Читаем без скачивания Газета Завтра 38 (1190 2016) - Газета Завтра Газета

С этого момента партиям была разрешена предвыборная агитация. Невзороф отправился агитировать среди гастарбайтеров, которые могли дать ощутимый прирост голосов. Он обещал выходцам из Средней Азии организовать для них бесплатные литературные объединения, для чего была приглашена известная узбекская писательница Татьяна Толстая. У Невзорофа была встреча с представителями этнических криминальных группировок, в том числе с Шакро Молодым, и те обещали ему поддержку, если в Думе он внесёт законопроект, запрещающий полковникам Следственного комитета хранить дома суммы, превышающие 6 миллиардов долларов. Невзороф был популистом и обещал отстаивать в Думе интересы приезжающих в Россию представителей народов Средней Азии.

Чичиков вёл агитацию в моногородах. Лишённые градообразующих предприятий, жители этих городов не унывали. И хотя у них не было нефтянки, они работали на оборонку, и у них с коммуналкой всё было нормально. Они готовили асимметричный ответ Америке, которая установила по всему свету системы ПРО, и эти системы могли перехватывать все русские ракеты и лишать Россию возможности ответного удара. Америка уже была готова предъявить России ультиматум, принуждая всех её женщин к девственности и целомудрию, но учёные в моногородах разработали дальнобойную пушку, которая посылает свой снаряд вглубь земного шара, пробивает его насквозь и вылетает в районе Сан-Франциско или Нью-Йорка, обрекая Соединённые Штаты на ядерную смерть. Чичиков был допущен к секретным работам и внёс в конструкцию пушки существенное улучшение, снискав расположение будущих избирателей.

Маннергейм агитировал среди староверов. Он знал, что из спального района Москвы исчезла в неизвестном направлении семья Лыковых и, по слухам, обосновалась в глухом углу Лосиноостровского парка. Там она откопала землянку, добывала огонь трением, освещала своё жилище лучиной и питалась кореньями трав. Маннергейм отыскал семью и призвал её явиться на выборы. Семья встретила его холодно и недоброжелательно, но лёд стал таять, когда Маннергейм обещал провести электричество, водопровод, канализацию, железную дорогу, метро, автобан, построить рядом вертолётную площадку и международный аэропорт, а также провести в их районе очередные Олимпийские игры. Затем он отправился в Адыгею, стараясь уверить адыгов, что финны принадлежат к семье кавказских народов. Но адыги не приняли Маннергейма и запретили ему пересекать линию, носящую его имя.

Период агитации подходил к концу, и три друга — Чичиков, Невзоров и Маннергейм — решили отдохнуть на берегу северной русской реки. Они построили чум, забросили невод, и река подарила им множество стерляди, судака, карпа, щук, окуней, сомов, налимов, плотвы, краснопёрки, а также другой рыбы, которой кишели русские заводи и омута. Рыбаки вышли на берег, развели костёр и варили в чугунном котле тройную уху, добавляя в неё то перца, то соли, то лаврового листа, то рюмку ароматной водки. Когда они вкушали уху, то увидели, как к их стойбищу приближаются два путника. Путники были в изношенных одеждах, истоптанных башмаках. У них был усталый вид, и по глазам было видно, что они хотят ухи. Друзья радушно приняли странников. Усадили их рядом с костром на деревянные пеньки и налили им в миски свежей ухи. Путники оказались собирателями фольклора. Они двигались по России и изучали нравы проживавших в России народов. Они подробно записали рецепт ухи и выяснили у Чичикова, что слово "уха" имеет древнерусское происхождение. Потому что когда-то, ещё до прихода варягов на Русь, для изготовления ухи использовались рыбьи уши. Путники поблагодарили гостеприимных рыбаков, а те подарили им в дорогу две алюминиевые ложки, чтобы было чем хлебать русскую похлёбку и щи.

Приближалось голосование, и наступил День тишины. Стояла такая тишина, что в этой тиши было слышно журчание воды — это журчал сливной бочок в редакции "Новой газеты", которая непрерывно сливала самую разную информацию.

Голосование не обошлось без инцидентов. Конкурирующая партия организовала "карусель" на избирательных участках. И наблюдатели видели, как Коробочка, Ноздрёв, Плюшкин и зять Межуев, взявшись за руки, водили карусель то вокруг одного избирательного участка, то вокруг другого, совершая одно нарушение за другим. Однако это им не помогло. И с оглушительным перевесом победила "Партия замедленного роста". Её победу обеспечивали одномандатники из Ваганьковского, Котляковского, Новодевичьего, Троекуровского округов. Она вошла в Думу и образовала партию власти. Чичиков стал спикером думы, Невзороф вице-спикером, а Маннергейм возглавил аппарат Думы.

Первый закон проходил тяжело. В этот нелёгкий кризисный период он запрещал пользоваться мобильной связью и канализацией. Некоторые представители религиозных общин усмотрели в этом нарушение закона о свободе вероисповедания. Особенно недовольны были хасиды. Однако им разъяснили, что Шнеерсон и Шендерович — две совершенно разные личности. И библиотека Шендеровича насчитывает на две тысячи томов больше, чем библиотека Шнеерсона. Наконец, при поддержке основных конфессий, закон был принят с небольшим преимуществом, потому что в голосовании приняли участие депутаты партии власти Щепкина-Куперник, Мамин-Сибиряк, Лебедев-Кумач, Соловьёв-Седой, Есенин-Вольпин, Бонч-Бруевич, Немирович-Данченко и Всеволод Большое Гнездо. И хотя депутатов было сравнительно мало, но торжествовал принцип: один депутат — два голоса. Это была первая триумфальная победа партии власти.

По завершении голосования победителей призвали высшие лица государства. И когда Чичиков, Невзороф и Маннергейм вошли в Георгиевский зал, они увидели премьер-министра и президента. Оба были в золотом облачении, с эполетами, в лентах, и это были те самые странники, которых призрели рыбаки у своего ночного стойбища. Первые лица государства ласково улыбнулись победителям, умилились их дружбе, наградили каждого "Орденом Дружелюбия III степени". К тому же они вернули им две алюминиевые ложки, которыми когда-то на берегу туманной реки хлебали уху.

На ложке, которую вернул премьер-министр, была сделана надпись "Ешь и пей, да дело разумей". На ложке, которую вернул президент, было написано "Недосол на столе — пересол на спине".

После приёма в Кремле трое друзей решили ненадолго расстаться, и каждый занялся своим любимым делом. Чичиков отправился на Ваганьковское кладбище погулять среди любимых могил, потому что назревала смена элит. Невзороф отправился в приморский кабачок, в котором любил уединиться в самом дальнем углу, где бы ему не мешали пронзительные визгливые голоса ведущих "Эха Москвы", и где он в одиночестве мог углубиться в чтение древнерусских летописей. А Маннергейм отправился по городу развешивать на зданиях доски в свою честь. Особенно много досок он приколотил к зданию Министерства культуры, чем вызвал большие затруднения для министра, который, покидая рабочий кабинет, с трудом протискивался меж досок Маннергейма.

Так заканчивается второй том "Мёртвых душ", который так и не сумел сжечь Николай Васильевич Гоголь. Текст второго тома был опубликован в журнале "Знамя", который вышел непомерным тиражом в три экземпляра. Публикацию подготовила Солоха, которая взяла себе псевдоним "Наталья Иванова". Текст имел большую популярность и был немедленно переведён на языки малых народов Севера.

Отморозки великих наций

Отморозки великих наций

Владимир Бушин

Политика Общество

Чего же добиваются клеветники России?

"Зачем насаждать антисемитизм? Кому это надо?"

И. Сталин

Клевета о нашем народе, его истории, грязные измышления о России ныне при полной безнаказанности и попустительстве власти обрели такой размах, что некоторые газеты и журналы наконец-то завели специальные отделы и рубрики для отпора русофобам. Конечно, можно и без рубрик, но всё же… Может быть, рубрика всё-таки обязала бы, допустим, "Правду" дать отпор полоумной хохме, запущенной с целью маскировки, о том, что Ленин "подложил (!) под Россию атомную бомбу", которая через 75 лет рванула, и именно она, а не банда Горбачёва-Ельцина-Яковлева-Собчака с помощью холуёв и американцев удушила и разметала страну. И сработана хохма по принципу Геббельса: чем несуразнее ложь, тем больше ей поверят.

Казалось, первыми в отповеди клеветникам должны бы выступить "Советская Россия", "Правда", "Завтра", но нет, первой учредила рубрику "Клеветникам России" "Литературная газета". Она напечатала под этой рубрикой небольшую, но убедительную статью Геннадия Красикова "Белые одежды юберменшей" с довольно деликатным подзаголовком "А почему эти господа так бесцеремонно себя ведут?" Почему? Да главным образом потому, что им потворствует власть.