Читаем без скачивания Астроном - Яков Шехтер

Лилье хмыкнул.

– Что это ты, любезнейший мой Абрам, изъясняешься загадками? Прежде такого с тобой не бывало. Видно ранение и ослабленная пища все-таки повлияли на твой дух. Получается, желудок и страдания тела определяют поведение, а не восхваляемый тобой разум?

Он вернул мне мой же упрек в нашем давнишнем споре.

– Михаил Иванович, не уходите от вопроса, – попросил я.

Он усмехнулся, глаза лукаво заблестели.

– Ну-с, милейший, загадка твоя несложна. В таком количестве инородцы у нас только мусульмане. А кричали они что-нибудь вроде «алах акбар».

– Нет, Михаил Иванович, не мусульмане. Да вы и сами это прекрасно знаете. Поднявшиеся в атаку солдаты были евреями, а слова, которые подхватили остатки второй роты, были «Шма, Исраэль». Штабс-капитан Рыбников потом приходил в синагогу узнавать, что это за клич такой, способный роту под огнем поднять.

– И что же ты предлагаешь, – засмеялся Михаил Иванович. – Ввести уставным порядком в российской армии кричать во время атаки не «ура», а это, как ты, сказал «Шма, Исраэль»?

– Ничего такого я не предлагаю. Просто, когда вы передаете мне шутки о конторе купца Гинсбурга, не забывайте о второй роте.

– Да ты, я смотрю, обиделся, – сказал Лилье, протягивая мне руку. – Извини, Абрам, не хотел тебя задеть.

Я с чувством пожал протянутую руку. На моих глазах, сами собой проступили слезы. Лилье заметил их, и еще раз повторил.

– Извини, голубчик, извини.

22 ноября

Кончено, Высокая пала! Последние несколько дней я непрестанно наблюдал за горой через подзорную трубу. Она вся была покрыта черными султанами разрывов, японцы вели беспрерывный огонь из орудий всех калибров. Наши укрепления превратились в груды развалин. Непонятно, как в них могут оставаться люди и не просто оставаться, а держать оборону, отгоняя накатывающиеся цепи японской пехоты. Десять суток без сна, под непрерывным огнем, отражая постоянные атаки, полуголодные, разъедаемые вшами, без теплой одежды, без помощи, без надежды и поддержки.

Ровно в два часа пополудни я увидел нечто необычное и позвал Михаила Ивановича посмотреть в трубу. Он глянул, снял шапку и размашисто перекрестился. Я еще раз поднес трубу к глазам. Японцы густой толпой стояли на правой, задней стороне Высокой горы. Еще бы, ведь оттуда весь наш западный фронт и Новый Город видны, как на ладони! Беспрерывные штурмы генерала Ноги в течение одиннадцати суток, увенчались успехом. Но какой ценой, какой невероятной ценой!

Лилье сказал мне, что наши потери в дни штурма доходили до пятисот человек убитых в день. У японцев потери составляли как минимум в четыре раз больше, то есть за эти дни они потеряли больше двадцати тысяч убитыми. Разве стоит любая гора в мире такого количества пролитой крови? Происходящее начинает походить на человеческие жертвоприношения, возлагаемые на алтарь бессмысленности, имперских амбиций и чванства.

Не успел я подумать об этом, как наша полевая артиллерия открыла беглый огонь по толпе победителей, собравших полюбоваться картиной Артура. Я видел прямые попадания снарядов в гущу человеческого скопления, оторванные части тел летали по воздуху, словно птицы, головы катились в разные стороны, как бильярдные шары. Страшное, незабываемое зрелище!

27 ноября

Положение крепости отчаянное. Госпиталя переполнены; между тем цинга все растет; у многих раненых от цинги раскрылись старые, уже зажившие раны. Все изнурены, и физически и нравственно, на выручку уже никто не надеется. Японцы установили на Высокой батарею одиннадцатидюймовок и беспрестанно обстреливают город и порт. Все стоявшие на рейде корабли потоплены, окончательно затонули разбитые снарядами броненосцы «Ретвизан», «Полтава» и крейсер «Паллада». С их гибелью российский тихоокеанский флот закончил свое существование. В городе страшные разрушения и пожары. Население бежит в предместья, роют землянки, заселяют брошенные китайские фанзы. Ввиду поголовного исчезновения китайцев отбросы в городе никем не убираются и не увозятся, отчего скопились целые горы навозу и мусора. Прежде чистенький, сияющий белизной Артур постепенно превращается в смрадное пепелище.

3 декабря

Этой ночью произошло роковое для крепости событие: около десяти часов минувшей ночи в бетонный каземат 2-го форта случайно попала 11-дюймовая лиддитовая бомба. Как раз в это время там проходило совещание, на котором присутствовали многие офицеры и в их числе генерал-майор Кондратенко.

Храбрейшие защитники крепости погибли на месте, заменить их некем. Рассказывая об этом, Михаил Иванович отер глаза и сказал:

– Все, Абрам, дни русского Артура сочтены. Надо готовиться к худшему. Остается надеяться лишь на джентльменское поведение японцев.

Я долго сидел над дневником. Нет душевных сил ни писать, ни размышлять о происходящем. На волю твою полагаюсь, Г-сподь, на милость Твою уповаю.

20 декабря

Свершилось! Начались переговоры о сдаче крепости. Пока обсуждаются условия, повсеместно уничтожают уцелевшее оборудование и боеприпасы. Горит Минный городок, то там, то тут раздаются тяжелые удары взрывов, в порту ужасающее пожарище: догорают полузатонувшие останки кораблей, над Старым и Новым городом стоят столбы густого дыма. Агония Порт-Артура, щемящее душу, вызывающее слезы зрелище. За что же мы так упорно сражались одиннадцать долгих месяцев, за что погибли десятки тысяч солдат и сотни офицеров? А сколько осталось навеки покалеченными? И какие невероятные убытки понесла и понесет русская казна. Ведь эти деньги налогами взыщут с народа, с каждой семьи. Значит, станет жить еще тяжелее, еще беспросветнее. В общем, настроение у всех чрезвычайно подавленное, Лилье ходит мрачнее тучи, к вечеру он отправился в штаб, вернулся, чуть не плача. Протянул мне бумагу и ушел к себе в комнату. Я развернул сложенный вчетверо листок, взглянул на заголовок, и сердце мое сжалось.

ПРИКАЗпо войскам Квантунского укрепленного района20 декабря 1904 года.Крепость Порт-Артур

Герои-защитники Артура! 26 января сего года Артур впервые был потрясен выстрелами неприятеля; это миноносцы атаковали нашу эскадру, стоявшую на рейде; с тех пор прошло одиннадцать месяцев. Сначала бомбардировки крепости с моря, затем, начиная с начала мая, бои уже на сухопутье; геройская оборона Киньчжоусской позиции получила справедливую оценку по заслугам. По оставлении нами Киньчжоусской позиции и начались знаменитые бои на передовых позициях, где не знаем, чему удивляться – упорству или настойчивости противника, сосредоточившего против нас большое превосходство сил и особенно артиллерии, или вашей необыкновенной отваге и храбрости и умению нашей полевой артиллерии. Позиции у Суанцайгоу, Талингоу, Юпилазы, Шининцзы, высоты 173-163-86 – Зеленые горы, всегда останутся в памяти у нас, участников и потомства. Все будут удивляться, как отбивались и погибали на Юпилазе и других позициях!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});