Читаем без скачивания Грации солнца. Приманка для зверя - Андрей Шулятьев

   -- А этот пройдёт не так?

   -- Все мыйо придут за тобой, друже. Придут в одно место. Там-то мы их и перебьём. Так ты спасёшь тысячи жизней. Можно сказать, спасёшь свою родину. Ты уже можешь начинать гордиться собой.

   -- Нечем тут гордиться, -- возразил ромей. -- Я же ничего не сделал.

   -- Ты сделал достаточно для человека. Не стоит равняться на априк. Тем более старейших... Вот и пришло время.

   Ано встала, опустилась над коробкой с ручкой и начала крутить; воздух заполнил лёгкий треск; на ящике появилась маленькая красная точка.

   -- Поможешь мне, дурже? -- попросила Лучезарная.

   -- Конечно.

   Маниус пересел поближе и принялся энергично вращать ручку. Вторя движениям юноши, точка то горела ярче, то погасала. Лучезарная одела шлем и принялась повторять одинаковые слова. "Зовёт, наверное", -- подумал охотник, стараясь крутить быстрее. Вскоре до ушей Ано дошёл неестественный, но в то же время отчётливый голос априки, шедший из шлема.

   -- Мыйо собираются, как и было спрогнозировано. Никаких аномалий не заметили. А у тебя как?

   -- Всё прекрасно. Иду на встречу с лидерами людей. Буду просить их следовать моим советам.

   -- Ясно. Светлых дней.

   -- Светлых.

   Ано сняла шлем и вернула провода на место.

   -- Спасибо, друже, -- сказала древняя, когда собрала коробки. -- Отдохни.

   Примус откинулся на спину, наблюдая за убирающей рацию старейшей. "Чего только они не навыдумывали", -- мысль заставила губы сложиться в улыбку. Лучезарная закрыла пиру и встала: поход следовало продолжить.

   Дорога успела немного подсохнуть, когда на неё снова ступили белые сапоги. Лес вокруг оставался безжизненным. Охотник припал ухом к камням и прислушался. Вибрация солдатского марша доносилась со стороны Флумун-викуса.

   -- Они ещё далеко. Мы и правда нехило срезали, -- обрадовался Маниус. -- Можно отдохнуть.

   -- Подождём их тут, друже, -- согласилась Ано. -- Торопиться сейчас не следует.

   Путники сбросили пиры и потянулись, затем сели на сумы, намериваясь устроить привал.

   -- Как думаете, сколько им до нас идти? -- спросил охотник.

   -- Ваш час. Не более, -- выдохнула древняя. -- Конники могут прискакать быстрее. Отдыхай.

   Маниус надвинул на глаза капюшон и прижался к старейшей. Вскоре сладкая дремота захватила юный разум.

   Мощный раскат грома заставил охотника вздрогнуть. Видения сна мгновенно растворились, явив взору сумрачную дорогу.

   -- Передохнул, друже? -- пропела Лучезарная. -- Колонна уже на подходе.

   -- Вроде поспал, -- ответил Маниус, давя зевоту. Путники встали и нацепили пиры; из-за поворота появились конные воины.

   -- Априка здесь! -- крикнул солдат, едва завидев Ано.

   -- Априка здесь!

   -- Априка здесь! -- повторили несколько громких голосов. Всадники зашевелились. Часть отделилась от группы и поскакала назад. Остальные обступили путников. Простые кожаные доспехи и варварские одеяния выдавали воинов поддержки.

   -- С востока вроде, -- сказал Маниус, когда разглядел луки. Вскоре к спутникам подъехал офицер-ромей.

   -- Легат прибыл, когда вы отсутствовали, -- доложил старший. -- Сейчас он во главе колонны с трибуном.

   -- Светлые новости, -- удовлетворилась древняя. -- Мы подождём здесь.

   Атон не успел заметно подняться, когда из-за поворота появилась группа всадников. Группу вёл офицер, закутанный в алый плащ. Высокий красный гребень на шлеме и прикреплённая к седлу коня связка розг с топором выдавали в нём легата. Не доскакав до Ано десятка шагов, офицер спешился, затем обнажил лысую голову. За откинутым плащом показалась плохо сидящая на хозяине украшенная серебром бронзовая анатомическая кираса. Пояс легата был неумело надет на окаймлённую позолоченными пластинками белую юбку, сшитую из двух рядов кожаных полос. Легат двигался неуклюже, вскрывая непривычность к военной одежде; шлем болтался в его руке, словно скользкий угорь.

   На лицах охранников, трибуна и даже Маниуса застыл стыд за сенатора. Ано приветственно улыбнулась. Только два раба военачальника, нёсшие письменные принадлежности, остались безучастными к происходящему.

   -- Наконец-то Фортуна улыбнулась мне! -- крикнул сенатор, позабыв о приличиях. -- Наконец я могу лицезреть вас воочию! Я... Квинтус Нониус, скромный сын республики. Я рад, что в эти тёмные дни вы не позабыли о нас.

   Раб быстро записал слова господина. Глаза собравшихся устремились на старейшую.

   -- Светлого дня вам, уважаемый легат. Я Ано. Из априк. Я здесь, чтобы скоординировать наши действия. Счастлива встретить вас, -- мягкое сопрано звучало успокаивающе. Улыбка старейшей выражала дружелюбие.

   -- Мой брат, проконсул Нонии Фламиниус Нониус, уже получил известие и прибудет, как только позволит время, -- уверил Легат. -- Что же привело вас в этот закуток Мирнии?

   -- Во Флумун-викусе были дела у моего спутника, -- объяснила древняя. -- Значит, сенат передал вам восьмой легион?

   -- Да. Сейчас мы располагаем девятым, восьмым, а также пятым и четвёртым. Они сегодня на заре дошли до Мирнии. Сенат не может прислать большей помощи из-за проклятых эллинов.

   Квинтус покосился на рабов. Те продолжили записывать.

   -- Также мы набираем вспомогательные войска из местных жителей. Брат купил много оружия из личных средств семьи, так что к приходу мыйо мы выставим значительные силы... Тысяч тридцать, я думаю. Но боеспособны только четыре легиона, остальные для количества.

   Ано шагнула в сторону города. Квинтус пошёл рядом.

   -- Солдаты должны помочь при строительстве укреплений, -- напомнила Лучезарная. -- Вас предупредили об инженерах?

   -- Да. Как и говорила... Аноко, я привёз из Ромеи много специалистов. Они уже сейчас возводят новый вал. Все работоспособные мужи Нонии заняты на стройке.

   -- Вы принесли светлые вести, легат, -- неторопливо проговорила Ано.

   -- Трибун Аквилиус сказал, что помощь априк задерживается...

   -- Мои сёстры прибудут вовремя, не беспокойтесь.

   -- Я и не беспокоюсь. Я, напротив, обрадован, что мыйо помогли мне повстречать априк. Скажите, кем приходятся вам те девять априк, что прошли на север сквозь Нонию?

   -- Дочерьми.

   -- Дочерьми? Все девять?

   -- Я говорю дочерьми, имея в виду внучек, правнучек, праправнучек и так далее, -- разъяснила древняя.

   -- Вот оно как, -- Квинтус покосился на рабов. Те продолжали усердно записывать.

   -- Но среди них есть одна моя дочь в человеческом понимании.

   -- Это та, которая говорила?