой интриги по заманиванию ламбрийцев в западню, не упрекнул по поводу связи с его супругой. Сегодня, по странному совпадению, именно тут отказался от обвинений в адрес Ианы, а увядший листок словно символ – всему рано или поздно приходит конец, нечего сожалеть.

– Завтра выйдет еженедельная газета «Майрон семь дней». Появится заметка, что командующий гвардией соседнего герцогства отдыхал и охотился в моих угодьях с прошлого четверга, обсудив со мной... Например, вопросы размещения заказов на вооружения. Значит, никаким чудом не поспел бы сюда из Нирайна. Далее, сегодня же рассылаю всем герцогам и императору пожелание срочно собраться в Леонидии по поводу строительства телеграфных линий плюс хотя бы одной железнодорожной ветки из триумвирата в Кетрик. Хватит изоляции от центральных областей! За месяц Ванджелис не успеет собрать силы для военного удара по Винзору, немного напустим туману... Алексайон, вам по-прежнему стоит опасаться покушений. Но и без того их было немало, так что ситуация не ухудшилась. Даже наоборот. Государь привык к безнаказанности, сейчас получил по усам – разозлится, но впредь проявит осторожность.