Читаем без скачивания Великий побег - Сьюзен Филлипс

С каждым днем все труднее придерживаться своей линии поведения. Она не могла больше сказать касательно Майка, что было своекорыстием, а что подлинным. Зато точно знала, что было своекорыстного с ее стороны… Бри почувствовала укол совести.

Майк закончил разговор и присоединился к ней, но быстро стало очевидно, что ему интереснее вернуться к Тоби и щенку, чем вести с Бри разговоры.

В соседском саду вне пределов видимости коттеджа Люси устроилась на расстеленном под вишневым деревом старом пляжном полотенце. Три дня подряд она проверяла местные новости, но не нашла ничего о выброшенных на берег трупах, поэтому предположила, что напавшие на нее бандиты выжили. Жаль. Сегодня она вручную крутила центрифугу, разливала по бутылкам мед и готовила, но перед тем как приступить к ужину, ускользнула, чтобы немного поваляться тут на спине, глядя сквозь ветки на облака.

Одна из пчелок Бри приземлилась на клевер недалеко от руки Люси и запустила хоботок в сердцевину цветка. По мере того как бледнели синяки от побоев, рассеивалась и вся мрачная неопределенность Люси. Долгие годы она жила в шкуре, которая была ей тесна, но шкура, которую примерила мисс Джорик этим летом, на поверку точно также оказалась не той, что надо. Как ей в голову пришло, что нашлепнув несколько татуировок и изображая бесстрашие, она каким-то образом обретет такой желанный свободный дух? Лето обернулось лишь иллюзией. А Панда... Панда – фантазия и ничего боле.

Люси перевернулась на бок. Рука казалась незнакомой без розы и кровавого венца, словно принадлежала кому-то другому. Люси взяла лежавший рядом непочатый желтый блокнот. На сей раз ей не хотелось сбежать, чтобы печь хлеб или кататься на каяке. Вместо того она уселась поудобней, пристроила блокнот на колене, щелкнула шариковой ручкой и наконец целеустремленно начала писать.

Большую часть того, что случилось тем летом, вы уже знаете. Как встретились Нили, Мэт, Трейси и я, широко освещали журналисты, преподаватели, биографы, несколько писателей и некий ужасный телефильм. Но это всегда была история Нили и Мэта со мной на вторых ролях. Поскольку это книга моего отца о Нили, вы, возможно, ждете того же самого, но я не могу писать о своей матери, не написав о себе…

Панда увеличил нагрузку своих тренировок, чтобы отмерять часы, пока не сможет, наконец, покинуть это место. Когда он не тягал железо или не бегал, то работал по дому. Он починил разбитый экран на заднем крыльце, укрепил прогнившие оконные рамы и переговорил с полудюжиной потенциальных клиентов по телефону. Была среда. Люси ушла всего лишь в пятницу, а, казалось, прошли недели. Он подъезжал к ларьку пару раз, но видел только Тоби или Сабрину Уэст. Люси не было. Всей душой Панда стремился ворваться в коттедж и притащить ее туда, где ей было место.

Панда выглянул в окно. Темпл снова спустилась на пристань и сидела там. Прошло много времени с тех пор, как она бросала какую-нибудь ворчливую реплику, и он начал переживать за Королеву–Дьяволицу. Она не тренировалась так много в эти дни и редко говорила. Панде нужна была Люси, чтобы поговорить с Темпл. Поговорить с ним. Несмотря на все жалобы Люси, что он никогда с ней ничем не делился, сама она могла читать в его душе лучше, чем кто–либо.

Что если она не заботится о порезе на пятке? И из того, что знал Панда, у нее могло быть сотрясение мозга. Да с ней могла случиться целая дюжина неприятностей. Бри знала, кто такая Люси, и было подозрение, что Майк Муди тоже осведомлен. Любому из них достаточно сделать хоть один телефонный звонок, и тут же повалила бы пресса. Панда хотел, чтобы Люси была у него на глазах, черт возьми. И в его постели.

Он всегда был последовательным сторонником единобрачия. Обычно он долго обходился без женщины и рано или поздно свыкался с этим. Но теперь не хотел. А хотел чувствовать, как она двигается под ним, на нем, ловить ее дыхание, нежные стоны, мольбы. Хотел держать ее. Вкушать ее. Заставлять смеяться. Хотел говорить с ней, по-настоящему говорить.

Панда коротко выругался. Она такая, черт возьми, мягкосердечная. Если бы он по-настоящему говорил с ней, она стала бы думать о его благополучии вместо своего собственного. А он не мог этого допустить.

Бри направлялась от лотка к коттеджу. Люси куда-то исчезла, а Тоби заступил на смену. Он горько жаловался, что чересчур перерабатывает, но с недавних пор Бри не оставалась в долгу. Она заявила, что ей нравится учить детей терпению.

– Проверяй, чтобы тебя не обсчитали, – напомнила она ему.

Парнишка одарил ее та–а–а–а–аким взглядом, поскольку они оба знали, что с цифрами Тоби управляется куда проворнее своей опекунши, и, скорее, напоминать нужно было ей самой.

Она уже прошла полдороги, когда внезапно остановилась и окликнула мальчика:

– Эй, шпана!

– Что тебе еще надо?

– Твоя мамочка была очень сильна в математике, – сказала Бри.

Он постоял, совершенно остолбенев, потом откликнулся:

– Да плевать.

Бри знала, что несмотря на показушное безразличие, Тоби любил рассказы о родителях, и старалась вытащить на свет божий любую историю, которая всплывала в памяти.

Бри не могла припомнить, в какой момент перестала тянуться за сигаретами при мысли о Дэвиде. Боль и скребущее душу чувство сожаления испарились так мало–помалу, что Бри едва заметила.

Не успела она дойти до медового домика, как услышала какой-то хруст. В одной из кленовых рощиц на опушке леса покачивались ветви. Ветра сегодня не было, наверно, белка, но…

Ветки снова покачнулись, и Бри мельком увидела какую-то женщину – заблудившаяся туристка? Бри отправилась на разведку.

Поток на редкость грязных ругательств ожог ее уши, пока она продиралась сквозь чащу. Бри наткнулась на темноволосую женщину, пытавшуюся выпутать свои фиолетовые штаны для занятий йогой из кустов ежевики. Лишь только женщина подняла голову и посмотрела на Бри, ту словно громом поразило. Сначала появилась Люси Джорик, а сейчас что, Темпл Реншоу? Что же происходит? Бри поспешила на помощь.

Женщина тянула за трикотажную ткань штанов.

– На кой черт вы развели такую гадость?

Бри сбилась на тон девочки–подростка:

– У, любите ежевику?

Реншоу фыркнула, потом снова выругалась и пососала царапину на внутренней стороне руки.

Бри знала ее по «Жирному острову», шоу, которое она терпеть не могла, зато любил Скотт. Он наслаждался тем, как Темпл изводила участников шоу, хвастался собственной спортивной формой и пускал слюни на безликую женщину–психиатра, едва прикрытую бикини, которая якобы консультировала участников.