Читаем без скачивания Каста Неприкасаемых - Дмитрий Емельянов

Название провинции звучит уж больно знакомо, и я вспоминаю, где его уже слышал. «Точно! На ферме Дидала Ашшура, когда я там занимался подсчетами урожая. – Грустно вздыхаю про себя. – Вот было чудное время! Тишина, покой и жратва деревенская от пуза! – Покопавшись в памяти, уточняю даже момент. – За столом, во время обеда крестьяне рассказывали, и почти тоже самое, что девчонки молодые пропадают».

Все это кажется мне странным, и я не могу удержаться от вопроса.

– Ну хорошо, люди пропадают, ведьма, а мы то тут причем? Пусть проведут расследование, зачем туда паладина посылать, да еще с командой смертников?

Посмотрев на меня, Тули кивает в сторону махающего хвостом мула.

– Вон видишь жреца?! Это Халим бен Шали – личность известная! Беспощадный борец с нечистью и все такое. Он будет вести следствие по этому делу, а раз уж расследование поручили такому человеку, то значит, дело тут не только в десятке пропавших крестьянских баб. – Он грустно улыбнулся. – Чувствую, хлебнем мы еще горюшка!

Такая осведомленность мне кажется подозрительной, и я язвительно замечаю:

– Ты-то откуда все это знаешь?

С той же грустной улыбкой Тули тяжело вздыхает.

– Не всегда же я командовал отделением смертников.

Я не решился выспрашивать подробности, но, видимо, на моем лице было написано такое нескрываемое любопытство, что он продолжил сам.

– Знаешь, у нас тут не принято распространяться о себе, может выйти боком. Но ты другое дело, ты спас мне жизнь. – Он помолчал, словно вспоминая далекое прошлое. – Как ты можешь видеть по моей касте, я из потомственной семьи военных. Мой отец, мой дед и все мои предки служили империи на поле боя. Я не исключение. В тот год я командовал кавалерийской схолой в армии гранда Марух аль Даршан. Мы разгромили орду дикарей, вторгшихся в земли Даршан и Ашанги, а затем погнали их на север. Там нас ждала неудача, армия попала в засаду и вынуждена была отходить, неся тяжелые потери. Моя схола дралась в арьергарде, прикрывая тыл отходящей армии. В одном из боев я получил удар мечом в голову и упал с лошади. Кровищи видать было много, потому что и свои и чужие решили, что я мертвый, но шлем меня спас, и удар лишь рассек кожу. Когда я пришел в себя, то никого из живых вокруг уже не было, только трупы. Я побрел через джунгли на юг. Без еды и воды, через три дня я упал от бессилия и должен был умереть, но судьба спасла меня вновь. Сознание вернулось ко мне в хижине у ручья, где юная хозяйка дома выходила меня, несмотря на то, что я был врагом ее народа. Я прожил в ее доме неделю пока набирался сил. Следом еще неделю, потому что не хотел уходить, а потом уж остался насовсем, потому что мы полюбили друг друга. Так прошел год. Самый счастливый год моей жизни! Следующей весной армия империи вернулась, и первое что сделали наши – это арестовали меня как дезертира. – Тули еще раз тяжело вздохнул и скривился в усмешке. – Так я узнал, что за счастье надо платить!

Тули замолчал, а у меня от этой истории чуть слеза не навернулась. Я сентиментальностью не отличаюсь, а в этот раз чуть не дал слабину. Искоса глянул на шагающего рядом парня и с легкой завистью подумал: «Ведь он ненамного старше меня, а сколько всего в его жизни уже случилось! И война, и любовь! А у меня…»

Замолчав, Тули подмигнул мне и, прибавив шагу, вырвался вперед. Я молча пристроился ему в спину. Понятно. После такого рассказа мне бы тоже захотелось побыть в одиночестве.

Глава 26

С высоты перевала смотрю на долину Ашанги и конечную цель нашего похода. Вот он город Мерис – центр самой северной провинции империи. Врезавшись в склон, он как бы сползает по нему длинной лентой городских стен, кварталами своих домишек и узких улочек. Еще ниже, у самого подножия, желтеют ровные квадраты полей, торчат крыши одиноких ферм, и весь этот осколок цивилизации – лишь крохотный островок в безбрежном зеленом океане джунглей.

Тропа пошла вниз, и наш маленький караван радостно прибавил шагу. Радость понятна, последние дни пути дались особенно тяжко. Северная часть провинции Ашанги завоевана совсем недавно, деревень и ферм здесь мало, и все они жмутся к городам, к их стенам и гарнизонам. Последний был почти неделю назад, и с тех пор мы не видели ни человеческого жилья, ни нормальной пищи. Дорог как таковых здесь тоже нет, только бесконечные непроходимые джунгли. Едва видимая тропа, исполинские деревья, полчища насекомых, змеи и хищники! И это еще не полный букет того, с чем нам пришлось жить целых семь дней.

Еще с утра наш проводник сомневался, что сегодня мы успеем дойти до города, но к полудню сомнения уже рассеялись. Желание, наконец, спокойно уснуть под крышей и в безопасности было так велико, что мы шагали как одержимые, без отдыха и привалов. Наградой нам стали красные в лучах заходящего солнца городские стены и – словно ждущие нас – открытые створки городских ворот.

Увидев вооруженных всадников, на мост выбежали копейщики. Их старший поднял руку, останавливая нас.

– Кто такие?!

Талс аль Шамир молча дал ему разглядеть гербы ордена на плащах, а выехавший вперед жрец протянул стражнику подорожную.

– Специальная комиссия ордена Ревнителей веры прибыла в ваш город для расследования и наведения порядка.

Взглянув на печать, ветеран кивнул своим. – Пропустить! – А затем склонил голову в сторону жреца. – Мы рады приветствовать столь высоких гостей в нашем городе! Мой человек проводит вас к лучшему постоялому двору.

Тотчас же зацокали лошадиные копыта, и мы потянулись вслед за всадниками в темнеющую арку ворот. Замелькали узкие улочки, крыши домов и ветви плодовых деревьев за высокими заборами. Двигались быстро, и очень скоро проводник вывел нас к гостевому дому с мощеным двором и хозяйственными постройками. Там начальству отвели помещение в доме, а нам семерым уже привычно приказали располагаться в конюшне.