Читаем без скачивания Записки блудного юриста (СИ) - Ирина Пчела

Эти двое синхронно усмехнулись.

— Вряд ли все дело просто в твоей слюне, — пояснил каттис. — Поэтому придется поэкспериментировать. Тем более тебе не впервой.

На этой фразе Клесс получил два очень внимательных взгляда: убийственный от меня и удивленный от Эйны.

— Об этом потом, — оборвала нас баронесса.

— А ничего, что я не в своем теле? — привела последний довод я.

— Попробовать можно, — хмыкнул Клесс, вытирая вымокшее лицо.

Ливень немного утих и перешел в более мелкий дождик, но вода уже успела просочиться и сквозь сплетенные кроны деревьев.

— Ладно, — сдалась я и вновь наклонилась над Лаиентром.

Мое лицо было в предельной близости, но я все еще будто школьница, не решалась на поцелуй. Не то, чтобы я боялась покойников. Хотя опыта такой близости с оными у меня не имелось.

— Ты думай о том, что хочешь, чтобы он очнулся, — посоветовала лиса.

— Ага, почувствуй себя некрофилом-неудачником, — проворчала я и коснулась губ вампира.

Бездыханное тело не сопротивлялось, а секунду спустя ответило на поцелуй и обхватило меня обеими руками.

На поиск сбежавшей баронессы предварительно был собран отряд паладинов Ордена.

В ходе расследования событий бегства самым интересным обстоятельством была пропажа тела лисы. После усыпления выглядела она вполне дохлой, а в свете предстоящего сожжения, никто ее смерть проверять не стал. За что ответственные уже получили порцию пристального внимания соответствующих должностных лиц и приглашения явиться на допрос.

С поимкой и уничтожением беглецов была главная беда. Заслуженные рыцари Ордена в большинстве своем были ярко выраженными индивидуалистами. Они привыкли возглавлять небольшие отряды по поиску и уничтожению. При этом на каждый из них оных паладинов приходилось по одному. Наличие двух и более рыцарей в команде создавало борьбу за лидерство. Учитывая продемонстрированную силу вампира, Орден не мог отправить людей в обычном составе. Отправить же паладинов единым отрядом, как было предложено вначале, означало полный провал в случае затяжных поисков — они могли перегрызться и разбежаться до встречи с вампирами.

Исидор эр Каунер утомленно потирал ноющую ногу, а дыры в ней переливались сегодня нежно бирюзовыми оттенками. Летучие подразделения следопытов уже ушли на поиски, но в случае обнаружения беглецов ничего существенного противопоставить силе вампира они не могли. Поэтому перед ними ставилась задача по возможности не обнаруживать свое присутствие и доложить о находке руководству. Орден даже не поскупился на выделение столь ценных менталистов и оборудования. А вот вопрос с паладинами и непосредственным уничтожением вампира мучил голову с проплешинами нещадно. Вдобавок обе ноги начали ощутимо зудеть, а к полудню все стало еще хуже: Исидора почтила своим присутствием его драгоценная супруга.

Узрев оную в дверном проеме, одной рукой подпирающую бок, а другой грудь прижатого к стене слуги, эр Каунер уверовал в собственную скорую и мучительную гибель. Слуга все еще пытался блеять о том, что пускать не велено, но благоверная чуть сильнее надавила на его грудную клетку, прервав тем самым все возмущения.

— Стейисия, как я рад тебя видеть! — выжал из себя кислую улыбку Исидор. — Что-то случилось, дорогая?

Слуга испарился из помещения.

— Видимо, никак, — оценила потуги супруга, с прищуром оглядывая главу Ордена. — Поговаривают, что сбежавший вампир оставил на тебе свои отметины.

Озвучивая фразу за фразой, Стейисия прохаживалась по комнате так, что ее маршрут постепенно приближался к столу ее мужа. Исидор инстинктивно поджал под себя ноги. Этот момент не ускользнул от цепкого взора его жены.

— А помнит ли мой драгоценнийший супруг о том, что по этому поводу гласит брачный контракт? — При этих словах пышная госпожа эр Каунер зашла с боку и совершила бросок, с не вяжущейся с ее внешним обликом скоростью, резко задрав одну штанину супруга.

Увиденное, даже при всем своем боевом настрое, выбило Стейисию из колеи. Исидор тяжко вздохнул.

— Неспособность материально обеспечить свою супругу, а равно как и значительная потеря здоровья, связанная с профессиональной деятельностью и являющаяся причиной изменения сущности супруга влечет расторжение брака по инициативе супруги с выплатой, обозначенной в приложении N7, компенсации в натуральном или денежном эквиваленте, возврат приданного, с учетом процентов за пользование чужими денежными средствами за время брака, а также средств полученных на основании использования приданного, — без запинки продекламировала она.

Перед Исидором предстало во всей красе то, с чем он останется в итоге.

— О каком изменении сущности ты ведешь речь? — глава Ордена взял себя в руки.

— Именно об этом, — ткнула пальцем ему в ногу дорогая супруга, — думаю, все расползется как гангрена по твоему телу. И сам ты станешь добычей своих рыцарей, переродившись в нечисть.

— Поимка вампира дает возможность получить лекарство, — полуприкрыв веки спокойно парировал он. — Дай лишь время. Все равно процедура расторжения брака достаточно длительная и пара дней для тебя роли не играет.

— Я хочу расторгнуть брак до того, как ты переродишься, дабы не быть связанной узами с чудовищем.

— Умно, а если расторгнем брак, а я найду лекарство? — при этой мысли Исидор позволил себе улыбку, — То будешь бегать ко мне три раза в месяц?

Невзирая на полученные травмы, реакции глава Ордена не растерял и вполне ловко нырнул под стол от летящей ему в голову вазы.

— У тебя есть два дня! — гавкнула Стейисия, хлопнув дверью.

Странная, тягучая, сладкая слабость разлилась по всему телу, так что на несколько секунд я даже замерла. В памяти так услужливо всплыли подробности поцелуев с «князем Одридским» на балу. Не знаю, умеют ли вампиры краснеть (со стороны не доводилось ни разу этого наблюдать), но по ощущениям лицо баронессы пылало. Тело между тем жило своей жизнью и испытывало странные приливы тепла, даже если это списать на приступы страсти. Сначала волна жара прошлась по всей периферии, от ног и рук стекаясь к животу. Потом припекающий комок сместился к солнечному сплетению. Следующим этапом появились едва заметные ощущения прохлады в конечностях. И в этот момент не мою затуманенную голову осенило. Он же меня сейчас сожрет и не подавится. Тело на вопли разума откликалось вяло и не охотно. Раздвоенность ощущений сбивала с толку: тушка баронессы явно наслаждалось процессом.