Читаем без скачивания Драма жизни Макса Вебера - Леонид Григорьевич Ионин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любое эротическое отношение есть отношение господства, чем оно отличается от отношения власти, с одной стороны, и от отношений братской любви – с другой, как показывает Вебер в «Промежуточном рассмотрении». Еще можно сказать, что эротическое господство как «изнасилование души», по Веберу, всегда достаточно брутально, хотя и отличается от просто изнасилования как принуждения к сексу, с одной стороны, и от ненасильственного взаиморастворения душ мистической любви, по П. Тиллиху (с. 267), – с другой. Эротическое господство – это недостающее звено или недостающая ступень в восхождении от анимального секса к так называемой платонической любви или к мистической братской любви. Собственно, каждая любовная страсть есть отношение эротического господства. Такова же и страсть, соединившая Макса Вебера и Эльзу Яффе.
Детали страсти
Письма, следующие после «ратификации» любовного контракта и объявления о добровольной отдаче Максом Вебером себя в рабство высокородной госпоже фон Рихтхофен, суть свидетельства раскаленной страстной любви, по крайней мере, со стороны автора писем, но косвенно и их адресата. Долгое время лишь отели и совпадения собственных и железнодорожных расписаний давали место и время для встреч, Эльза жила под Мюнхеном в Вольфратсхаузене, Макс – в Гейдельберге (Альфред – в Берлине). Эльза направлялась с детьми погостить у матери в Баден-Бадене, и Макс по делам или якобы по делам оказывался там же и в письмах потом вспоминал доставшийся ему холодный номер в отеле, где от холода спасал только жар любви (MWG II/10, 485). В письмах это выглядело примерно так: такого-то у меня доклад в Мюнхене, после восьми я в «Грюнвальде» (отель возле главного вокзала, где обычно останавливался Макс, приезжая в Мюнхен) и буду ждать свою любимую Эльзу. Как у всяких бездомных любовников, у них появились фетиши – номера комнат в отелях как шифры прошедших свиданий (магические числа, числа-талисманы – 66, номер комнаты в «Грюнвальде» 28 января 1919 г.) или козетка в Баден-Бадене и т. п. «Ты также мила и добра ко мне и так же добра, как там, в морозной комнате в Бадене? Или как-то иначе? <…> Конечно, я не могу тебя спрашивать об этом, но тогда, тогда в скудно меблированной комнате на Хайльманштрассе или на causeuse в отеле! <…> Так я катехизирую Тебя, Ты, любимая дикая кошка!» (Ibid.). Все эти встречи было нелегко и непросто организовывать. Потом Эльза с детьми жила в Вольфратсхаузене, почти пригороде Мюнхена. Загородный дом на крутом горном склоне, как мы уже упоминали, назывался «Птичье гнездо» (с. 200), Вебер посещал там Эльзу, уже переехав в Мюнхен, но любовным гнездышком дом не стал, потому что у Вебера начались занятия в университете и дома ждала Марианна, которая, казалось, не знала об их романе, а потом из Берлина приезжал обеспокоенный полупризнанный муж номер два, то есть Альфред Вебер, который снимал на время каникул летнюю резиденцию – квартиру недалеко от Вольфратсхаузена. При этом законный муж Эдгар, дом которого стоял совсем недалеко от Эльзиного, тоже никуда не девался и желал отстоять свои права на ее время и ее тело. Обо всем этом уже шла речь в главе «Без Эльзы». Максу же оставалось восторгаться возлюбленной на расстоянии: «Я хотел (и хочу) служить твоей красоте и силе, твоему сотворенному богами великолепию <…> Я стремлюсь не к счастью (ты мне его уже дала) <…> но я стремлюсь к красоте, к той красоте, которая есть Ты <…> все равно в момент, когда в тебе говорит покоряющая мужчин в извечной борьбе полов обворожительно прекрасная „дикая кошка“ во всей роскоши ее непокорных и упругих членов, или же в тонкости твоей души, благословленной богиней любви, или в доброте и ответственности твоего сердца. Этой Эльзе я служу» (MWG II/10, 397–398). Иногда поток славословий и возвышенных эпитетов (сильная, гордая, радостная, умная, добрая… дикая кошка… золотое дитя богов… золотая Эльза… любимая госпожа, возлюбленная госпожа… волшебный ребенок Эльза, мука моих ночей, радость моих дней и т. д. и т. п.) переходит будто бы в любовный бред, где эпитеты повторяются дважды и трижды (любимая, любимая, любимая Эльза) и трудно отыскать в нем что-то, кроме любовного восторга.
Для того чтобы описать 72 вошедших в том II/10 (это означает том десять второго раздела собрания сочинений) любовных письма Макса Вебера Эльзе Яффе, требуется, наверное, целая отдельная книги. Но я попробую разобрать только одно большое письмо от 8 и 9 октября 1919 г. 8 октября – день рождения Эльзы.
…Ты, золотая Эльза, ты выше и выше всего, переполненная счастьем и радостью <…> Я иногда думал: невозможно вместить в себя еще больше радости, любви и самоотдачи, это разорвет на части. Однако мера красоты, которую может вынести человек, кажется безграничной. Все во мне ждет тебя и зовет тебя в это, как и в любое другое утро. Все соотносится с тобой, хочу я этого или не хочу, знаю или не знаю; очень скоро или даже сразу я уже знаю об этом. Обдумываю я или чувствую что-то доброе или недоброе, красивое или некрасивое… прежде всего и мгновенно вопрос: когда и как я ей об этом расскажу? Да расскажу ли я ей об этом вообще? Впрочем, это мгновенно уже не вопрос, я ведь не могу иначе. Только как это получается, что она радостная и веселая, а не печальная, что она меня целует, а не шлепает, а если шлепает, то не сильно, а только для вида – в общем как юная и несказанно прекрасная безгранично любимая мать, для которой хочешь быть хорошим и от которой ничего не можешь утаить. И вся эта красота переживания исполнена такой чувственной силы – о, до последней капли крови все кипит внутри (MWG II/10, 807).
Сначала – о золотой Эльзе. В Берлине на площади Большая Звезда стоит огромная колонна на гранитном пьедестале, которую венчает золотая фигура ангела с копьем и лавровым венком. Это так называемая колонна Победы, поставленная в честь побед германской армии в объединительных войнах Германии в XIX в., а ангел на самом деле – не ангел, а римская богиня победы Виктория. Сами жители Берлина называют памятник иногда «колонна Победы», иногда «Виктория», а чаще просто «Золотая Эльза», поскольку считается, что скульптору Драке при изготовлении Виктории позировала его дочь Эльза. Во времена Вебера «Золотая Эльза» стояла перед рейхстагом и была самой высокой точкой Берлина. Хотя Вебер и пишет слово
