Читаем без скачивания Пламя Десяти - Рия Райд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Надеюсь, ты увидела все, что хотела? – сдавленно повторил Андрей. – Мне следовало догадаться, что ты делаешь, когда ты вдруг заговорила о «Новом свете». Я за всю жизнь так часто не вспоминал детство, как за последние проклятые два месяца!
Он был разбит, опустошен и уничтожен. Злость сочилась из него ядом и, казалось, плотной пеленой заполняла все пространство вокруг.
– Я думала, мы прекрасно поняли друг друга в нашу последнюю встречу, – прошептала я. Мне вдруг стало трудно дышать, словно у меня из легких выбили весь кислород. – Увы, у меня не было выбора. Раз никто из нас больше не может верить словам другого.
– И потому ты залезла ко мне в голову?! Решила вскрыть мой мозг?
– И сделала бы это снова. Раз это единственный способ удостовериться, что это не ты собираешься уничтожить нас всех, обречь на смерть миллионы, отправив военизированный флот в юрисдикцию Кортнеров!
– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – скривившись как от пощечины, процедил Андрей.
– Значит, ты не контролируешь даже это! Ни это, ни то, что происходит в твоей голове. Да, это была я, все это время, каждый проклятый миг, – признала я, наслаждаясь тем, как перекосило его лицо, – и только посмей упрекать меня в этом после всего, что сделал. У тебя нет на это права! Ты полагал, что умнее всех. Что можешь водить всех за нос и использовать как своих веревочных кукол. Меня, Рейнира, даже Алика… Дергать всех нас за ниточки, манипулировать и управлять нами, изворачивать так, как тебе вздумается! Но ты уже давно не кукловод. Ты не можешь взглянуть дальше собственного носа и понять, что тебя предают твои же люди. И что даже всем этим, – я обвела рукой его комнату, – управляю я!
– Ты правда так думаешь? – приглушенно спросил Андрей. – Что можешь распоряжаться мной и моими мыслями? Контролировать меня?
– А ты все еще веришь, что нет? Даже после всего, что видел? После того, что я сделала на твоих глазах с Софией, ты всерьез полагаешь, что способен сопротивляться? Что твое сознание чем-то отличается от сознания других?
Я горько рассмеялась ему в лицо, когда, отшвырнув браслет, Андрей в пару шагов преодолел расстояние между нами, грубо толкнул к стене и обхватил мою шею, прижав большой палец к горлу. Он насильно приподнял мой подбородок, заставив меня посмотреть ему в глаза.
– В этом твоя проблема, Андрей Деванширский, – процедила я, – в глубине души ты считаешь себя исключительным, будто весь мир живет по правилам, которые не имеют над тобой власти. Этим ты оправдываешь все. Свои решения, манипуляции, безумство. Ты считаешь, что умнее других и потому тебе позволено то, что недоступно остальным. И то, за что им следовало бы умереть, ты способен делать во благо… Так скажи мне, чем ты лучше Константина? В чем твоя гребаная исключительность?!
Тяжело дыша и сильнее, до боли в лопатках, вдавливая меня в стену, Андрей склонился прямо над моим ухом.
– В том, что ты – моя, – прошептал он.
– Неправда, – бессильно выдохнула я.
– Именно так, – я почувствовала, как его губы коснулись моего уха, а потом виска.
Меня обдало жаром. Его ладонь скользнула вдоль моей шеи. Он сильнее надавил большим пальцем на ямочку между ключицами и стал медленно поднимать его выше, по линии связок, пока я не схватилась за его рубашку и не начала задыхаться. Его же дыхание, наоборот, замедлилось. Он смотрел мне в глаза – с жадностью, жаждой и собственническим голодом. Его губы, через которые вырывались короткие обжигающие вздохи, находились в паре дюймов от моих. Он приблизился еще больше, так что между ними осталось не более миллиметра. Лишь на мгновение в его взгляде промелькнуло сомнение. Его большой палец очертил контур моих губ. Андрей резко выдохнул, словно сдаваясь перед неизбежным, его изумрудные глаза вспыхнули тьмой, и он прошептал:
– Если всем этим и правда управляешь ты, то сможешь все остановить.
Реальность обрушилась в одно мгновение.
Андрей сильнее толкнул меня к стене и, запустив другую руку мне под одежду, одним резким движением оборвал все крючки нижнего белья. Он разом стянул его и отбросил в сторону. Его другая рука по-прежнему была на моей шее, сжимая ее и контролируя мой участившийся пульс. Он срывал с меня вещи – небрежно, грубо, бесцеремонно. Его челюсти сжимались каждый раз, когда ему не удавалось сделать это с первого раза. Например, когда узкие рукава застряли на руках или когда он с силой дернул замок моих брюк, но молния не разошлась, и ему пришлось прикладывать дополнительные усилия, чтобы стянуть их с меня как можно быстрее.
– Нет, – с яростью прошептала я ему в губы и дернулась вперед, пытаясь вырваться, но его хватка только стала сильнее. А в глазах – обезумевших, зеленых глазах, осталась лишь тьма. – Хватит!
Я ударила его в грудь, а потом снова и снова, но он лишь слабо пошатнулся и рассмеялся – так же грубо, хрипло и безрадостно. Он отпустил меня, но лишь на мгновение, перед тем как сильнее притянуть к себе.
– Всем этим управляешь ты, забыла? – исступленно напомнил он. – Ты можешь это остановить.
– Ты не посмеешь, – прошипела я, в ответ схватив его за горло, когда его горячие ладони властно легли на мое голое тело, скользнули вдоль ребер и меня пробрала дрожь желания. Он опустил голову и провел губами вдоль ключиц. Его горячее тяжелое дыхание опалило шею, и я дернулась, вцепившись в его плечи и подавив стон, – иначе я уничтожу тебя.
– Делай что хочешь, – судорожно прошептал Андрей, покрывая поцелуями мои ключицы и каждый дюйм кожи около них. Его руки жадно и требовательно сжимали мои ягодицы, бедра и грудь. Они блуждали по всему телу – пошло, вожделенно, властно, так, будто я и правда была его собственностью, будто желание обладать мной было для него таким же естественным, как дышать, будто оно вросло ему в кожу и болезненно ныло внутри, ища выхода. – Вряд ли ты сможешь сделать мне еще больнее.
Андрей поднял голову, и внезапное смирение и обреченность, мелькнувшие в его глазах через пелену желания и ярости, болью отдались внутри меня вместе с бешеным стуком сердца. Кристиан сказал, что я его слабость, и я впервые поняла, что он имел в виду. Андрей не просто желал меня. Долгие годы образ Анны Понтешен преследовал его, врастал в его сознание, пока это не превратилось в проклятую зависимость. Я была его зависимостью. А еще одержимостью и болезнью, которые кромсали его изнутри, но от которых он был не в силах избавиться. Я была его жаждой, его голодом, его безумием. Кристиан не мог этого знать, но он определенно догадывался.
Андрей принадлежал мне.
Его рваное дрожащее дыхание, грубость пальцев, ласкающих мои соски, яростно сжимающих мою талию
