Читаем без скачивания Персидские заметки - Константин Сергеевич Корнеев

Иран – большая, интересная и разнообразная страна. Каждый её регион по-своему примечателен и любопытен. К примеру, в центре Ирана погода обычно очень сухая и тёплая, а летом так просто жаркая. Небо большую часть времени безоблачное и бирюзовое, как купола мечетей. Солнце ярко и свободно светит, ничто не задерживает жар его лучей, иссушающих всё на земле и её саму. Влаги в воздухе практически нет, и выстиранные вещи на улице практически моментально высыхают. У низкой влажности здесь есть одно больше достоинство – летняя жара переносится гораздо легче. Хотя в июле и августе переносить её непросто даже с учётом столь малого количества влаги в атмосфере. Воздух раскаляется, нагревает всё вокруг, жарко становится даже в тени, и ты с нетерпением ждёшь вечера, когда жар на улице несколько спадёт. Чувствуешь себя как в кузнице. Дожди бывают очень редко, в основном весной и осенью. Но по меркам средней полосы России, это всего лишь мелкие дождики, когда слегка покапает и пройдёт.

Растительность встречается там, где есть естественные источники воды или искусственное орошение. За пределами населённых пунктов преимущественно пустыня, песок, камни и скалы. Раньше мне доводилось бывать в горах, но в тех местах они были покрыты густым лесом и выглядели как большие тёмно-зелёные нагромождения. Центр Ирана представляет разительный контраст с таким пейзажем. Абсолютно голые обветренные кручи скал, без единого, даже самого крохотного деревца. Зато горные породы могут быть самых разнообразных цветов и оттенков: рыжие, серые, красноватые, песчаные или бурые. Кстати говоря, местные жители довольно интересно используют свойства окружающего ландшафта. На скалах можно увидеть большие рекламные надписи, очень хорошо и издалека различимые. Из-за того, что местность открытая могут быть довольно сильные ветра, закручивающие песок в маленькие смерчи.

Но всё это засушливое царство песка и камня разительно контрастирует, например, с севером страны, где находится южное побережье Каспийского моря. Там выпадает много осадков и гораздо больше зелени. Но здесь от высокой влажности и не менее высокой температуры ничуть не легче. Воздух кажется тягучим и тяжёлым, им не дышишь, а как будто пьёшь его. Как только выходишь вон из прохладного помещения, чувствуешь, как одежда становится мокрой и прилипает к телу, а по вискам одна за другой начинают скользить струйки пота. Выход из помещения там напоминает вход в баню.

С растительностью всё обстоит гораздо лучше чем в центре. Зелени много, благодаря обилию осадков она охотно растёт. Встречаются даже дома с двускатными крышами, чего я никогда не видел в центре. Что интересно, зимой может выпадать довольно много снега.

Что мне показалось особенно интересным, так это переход от сухого климата к влажному. Он происходит не постепенно или поэтапно, а разом, вдруг. Мы ехали из Исфагана в Решт на машине. Большая часть пути была уже позади. Перед нами была горная гряда, после пересечения которой до места назначения оставалось уже недолго. Мы едем по проложенной в горах дороге и в какой-то момент буквально врезаемся в стену влажности. Это ощущение можно сравнить с тем, когда входишь в парилку, где только что от души брызнули водой на раскалённые камни. Воздух моментально становится совершенно другим, ты чувствуешь, насколько он влажный и это сразу даёт о себе знать. Нос сразу начинает дышать, а спина мокреть. Ещё секунду назад всё было как в хорошей солдатской сушилке, сухо и жарко, а стало как в приличной русской бане – влажно и горячо. И переход из одного состояния в другое выглядит очень резким, как будто ты просто открываешь дверь и из сушилки попадаешь в баню.

Наверное, горы разделяют различные климатические зоны и не дают воздуху свободно перемешиваться, поэтому и получается такой эффект. Кстати сказать, на обратном пути переход не чувствовался столь разительным. Возможно, это было связано с тем, что ещё на какое-то время в машине сохраняется ещё влажный воздух, а может просто организм менее остро реагирует на снижение уровня влажности.

Хареджи

Пикник на площади Накш-е Джахан напротив главного входа на базар в Исфагане

Слово «хареджи» мне приходилось слышать довольно часто. И чем дальше от туристических мест, тем чаще. Может быть мне казалось, но иногда его можно было прочитать даже во взгляде ничего не сказавшего встречного. Означает оно иностранец. Понятно, что в популярных среди туристов местах иностранцами было никого не удивить. Там ты обычный и желанный гость и интересен окружающим в первую очередь как источник дохода, поэтому всюду зазывают зайти и что-нибудь купить. Но в менее посещаемых представителями других стран местечках всё обычно происходило по-другому.

Часто, прогуливаясь в Исфагане в каком-нибудь парке, находящемся не в самом центре города, можно было услышать: «Бебин, хареджи»10. Выглядело это довольно забавно. Иранцы очень любят собираться и устраивать пикники, а делают они это, нужно сказать, в любых местах. На земле расстилаются большие скатерти, на которых устраиваются участники, расставляется всякая еда. Тут один из отдыхающих замечает иностранца, некоторое время смотрит на него, чтобы убедиться в правильности опознования и произносит: «Бебин, хареджи». Тут вся компания поворачивается и начинает наблюдать за хареджи. Ты идёшь, а они поворачивают головы вслед за тобой. Это напоминает сохранение направления на цель танковой пушки, когда машина движется, а башня вращается так, чтобы орудие продолжало смотреть на заданный объект.

Но только смотрят обычно самые скромные. Те, кто посмелее здороваются по-английски и спрашивают, как дела. Я не знаю, что какую реакцию со стороны хареджи они ожидали, но, во всех подобных случаях, получая ответ на персидском, желающий заговорить отворачивался, как и все его окружавшие, и они дружно продолжали заниматься своими прежними делами, как будто момента с несостоявшимся диалогом просто не было. Иногда ещё спрашивали, откуда ты. Но этим всё в большинстве случаев и. ограничивалось.

Однажды произошёл такой случай. Я прогуливался. по набережной Заянде-руд11 в Исфагане с женой и ребёнком, с нами была наша знакомая и тоже с ребёнком. Ко мне подошёл отделившийся от двух женщин прохожий и на английском поинтересовался, кем приходятся мне мои спутницы. Примечательно, что часто случалось, что при ответе на персидском собеседник продолжал говорить на английском и казалось, что продолжи ты использовать персидский, то разговор бы происходил на разных языках. Но давайте вернёмся к вопросу любопытного иранца. Я пояснил ему, что одна из дам является моей женой, а вторая просто знакомой, и дети соответственно также. Он