Читаем без скачивания Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров - Борис Камов

Хотя режиссер Владимир Саруханов стремился сделать ленту в традициях бессмертных «Неуловимых мстителей», а мой засекреченный соавтор (в титрах Л. Павлов) жестко выстраивал сценарий в жанре американского вестерна, рисунок взаимоотношений Аграфена — Иван Соловьев, Аграфена — Голиков, Голиков — Никитин, Голиков — разведчица Настя сохранил свою близость к реальным событиям.

Такими оказались основные «источники информации» о хакасском периоде службы Голикова, которые подбросила мне судьба.

Кожуховская поведала о многих ошеломляющих фактах. Например, о переписке — переговорах между Голиковым и Соловьевым; о том, что Иван Николаевич предлагал Аркадию Петровичу перейти на его сторону, обещая в прямом смысле несметные богатства, речь о которых впереди. Голиков знакомил Кожуховскую с этими письмами, советовался с ней, как с главным консультантом по Соловьеву…

Наконец, последнее, что я хотел бы сказать об «информационной базе» — моей и Солоухина.

Про «многотрудную» работу самого Владимира Алексеевича в абаканских архивах я уже писал. Мне остается добавить, что сам я работал в Центральном архиве литературы и искусства СССР (ныне — РГАЛИ), в архиве Литературного музея, Центральном архиве Советской армии (ныне РГВА), архивах Тамбова, Красноярска, Минусинска, Абакана и других городов.

Наконец, я несколько дней читал и перечитывал материалы «дела № 274», которое было заведено на А. П. Голикова в 1922 году. Половину этих бумаг я просто переписал от руки. Другого способа изготовить копию тогда не существовало. Сделанные мною дубликаты лежат сейчас передо мной в красной папке.

Собранные материалы позволяют мне утверждать: в отличие от моего главного оппонента, я владею цивилизованной информацией о главнейших моментах службы А. П. Голикова в Ачинско-Минусинском районе Хакасии.

На основе документов, которые поддаются проверке, и аудиозаписей, сделанных со слов прямых участников событий, я расскажу, что произошло с Аркадием Петровичем в Хакасии на самом деле. Благо натруженное дыхание цензуры не обжигает мне ухо.

Хакасы принадлежат к монголоидной расе. Как этот маленький, трудолюбивый народ давным-давно оказался в глухом районе Сибири, объяснить трудно.

Достоверно известно: до XIII века, до татаро-монгольского нашествия, хакасы имели экономически процветающее государство со своей письменностью, обязательным образованием, высокоразвитой духовной и материальной культурой. Уровень образования и самореализации личности был столь высоким, что по тогдашней традиции каждый хакас обязан был сочинить хотя бы одно поэтическое произведение о… своей судьбе. Это предписывала тогдашняя социальная педагогика.

Каждый хакас призван был осознать свою значительность, неповторимость индивидуальности и результат своей деятельности. Совершеннолетие в этой стране наступало в 15 лет. Поэма о самом себе служила формой отчета каждого человека перед обществом. Хакас еще с детства знал, что это ему предстоит; с очень ранней юности думал, как он будет выглядеть в недалеком будущем, в своем публичном поэтическом самоотчете. И старался сделать все, чтобы ему за себя не было стыдно.

Об этом удивительном, я бы добавил, полусказочном государстве сохранились свидетельства иностранных историков, в частности китайских летописцев.

Татаро-монгольские завоеватели разорили страну, уничтожили почти все население, памятники культуры. Погибла уникальная письменность. Удалось сберечь только трудовые, бытовые, обрядовые традиции, часть фольклора.

У хакасов сложилась своя уникальная система ведения сельского хозяйства, прежде всего скотоводства. Перед Первой мировой войной здесь жило всего 40 000 коренных жителей, включая детей и стариков. В отдельные годы они держали без малого 1 000 000 (!) голов скота. Семья, которая имела меньше 8 коров, 25 баранов и 12 лошадей, считалась бедной и указом царя освобождалась от всех налогов.

В среднем до революции хакасская семья имела 19 коров, 11 овец и 134 лошади. Некоторые состоятельные хакасы владели стадами до 5000 коней. Но таких было мало.

А еще у хакасов была своя национальная кухня с большим разнообразием блюд, своя технология винокурения. Местная водка производилась, главным образом, из коровьего молока, которое некуда было девать. Хакасы разработали свою педагогику. Специалисты изучают ее до сих пор, удивляясь мудрости учителей прошлого. Живя в глуши, за десятки километров от каких-либо центров, хакасы в случае нездоровья прибегали к помощи шаманов-лекарей, имели свою, очень эффективную народную медицину.

О том, что в прошлом существовал и, вероятно, до сих пор существует хакасский национальный характер, свидетельствуют несколько цифр. В 1959 году хакасов было около 60 000 человек. Не знаю, сколько их было в 1941–1945 годах. Вероятно, тысяч сорок. Не больше. Так вот — в годы Великой Отечественной войны 19 000 жителей Хакасии были награждены орденами и медалями. А 20 человек были удостоены звания Героя Советского Союза. Пишу обо всем этом с гордостью и сожалением, что талантливому народу в начале прошлого века выпала тяжкая судьба. Труженики-хакасы, живя в своем изолированном мирке, меньше всего рвались в большую политику.

Начиная с 1917 года территория всегда спокойной таежной Хакасии оказалась вовлечена в круговорот классовой, а заодно и уголовно-бандитской войны. Обе разновидности «боевых» действий сотрясали мирную жизнь, разоряли население.

Как гласит официальная история Хакасии, по территории края за годы Гражданской войны прошли с боями войска сибирского правительства; тут действовали отряды знаменитого партизана Щетинкина; неподалеку гремели сражения Красной армии с войсками адмирала Колчака.

Документы сохранили также имена атаманов без всякой политической принадлежности.

Невиданный размах приобрела банальная уголовщина. Анонимные шайки по 10–30 человек маскировались под партизан и красноармейские отряды. Газета «Красноярский рабочий» в номере от 16 января 1921 года сообщала: участились случаи единоличных и групповых грабежей. Произошло знакомое нам братание уголовных банд с милицией. В связи с этим «все дела такого рода» постановлением Енисейского губисполкома перешли в ведение ЧК, после чего они поступали в «революционный трибунал». Это было равносильно расстрелу на месте — приговоры трибуналов никогда никем не пересматривались.

Самые долгие боевые действия были связаны с появлением отряда Ивана Соловьева. Мятеж Соловьева начался в 1920 году. А завершился только в 1924-м.

В истории борьбы с Соловьевым были три четко обозначенных периода.

1. До появления в Хакасии А. П. Голикова.

2. Во время пребывания А. П. Голикова.

3. После отстранения А. П. Голикова.

Но это еще не все. Единообразие военной формы, оружия, лошадиной сбруи; единство языка, военных команд, пищи и т. п. делало участников событий плохо различимыми для местного населения.

Возникала и еще одна сложность. Историки и журналисты пытались в прошлые, доперестроечные годы восстановить события Гражданской войны в Хакасии по воспоминаниям вполне дееспособных свидетелей. Но исследователи уже в ту пору натолкнулись на подводный риф — смещение временных рамок. В рассказах свидетелей отсутствовали сколько-нибудь точные даты, что создавало большую путаницу. Эпизоды, которые происходили в начале Гражданской войны, рассказчики невольно переносили в другие годы. Или наоборот. А это уже меняло политический расклад сил.

Так появилась хорошо подготовленная почва для невольных ошибок у пожилых воспоминателей и целенаправленного обмана со стороны газетно-журнальных флибустьеров.

Местная «особенность национальной памяти» привела к тому, что Аркадию Голикову были приписаны многие преступления, совершенные другими лицами, в том числе самой разбойной принадлежности.

Мифоинформационная вакханалия оказалась, в частности, возможна потому, что советская власть скрывала сведения о хакасской войне. О соловьевщине в начале 1920-х годов скупо сообщала только местная пресса. В центральных газетах на эту тему не было напечатано ни слова.

Много лет спустя о борьбе с Соловьевым начали упоминать малотиражные научные издания по истории Хакасии, которые публиковались в самой Хакасии. Но в общесоветскую, ныне — общероссийскую печать события хакасской войны не попали до сих пор. Ее реальные причины и механизмы не прояснены. Конечные итоги не изучены. Отдаленные последствия не оценены и не взвешены. Большая советская энциклопедия посвятила семи трагическим годам из жизни Хакасии одну строчку.

Игра в молчанку была затеяна по многим причинам. Одна, главнейшая, заключалась в том, что хакасская война протекала одновременно с тамбовской. Как возникло подобное совпадение, мнения историков расходятся. Большинство полагает: дна таких бунта в разных концах России вспыхнули сами по себе. Мол, крестьянам при большевиках жилось плохо. Не выдержали.