Читаем без скачивания Молчаливая слушательница - Лин Йоварт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Броситься за мамой? Нет, глупо. К тому же сейчас Джой было хорошо здесь, с Марком. Он полез в недра серванта. Что там интересного? Она присела рядом с братом, который достал непрозрачную бутылку с золотистым горлышком и помахал перед носом Джой. Та схватила бутылку, чтобы прочесть этикетку.
«Олд Эбби»
Крепкий абрикосовый ликер
– Смотри, – сказал Марк. – Кто, по-твоему, это пьет? Мама или папа?
– Что?..
Джой не верила собственным глазам: у родителей есть ликер!
– Думаю, папа, – продолжал брат. – Потому он такой… потому он и делает то, что делает.
– Может, ликер подарила мисс Бойл?
Марк поднял брови – до этого он не додумался.
– Возможно, но бутылка распечатана и не полная. Кто-то ее опустошает.
Джой уставилась на бутылку. Родители и спиртное? Немыслимо. Они употребляли только чай и «Пассиону»: отец внушал детям, что алкоголь – напиток Дьявола. Если же ликер пьет отец, тогда это и вправду объясняет, почему он впадает в бешенство и не может себя контролировать.
Хотя нет, отец прекрасно себя контролирует. Он наказывает их с Марком спокойно, обстоятельно.
– Как ты нашел бутылку?
– Просто нашел, ясно? – Брат нахмурился.
Она кивнула. Все стены и полы в доме заражены тайнами, и если Марк обнаружил еще одну, то Джой не станет приставать, как да почему.
– Что будем делать?
– Попробуем. – Он отвинтил крышку.
– Нет. Нельзя!
– Можно, – возразил Марк и поднял открытую бутылку.
В ноздри ударил странный запах, напомнивший ей о чем-то, но вот о чем? Что-то далекое, щемящее и приятное…
– Раз можно ему, то нам и подавно. Что он скажет? Мол, это грех? Ха!
Марк запрокинул голову и влил ликер в рот. Как только едкая жидкость достигла горла, он начал кашлять и плеваться.
– Фу, гадость ужасная!
Джой машинально отпрянула от ликерной слюны и ударилась плечом о сервант. Тот, хоть и сделанный из крепкой толстой древесины, угрожающе качнулся, звякнули стаканы, затем что-то хрустнуло. Джой открыла дверцу, и они уставились внутрь. На свадебный подарок от родителей отца. Нежные матовые стаканы с золотым ободком. Стаканы, которые отец приносил из большой комнаты только на Рождество, причем делал это с большой помпой. «Придите, все верующие!»
Один из стаканов на верхней полке лежал разбитый. Джой осторожно достала крупный осколок с нарисованными золотыми виноградинами, посмотрела на остальные осколки, мелкие и острые.
Опять хорьки.
– Господи Боже… – Марк побелел. – Ладно. Без паники. Уберем тут. Мигом.
Джой не знала, что хуже: темные, как кровь, ликерные капли, быстро впитывающиеся в ковер; очередное богохульство Марка, или стакан, который они – нет, она – разбили.
Дрожа, Джой начала вынимать один осколок за другим правой рукой и складывать в левую. До чего острые и тонкие кусочки, как страшно об них порезаться! Еще страшнее, что сюда могут войти родители. Марк пытался промокнуть рукавом свитера ликер на ковре, но лишь сильнее растирал пятна.
Девочка разглядывала осколки в ладони. Эти стаканы всегда напоминали о «Пассионе» и корзинах мисс Бойл (не будет больше корзин), о песочных коржиках и пирожках, Рождественском пироге…
Рождественский пирог.
– Марк, это не он. Он не пьет ликер.
– Что? Думаешь, его пьет мама?!
Джой потянулась за маленьким осколком, а тот вдруг вонзился под ноготь указательного пальца. Она ахнула, из пальца закапала кровь.
– Беги за полотенцем, – скомандовал Марк. – И щетку с совком прихвати. Быстрее. Пока родители не вернулись.
В своей комнате Джой обернула кровоточащий палец уголком старого полотенца, которым обычно вытирала кровь после порки, а в кухне достала из-под раковины щетку и совок. Марк смёл осколки и высыпал их в расстеленное на ковре полотенце. Она без подсказок свернула его и побежала к мусорному баку. Забралась на верхнюю ступеньку и швырнула полотенце с осколками в Адский портал.
Повернулась. На дальнем пастбище, в овраге, разглядела крошечные фигурки – ветеринар и отец. Он вернется не скоро. Джой посмотрела в сторону пруда – над высокой береговой линией как раз показалась голова мамы. Она будет дома минут через пятнадцать, а то и меньше, в зависимости от того, сколько кувшинок несет. Джой припустила назад.
Марк оттирал ковер водой и содой. Он испуганно дернулся, но понял, что это Джой.
– Так. Я передвинул остальные стаканы вперед. К нам никогда не приходит больше двух или трех гостей одновременно, а значит, если повезет, отец ничего не заметит. До тех пор, пока мы оба не уедем отсюда далеко-далеко. В Дарвин.
Марк ободряюще улыбнулся, но Джой не сумела выдавить ответной улыбки. Предупредила:
– Мама возвращается.
Брат закрыл дверцу серванта, оценил ковер. Пятна почти не были видны, однако в воздухе витал ликерный аромат.
– Хорошо. Мне надо переодеться и почистить зубы, избавиться от запаха. Не впускай ее пока в эту комнату.
Джой кивнула. Что делать, если зазвонит телефон или мама захочет пройти к себе в спальню?
Они торопливо вышли, закрыли дверь. Марк бросил на ходу:
– Никому не рассказываем. Никогда. Договорились?
– Конечно! – торопливо заверила Джой.
Никому, кроме Рут, понятное дело. Ей Джой рассказывала все.
Она побежала к задней двери, а Марк нырнул в ванную. Оставалось лишь надеяться на то, что запах и влажные пятна исчезнут раньше, чем кто-нибудь из родителей зайдет в большую комнату. Иначе – конец.
Джой услышала, как Марк вышел из ванной, крикнул: «Порядок!» – и заскочил к себе. Что он сделает со свитером, который пропах ликером? «Прошу, Господи, прошу…»
Она юркнула в свою комнату, раскрыла лежащую на столе Библию и бессмысленно уставилась на слова. И тут дверь распахнулась. Джой вздрогнула.
– Откуда ты знаешь, что ликер пьет не отец? – спросил Марк. – Нет, я понимаю, маме живется несладко, но вряд ли она употребляет спиртное. А если б употребляла, то не оставляла бы в шкафу на виду.
Джой почти не обратила внимания на слова о маминой жизни.
– Рождественские пироги.
– Что?
– Мама добавляет ликер в Рождественские пироги. Так положено по рецепту. Она зачеркнула ликер в книге рецептов, но теперь я понюхала бутылку и поняла, что это. Каждый год мы готовим пироги, и перед тем как положить в тесто сушеные фрукты, мама отсылает меня проверить, нет ли в курятнике свежих яиц. Когда я возвращаюсь, в кухне стоит странный запах, но я не успеваю про него спросить; мама сразу говорит – она, мол, добавила в тесто побольше корицы и мускатного ореха. Я подозревала, что дело не в них, но не знала, на какие другие приправы думать. Это точно ликер.
– Ладно. Тогда почему…
В кухне послышались шаги, и Марк произнес совсем другим тоном:
– Обсудим другие деяния двенадцати апостолов завтра, по дороге на урок Библии.
Вошел отец, глянул с подозрением. Ткнул пальцем в Марка:
– Ты. Марш в хлев, помогать Колину. Коровы не будут ждать твою светлость.
Марк кивнул. Когда он шел к двери, отец хлестко ударил его по уху. Джой уткнулась взглядом в Библию.
– А ты чем занимаешься?
Язык Джой прилип к нёбу.
– Ты в курсе,
