Читаем без скачивания Топографический кретин - Ян Ледер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ведь таких не бросают.
Дом был высоким, в двенадцать этажей, но зато одноподъездным, а внизу — пост с бабульками. Которые, понятное дело, всё про всех всегда знали и только и ждали залётного хлестакова. Почти откровенно посокрушавшись с ними по случаю наступления полного упадка нравов в целом и молодёжного разврата в частности, через пять минут я… судорожно прикуривал, сидя в своей машине и не понимая, где набраться решимости на то, чтобы войти в этот единственный подъезд, подняться на пятый этаж и позвонить в квартиру 33.
Дверь открыла красивая, статная женщина. От земли меня отделяли 116 ступенек — заранее посчитал на случай, если буду спущен с лестницы недрожащей рукой. Но напрягать ситуацию заявлениями вроде "Здрасьте, я ваш будущий зять" не стал, а всего лишь спросил, дома ли она, — и назвал её имя (вечная слава бабулькам). Помню, мне показалось странным, как легко, нисколько не удивившись незваному визитеру, красивая женщина окликнула дочь. А потом подумал: господи, да к ней ухажеры, небось, табунами ходят, всех разве упомнишь. А еще потом ничего уже не думал, потому что невозможно ни о чем думать, когда видишь эти глазищи, а они видят тебя — в первый раз, и потому глядят с вопросом, но без испуга, с любопытством, но без навязчивости, оценивая и даже как бы ставя отметку. Кажется, я получил тогда "уд". Ну, в лучшем случае "хор", но точно с минусом.
Теперь она на меня смотрит иначе. Если вообще смотрит, это бывает редко. Вот и сейчас лежит в соседней комнате за закрытой дверью, то ли спит, то ли притворяется, чтобы не говорить со мной. Имеет право: первый час ночи, а я только с работы. На самом деле — с работы, и она это знает. Злится? Обижена? Вроде не на что: когда уходил, попрощались душевно. Ну, насколько это возможно при нынешнем раскладе. Но за двенадцать часов, что меня не было, не позвонила ни разу. С чего бы ей злиться? Может, про Наташку узнала?
Наташка — супруга Путридия. А Путридий — это такой коллега. Который очень близок с моей… ну и кто она мне теперь? жена? по паспорту вроде да, а на самом деле? — хорошо, пусть так:
…который близок с моей любимой. Они часами висят на телефоне, едва не каждый день ходят вместе обедать и пить чай, в кино, в клубы и бог знает куда ещё. На мои вопросы об их отношениях — теперь-то уж чего, можно и правду? — она неизменно отвечает: мы хорошие друзья, не больше. Как будто друзья бывают плохими. И я верю, а кто бы на моем месте не верил?
Сегодня от Наташки, жены Путридия, я получил такой вот текстик: “Сбежать становится навязчивой идеей. А еще радуюсь, как порося, что такая сногсшибательная девочка может по мне скучать!:)))))) в башке совсем не укладывается! ХхХхХ”.
И постскриптум: "Привет! Это смс, который был адресован твоей жене от моего мужа. Есть идеи о том, что происходит? Наташа".
Да уж какие тут идеи.
Я Наташку постарался успокоить: это у них дружба такая, понимаешь? Хорошая такая дружба хороших друзей. Похоже, не поняла. Стала, наверное, задавать мужу вопросы. А он, вероятно, по привычке рассказал обо всем своему хорошему другу — и друг, видимо, обидевшись за товарища, теперь оскорбленно то ли спит, то ли сопит, притворяясь, в соседней комнате.
Глупышка-Наташка, ну тебе-то зачем этот рожон? Ладно мне терять нечего, а ты ведь родом черт знает откуда, а у Путридия британский паспорт, вот выгонит тебя — и поедешь в свою Срединную Азию к какому-нибудь бессменному правителю-деспоту с непроизносимым именем.
Мне и тогда терять было нечего: я знал, что шанс первый и последний, а потому, стоя перед полуоткрытой дверью и глядя в эти невозможные глаза, учинил на зависть артисту Филиппенко такое шоу одного актера ("One Man Show" — так назывался модный в то время контрафактный одеколон, который обычно переводили как "Один мужик показывал"). Я врал, что знаком с агентом иностранного модельного агентства, и искренне убеждал ее в том, что она станет гордостью любого подиума, хоть отечественного, а хоть и иностранного, и требовал тут же заполнить какую-то анкету, в которой главным пунктом был, разумеется, номер её телефона, а она не очень-то и верила, но с ней так нахально ещё никто не знакомился, и это её позабавило, а значит, я всё-таки укрепился на плацдарме и полученная мною "четвёрка" лишилась минуса и стала твёрдой, как ядро.
А потом я и в самом деле посодействовал её прогулке по подиуму. Не в физическом смысле, конечно, посодействовал: она и сама так всегда ходила, что только держись. Просто жена одного моего друга — на тот момент уже бывшая — была связана с местным домом моделей. Когда я сказал ей, что познакомился с девушкой, способной заткнуть за пояс любую Одри Хепбёрн, не говоря уже о Клаудии Шиффер, она посмеялась: конечно-конечно, других у тебя отродясь не водилось, но устроила-таки импровизированное прослушивание. То есть просматривание. И оно состоялось, но почему-то кончилось ничем, теперь уж и не помню, почему.
А может, оно и к лучшему, что модели из неё не получилось: кто знает, не ушла бы она от меня раньше, повернись иначе?
Или — с учетом результата — это все-таки к худшему? Разберись тут.
Моральная победа
Угол атаки
— Соня, ну Соня, не шоркай! — протянул Шуцык деланно гнусаво, точно барыня, нарочито артистично демонстрирующая гостям, насколько раздосадована она излишним рвением неотёсанной горничной.
Класс привычно заржал, и даже Иван Анатольевич не смог сдержать улыбки: настолько точно Шуцык сымитировал скрип, который Соня Нервик издавала, вычерчивая мелом электрическую цепь на мокрой доске. Но учительский долг возобладал, и физик пронзил заднюю парту максимально суровым взглядом, преломившимся в бифокальных линзах и ставшим оттого ещё убойнее:
— Шустиков, не оставишь свои остроты — попрошу закончить ответ.
— Всё, Вантолич, всё.
— Точно всё?
— Ага, всё. Полный всё. Самый полный всё, — Шуцык поднял руки, сдаваясь на милость превосходящему административной мощью оппоненту. Он даже приподнял на секунду обтянутый истёртыми синими брюками зад, будто собирался вылезти из-за бруствера под направленное на него танковое дуло.
Отвечать, ясен пень, не хотелось. Не потому, что не готов, отбрехался бы, не впервой. Просто Зелинский из восьмой школы дал «Машину времени» обкатать. У Зели
