Читаем без скачивания Богдан Хмельницкий в поисках Переяславской Рады - Александр Андреев

Начался золотой век польской шляхты, с середины XVI века уже представлявшей собой такую силу, от которой зависела судьба страны.

В 1528 году в Польской Короне прошел «Военный попис». В государственные списки были внесены все, кто должен был нести конную военную службу. Через двадцать лет состав шляхетского сословия был определен окончательно, решены все спорные случаи, часто, само собой, очень субъективно, а значит несправедливо. Единственным законным доказательством шляхетства стала королевская грамота на землю за военную службу и свидетельства нескольких значительных дворян. Украинское и белорусское шляхетство понесло значительные потери. Многие дворяне, у которых были только магнатские земельные документы, не всегда подтвержденные королевскими грамотами, из-за жадности к хабарам от просителей, не запрашиваемыми управляющими старостами нобилями, стали казаками.

Шляхетские привилегии были полностью оформлены юридически и многочисленные дворянские группы слились в одно сословие с теоретически равными правами. На деле вельможи – вожди разных магнатских политических партий всегда в интересах государства преследовали свои, обычно корыстные интересы. Нобили собирали на местные сеймики поветовую шляхту и покупали ее военную силу деньгами и привилегиями. Польшей правили не король, а аристократия. В разгар Ливонской войны середины XVI века Польша стала избирательной монархией, а затем шляхетской республикой.

В 1557 году Московское царство и балтийский Ливонский орден на много лет сцепились в войне за контроль над колоссально богатыми военно-торговыми портами Прибалтики. По просьбе орденских рыцарей и по привычке к захватам в войну вмешалась Польша, приняв в свой состав ливонское побережье Балтийского моря, которое в Кракове стали называть Инфлянты. Ливонская война Польши и Литвы против патологического садиста на московском троне Ивана IV Ужасного, грозила затянуться на десятилетия, и противостоять бросавшему в топку сражений десятки тысяч воинов царю можно было только с помощью объединенных войск и экономических ресурсов. В 1569 году в Люблине Польская Корона и Великое княжество Литовское соединились в государственный союз и образовали республику Речь Посполитую, в состав которой вошли обширные польские, литовские, украинские и белорусские земли. Воспользовавшись кровавой бесконечной войной, Польша забрала у атакуемой Москвой Литвы украинские Киевщину, Волынь и Полесье и тут же начала их несусветную колонизацию, естественно закончившуюся для нового государства плачевно.

Через три года после создания Речи Посполитой умер король Сигизмунд II Август, закончив двухвековое правление в Польше династии Ягеллонов. Шляхта с удовольствием стала избирать своих королей, делая это своевольно и бессистемно. Местное дворянство выбирало депутатов на местные сеймики, которые назначали делегатов на общегосударственный сейм, с 1595 года собиравшийся в новой столице Варшаве, и обладавшей не только законодательной, но и исполнительной властью. Украинцы, не имевшие в Речи Посполитой никакой автономии, на сейм не избирались, за исключением нескольких оставленных для республиканского примера магнатов, чьи «украинские кости давно обросли ляшским мясом».

Для удобства любившего все контролировать польского дворянства, которого было в три раза больше чем литовского, в короли Речи Посполитой стали избирать иностранцев. Француз Генрих Валуа задержался в Варшаве на один 1573 год. За ним в Вавельском замке Кракова короновались венгр Стефан Баторий, успешно правивший в 1576–1586 годах, шведы Сигизмунд III Ваза (1587–1632) и его сын Владислав IV (1632–1648).

Новые польские короли приняли на себя жесткие «Генриховы артикулы»: беспрекословное подчинение всем постановлениям сейма, созыв посполитого рушения – шляхетского ополчения только с согласия сейма, изъятие судебных дел шляхты из ведения королевского суда и передача их в шляхетские трибуналы Польши и Литвы. В 1573 году все крестьяне на розданных шляхте землях Речи Посполитой стали официальными крепостными, полностью подчиненными дворянству.

Любой новый закон, новый налог принимался только сеймом. Шляхтичи получили абсолютную личную и имущественную неприкосновенность. Арест дворянина мог быть произведен только по королевскому указу, согласованному с сеймом, который никогда согласия не давал. Шляхтичи могли совершенно свободно распоряжаться своим имуществом, землей, личностью, служить у кого угодно, уезжать за границу. Они были лично свободны от налогов. Даже товары и сырье, вывозимые из их поместий за границу, не облагались таможенными сборами, что приводило к колоссальным злоупотреблениям в общенациональном масштабе.

Во главе Речи Посполитой встали «Паны-рада», Советы господ, в который входили магнаты, нобили, высшее духовенство во главе с примасом, король и несколько его главных советников. Правительство составляли представители Польской Короны и Великого княжества Литовского – два великих канцлера, два подканцлера, два великих гетмана-полководца, два польных гетмана-заместителя, два надворных маршалка, руководивших сеймом, два подскарбия – министры финансов, воеводы, старосты, каштеляны, епископы. В Совете господ председательствовал великий коронный канцлер от Польши, руководивший правительством, контрольно-правовой службой, хранивший большую государственную печать, возглавлявший дипломатическую службу и организовывавший с маршалками государственный сейм. Все правительственные должности были несменяемыми и почти наследственными, шляхтича нельзя было уволить, только повысить.

Общий, вальный сейм состоял из шляхетских послов-депутатов от провинциальных сеймиков, входивших в посольскую избу, нижнюю палату сейма. В Сенат, верхнюю палату сейма, входили члены Совета господ. На сейме всегда присутствовал король и его советники. Городские жители, жившие по Магдебургскому праву, как и казаки, в сеймах представлены не были, могли только передавать туда петиции и обращения.

На сеймах определялась внутренняя и внешняя политика государства, принимались законы и новые налоги. Непосредственно Речью Посполитой руководили постоянно выделявшиеся из Совета господ бесконечные тайные и ближние рады, имевшие непонятный официально-неофициальный статус. Постановления сейма, называвшиеся конституциями, издавались с формального согласия короля, советовавшегося с Сенатом. Самого короля страны избирали не по закону, а по обычаю, поголовным голосованием вального, элекционного сейма, созывавшегося на большом поле под Варшавой. В периоды частого и никого не расстраивавшего бескоролевья, созывались конвокационные сеймы, с помощью рад правившие страной.

Речь Посполитая была разделена на воеводства, староства – области и поветы-районы, которые стали центрами шляхетской административной, общественной жизни. Поветовая шляхта представляла особый полк под своей хоругвью, разного цвета и с гербом в центре. На поветовые сеймики, ставшие не только избирательными органами, но и структурой местного управления, собиралось все дворянство округи – паны, земские урядники, князья, каштеляны, воеводы. В периоды бескоролевья канцелярии сеймиков были основными государственными местными органами Речи Посполитой.

Поветовые шляхтичи жили в усадьбах, поместьях, имениях, которые назывались панскими дворами. В их границы могли входить деревни, села, местечки, города. Основное население Речи Посполитой составляли крепостные крестьяне и вольные люди, свободные арендаторы земли, по чиншевому праву отдававшие помещику-шляхтичу четверть урожая.

Шляхтичи, каждый десятый, а в некоторых поветах каждый пятый житель, могли иметь очень мало земли или не иметь ее совсем, как и крепостных крестьян, и шли служить в магнатерии к крупным нобилям.

Многие шляхтичи выжимали все соки из крепостных и в Польской Короне им это обычно сходило с рук. Совершенно другая ситуация складывалась на Украине, имевшей Запорожскую Сечь. Когда одичалого шляхтича-садиста убивали доведенные до истерики обычно спокойные крестьяне, им автоматически полагалась смертная казнь. Правда, чтобы Украина не обезлюдела, казнить больше трех простолюдинов за одного убитого шляхтича не полагалось, но законы в Польше не соблюдались никогда по молчаливому согласию деградирующего благородного сословия. Магнаты и бесконечная шляхта были всевластные, они законодательствовали, управляли, судили, избирали королей, вели войны, заключали мир и старались делать все что хотели, не считая при этом получавшихся трупов.

С начала XVII века бесконтрольное и безнаказанное шляхетское сознание безраздельно господствовало в политической, социальной и общественной жизни Речи Посполитой. Особенно панский гонор усилился после того, как Польская Корона использовала Русскую Смуту и начала вооруженную интервенцию в Московское царство, в 1605 году стараниями нобилей Мнишков, Вишневецких и Рожинских усадив на российский трон Лжедмитрия I. Вся Речь Посполитая знала, что Москва присягнула польскому королевичу Владиславу, претендовавшему на ее трон до 1632 года и отказавшегося от него за Смоленск. По всем панским дворам рассказывали о приключениях польского гарнизона в Кремле в 1609–1612 годах, о его грандиозных попойках, во время одной из которых были спьяну утоплены знаменитые царские регалии – держава, скипетр, бармы и даже шапка Мономаха. Дело шляхетское: «век наш круткий – выпьем вудки, он не длугий – выпьем по другий».