Читаем без скачивания Место под солнцем. Борьба еврейского народа за обретение независимости, безопасное существование и установление мира - Биньямин Нетаньяху

Какими бы ни были причины агрессивности одной из сторон, агрессия лишается всякого смысла, когда она не имеет шансов на успех. Эта элементарная истина верна не только в зоологии - она не в меньшей степени применима к отношениям между отдельными людьми и целыми народами. К осознанию невозможности уничтожить Израиль постепенно приходят даже самые радикальные арабские режимы, однако факт существования Израиля и, в особенности, его право на существование все еще не усвоены арабами прочно и однозначно. Поэтому если защищающая Израиль "перегородка" исчезнет, еврейское государство окажется беззащитной жертвой многочисленных хищников.

Эта перегородка - оборонительная система Израиля - состоит из нескольких важнейших компонентов: человеческих и физических ресурсов еврейского государства, его психологических ценностей и материальных обретений. Но не менее важным элементом оборонительного комплекса является физическая граница, отделяющая города Израиля от огромных армий потенциального Восточного фронта. Голанские высоты и горные хребты Иудеи и Самарии - это высокая и крепкая стена, защищающая Израиль от угрозы уничтожения. В следующей главе своей книги я намерен рассмотреть вопрос о стратегической важности этой стены.

Глава седьмая. ГОРНЫЙ ЩИТ ИЗРАИЛЯ.

Уязвимость границ 1967 года

6 октября 1973 года я встретил в США, где второй год учился в Массачусетском технологическом институте. Новости в наше время передаются быстро даже в Йом-Кипур (Судный день). После полудня мы узнали о начале войны: "Вы слышали? Напали Египет и Сирия".

Мы, несколько израильских студентов Массачусетского технологического института и Гарварда, офицеры запаса израильской армии, помчались в аэропорт им. Кеннеди, чтобы первым же самолетом улететь домой. Но это оказалось трудным делом. Израильские резервисты устремились в этот аэропорт со всех концов США и Канады. Первый "Боинг" уже улетел, и в нем не было ни одного свободного места. Шла жестокая битва за билеты на второй самолет. Я использовал все свои связи, позвонил всем, кому только мог, - даже Моте Гуру, израильскому военному атташе в Вашингтоне. Мне удалось попасть на борт, поскольку я пять лет прослужил солдатом и офицером в спецподразделении Генерального штаба ("Сайерет-МАТКАЛ"). Самолет, битком набитый израильскими докторантами, специалистами по компьютерам, врачами и физиками, трещал по всем швам. Для слишком многих из нас это путешествие оказалось последним.

Все мы были абсолютно уверены в том, что война закончится нашей победой уже через несколько дней, в крайнем случае - через неделю. Однако дело обернулось иначе Египтяне и сирийцы, неожиданно напав на Израиль, добились поначалу впечатляющих успехов. Сирийцы по всей ширине фронта перерезали Голанские высоты, их передовые танковые отряды почти дошли до мостов через Иордан. На юге египетская армия успешно форсировала Суэцкий канал, прорвала оборонительную линию Бар-Лева и приблизилась к стратегическим перевалам Митле и Гиди. Обе арабские армии были оснащены новейшими зенитными и противотанковыми ракетами, в результате чего в первые дни войны был нанесен ощутимый удар по нашим ВВС, и не столь существенный, но весьма чувствительный - по бронетанковым силам ЦАХАЛа.

В Израиле царила атмосфера замешательства. Война шла уже два дня, а мобилизация резервистов еще не завершилась. Прибывающие из-за границы солдаты и офицеры искали свои подразделения. Я узнал, что одна половина моего подразделения брошена на Голаны, другая - на юг, на египетский фронт. Вместе с еще несколькими "возвращенцами" мы создали сводную боевую группу, раздобыли джипы и бронетранспортеры, а затем отправились на Синай. К этому времени египетское наступление уже было остановлено, линия фронта стабилизировалась. ЦАХАЛ начал подготовку к броску через Суэцкий канал, который состоялся через несколько дней под командованием Ариэля Шарона.

Нам было поручено защищать по ночам бронетанковые части от египетских диверсионно-десантных отрядов. Мы совершали боевое патрулирование, выезжали в районы появления египетских вертолетов, охраняли израильский танковый лагерь по периметру. Истощенные сражениями и бесконечным ремонтом боевых машин, танкисты могли позволить себе несколько часов беспокойного сна. Однажды в кромешной тьме, царившей в лагере, я буквально налетел на приятеля, которого не видел уже несколько лег, встреча вызвала бурное веселье. Но чаще до меня доходили глухие вести о друзьях, убитых в первых боях. Многих из них я знал с детства, и теперь мне оставалось гадать: получили ли уже их семьи роковые известия. Еще больше людей погибло в последующем контрнаступлении, в том числе , многие солдаты из моего подразделения. После войны их фотографии в траурных рамках заняли свое место на мемориальной стене скромной библиотеки нашей части. Но тогда шли первые дни войны, и вскоре наступило напряженное затишье, какое бывает после первых жестоких схваток.

На Голанах, куда нас вскоре перебросили, мы застали примерно такую же картину. В жестоких боях израильским частям удалось остановить сирийские войска, которые в десять раз превосходили их численностью. Сформированная в ходе первых сражений линия обороны продержалась до прибытия резервистов. Израильское командование на Голанских высотах, находившееся в Нафахе, вынуждено было оставить базу и переместиться на открытое пространство, поскольку сирийские танки дошли до охраняемого периметра лагеря. Уцелевшие экипажи подбитых израильских танков пересаживались на новые боевые машины и немедленно возвращались на линию огня. В первые дни боев была уничтожена целая танковая бригада ЦАХАЛа. Как это всегда бывает, среди убитых было особенно много офицеров, руководивших действиями своих подразделений. В некоторых батальонах погибли все офицеры, и командование перешло к младшим командирам. Из остатков разрозненных частей создавались новые боевые отряды, которые продолжали сражаться с прежним упорством.

Источником невероятного мужества было общее для всех нас желание предотвратить то, что Моше Даян назвал "падением Третьего Храма". Позднее те, кто уцелел - солдаты регулярной армии, почти мальчишки, и резервисты, в гражданской жизни бывшие клерками, учителями и фермерами - будут описывать чувство, которое переполняло и поддерживало их в те роковые дни; они держали в своих руках судьбу еврейского народа. Если бы они проиграли свое сражение. Еврейское Государство прекратило бы свое существование. И линия обороны была удержана. По прибытии резервных частей ЦАХАЛ перешел в контрнаступление и вскоре израильские войска вошли в Сирию. На Южном фронте наши бронетанковые силы форсировали Суэцкий канал и окружили 3-ю египетскую армию. Арабы обратились к мировому сообществу, к Советам и американцам с мольбой помочь прекратить войну. Соглашение о прекращении огня было достигнуто после объявления ультиматума Совета Безопасности ООН. В конце войны израильские войска находились в 40 км от Дамаска и в 101 км от Каира.

Израиль одержал внушительную победу, но за нее была заплачена огромная цена: в жесточайшей битве, стараясь удержать линию обороны перед лицом огромного численного превосходства противника, наша армия потеряла 2552 человека убитыми - это были самые большие потери ЦАХАЛа со времени Войны за Независимость. Масштабы потерь можно оценить, представив себе, что Соединенные Штаты потеряли за всю восьмилетнюю войну во Вьетнаме в три раза меньше солдат, чем Израиль за три недели Войны Судного дня.

Эта война была важным уроком и для израильтян, и для арабов. На обоих фронтах арабским войскам удалось продвинуться на десятки километров вглубь контролируемой Израилем территории. Если бы Война Судного дня началась с границ 1949-67 гг., и если бы арабские армии продвинулись на такое же расстояние, то Израиля больше бы не существовало. Египтяне достигли бы южных пригородов Тель-Авива; иорданцы (которые, несомненно, поддались бы соблазну и вступили в войну) дошли бы до Средиземного моря, разделив страну на две части; сирийцы смогли бы вклиниться вглубь Галилеи.

ЦАХАЛ сумел предотвратить поражение Израиля даже после того, как арабские армии осуществили внезапное нападение в самых благоприятных для себя условиях. Несмотря на предупреждения разведки, Израиль не предпринял необходимых мер к отражению египетско-сирийской агрессии. Танки и артиллерия ЦАХАЛа оставались на удаленных базах или находились в дороге. Политические условия также исключительно благоприятствовали арабской агрессии: взвинтив цены на нефть и отказывая мировой экономике в необходимом топливе, арабы сумели вызвать сильнейший международный нажим на Израиль. Десятки стран мира разорвали дипломатические отношения с еврейским государством. Когда во время войны Соединенные Штаты согласились перебросить по воздуху срочную помощь Израилю, они не смогли найти ни одной страны в Европе, которая позволила бы их транспортным самолетам приземлиться и дозаправиться на своей территории (в конце концов, Португалия позволила американцам дозаправиться на Азорских островах). Несмотря на все эти огромные преимущества, арабские армии были разгромлены в течение трех недель. Тот факт, что столь успешно начатая война обеспечила арабам столь мизерные достижения, заставил наконец Анвара Садата приступить к мирному диалогу с Израилем. Историческая фаза, начало которой было ознаменовано Войной Судного дня, завершилась заключением Кемп-Дэвидских соглашений (1978) и подписанием мирного договора с Египтом (1979) - первого мирного договора между Израилем и арабской страной.