Читаем без скачивания Сестра самозванца - Владимир Александрович Андриенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Всеми силами? – спросил Телятьевский.
– Всеми. Его передовые уже переходят мост.
– Надобно дать залп из пушек! – предложил начальник наряда Сукнин. – Этим мы отобьем у них охоту к переправе.
– Огонь пока не открывать! – приказал Телятьевский. – Нельзя стрелять, покуда мы не знаем, на чьей стороне немцы…
***
Немецкие полки Вальтера фон Розена выстроились позади конницы и пушкарей Телятьевского. Потому первый воевода и боялся. Он мог попасть меж двух огней.
Мушкетеры выстроились в линии и между их порядками стояли конные полки рейтаров. Это отряды «черных всадников» (по цвету кафтанов) состоящие из иноземцев. Все они отлично вооружены. У каждого конного палаш, и четыре «рейтарских» пистолета, большой мощи с длинными стволами.
Басманов знал, чем грозит их атака на его боевые порядки.
– Если рейтары ударят по нам – придется отходить обратно за реку.
Голицын согласился. Его пехота была расположена неудобно, и позиция была слишком слаба.
– Рейтарами командует не Розен. Фанкский полковник Дэбэрт стоит над ними. А этот за золото на все согласится.
– Капитан Фален!
– Я господин воевода.
– Ты знаешь полковника Дэбэрта лично?
– Знаю, господин воевода.
– Тогда поезжай к нему. Предложи ему все, что он попросит. Главное, чтобы его всадники не пошли в атаку!
– Исполню, господин воевода!
Капитан погнал коня к позициям «черной» кавалерии.
– А я возьму на себя Розена, – заявил Басманов.
– Но немцы могут дать залп! – предостерег его боярин Пушкин. – Это опасно.
– Ничего. Я привык рисковать. Мы на войне!
***
Басманов на коне в сопровождении своей охранной сотни переправился через реку. Он хорошо знал, чем рискует.
– Смотри, князь! – показал он Голицыну на возвышенность, на которой стояли пушки наряда.
– Давно туда сморю, воевода. Коли ударят сейчас, то всем нам конец.
– Не тот человек Телятьевский чтобы ударить.
– А если?
– Он не знает, верны ли немцы Розена и рейтары Дэбэрта.
– А они верны?
– Я хорошо знаю Розена. Сейчас он присматривается. Он присоединится к победителю. Хотя кто может сказать наверняка?
Солдаты Басманова построились и выкрикивали:
– Слава Димитрию Ивановичу!
– Да хранит бог Димитрия!
– Слава Димитрию!
Со стороны холмов стрельцы и дети боярские кричали им в ответ:
– Слава государю Федору Борисовичу!
***
Со стороны Кром к мятежникам шли конные сотни дворян под командой полковника Ляпунова. Они прошли прямо перед строем немцев фон Розена, но те не решились дать залп.
Вагенмейтер Блюм (вагенмейтер – начальник обоза) обратился к своему полковнику:
– Are they crazy?58
– Who can understand Russian?59 – ответил фон Розен.
– This rebellion!60 – ответил майор Крафт.
– Difficult to understand who is against whom61.
– We will wait62.
Розен не мог понять, что происходит и занял выжидательную позицию…
***
Басманов смело погнал своего коня к немецкому строю и спешился у первой шеренги.
– Эй, капитан! Позови мне полковника!
Фон Розен вышел вперед.
– Good day, colonel. Glad to see you63, – приветствовал его воевода.
– I am glad to see you too, sir64.
– Now I'll fight for the Prince Dmitri Ivanovich. Follow me, colonel65.
– I and my officers gave the oath to the tzar66.
– Вот я и зову тебя на сторону царя! – сказал Басманов.
– Но мы присягали царю Федору! И станем драться на его стороне.
– Но вы не стреляли по мятежному полку дворян, что промчались мимо ваших порядков.
– Первый воевода Телятьевский пока не отдал нам ни одного приказа. Так что у тебя есть время, воевода.
Басманов понял, что от немцев ничего более не добьется и сказал:
– И на том спасибо, полковник…
***
Телятьевский колебался. Хотя большинство армии в лагере под Кромами была на его стороне. Они имели все шансы подавить мятежников!
Сам мятеж был не продуман и если бы во главе армии стоял решительный воевода, то все заговорщики были бы схвачены. Но князь Телятьевский, бывший опричник, не был таким военачальником.
Он ждал. А нужно было действовать решительно и открывать огонь по мятежникам. Тогда и наемники Розена их бы поддержали.
А Басманов действовал. Но даже при таком раскладе судьба заговора висела на волоске. Стрелецкие полки московских приказов двинулись на позиции. Драгуны и рейтары были готовы ударить по мятежной коннице Басманова.
Немцы были готовы дать залп.
Пушкари Сукнина держали запалы у пушек.
Все ждали приказа!
Время шло! Драгоценное время утекало, но приказа не было…
***
Басманов повернулся к Голицыну и Пушкину.
– Будь я на месте Телятьевского, то уже уничтожил бы мятеж! Царица Мария Годунова сделала ошибку, что не назначила меня.
– Сие бог на стороне царевича, воевода! – льстиво заявил Пушкин.
– Но дело еще не выиграно, боярин! У Телятьевского всё еще есть шанс…
***
Дело решили многочисленные даточные люди в лагере под Кромами. Это были не стрельцы и дворяне. Это обычные мужики, горожане, казаки пригнанные сюда насильно. Эти ненавидели власть и потому поднялись с криками:
– Слава Димитрию!
– Слава сыну царя Ивана!
– Кто поднимет оружие на нашего царевича?
– Басурмане и поднимут!
– Истинно русские на сторону нашего царевича станут!
– Слава Димитрию Ивановичу!
– Идем на подмогу царевичу!
– Вишь, там его люди собрались. А те против них пушки выкатили!
– Собаки!
– Всех их вешать надо!
Они сплошной толпой пошли вперед и смешали сзади ряды немцев. Розен приказал не сопротивляться и отойти с позиций…
***
Басманов не упустил момента. Он отправил два конных полка в обход. Это не грозило армии Телятьевского почти ничем. Но первый воевода струсил. На это и рассчитывал Басманов…
***
Телятьевский со своими военачальниками, что остались верны Годунову, ушел с позиций, его воинство получило приказ возвращаться в Москву. Самозванец одержал победу без боя.
Армии, что противостояла самозванцу, более не существовало.
Путь на Москву был открыт…
***
Коломна.
Ян Нильский.
18 мая 1605 года.
Ян Нильский увидел впереди отряд казаков. По бунчуку он узнал донцов, которые служили Дмитрию Ивановичу. Потому съезжать с дороги не стал, а поехал дальше. Отряд был небольшой, несколько сотен – такие сейчас были разосланы самозванцем в разные стороны, дабы мутить народ.
– Стой! – приказали ему.
Ян сдержал своего коня.
– Кто такой? – спросил атаман.
Ян узнал этого человека, ибо видел его однажды в свите атамана Корелы.
– Атаман не узнал меня? Мы встречались.
– Встречались? Где?
– В стане государя Димитрия Ивановича. Я был в охранной сотне.
– Пан лях? Это видно по говору.
– Неужели я плохо говорю по-русски?
– Нет, пан, говоришь изрядно. Но ляха я сразу узнал. Пан был в сотне пана Бучинского. Я даже видел пана накануне похода. Пан помнит сабельный поединок с паном Бучинским? Тогда пан одолел его!
– Ян Нильский, – напомнил свое имя шляхтич.
– Атаман Иван Заруцкий67. Я здесь от имени его милости царевича Димитрия Ивановича. А пан здесь как оказался?
– По приказу его милости царевича.
– Но здесь всюду стрельцы и дворяне, преданные Годуновым. А пан едет один. Это весьма опасное дело.
– Пока я встретил только ваш отряд, атаман. А держу я путь в Коломну.
– В Коломну? А что слышно о царевиче? Битва уже была?
– Про сие не знаю. Когда я отбыл из Москвы, вестей еще не было. Но бирючи (глашатаи) царицы Марии Годуновой говорили о скорой поимке самозванца и разгроме его армии.
– Много знает
