Читаем без скачивания Эра Адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота - Дмитрий Лихарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В результате большого количества противоречащих друг другу распоряжений, отданных английскому адмиралу Черчиллем и Стэрди, Крэддок, не дожидаясь "Канопуса", двинулся навстречу немецкой эскадре. Английские корабли двигались на север вдоль чилийского побережья. 1 ноября ближе к вечеру противники увидели друг друга и пошли на сближение. На море было сильное волнение, дул холодный южный ветер, вдали на востоке виднелись неясные очертания горных вершин Анд. Высокие волны перебрасывали воду и брызги через палубы кораблей, испытывавших сильную качку.
Английский флагман рассчитал свою позицию таким образом, чтобы держать немецкую эскадру между своими кораблями и берегом. Заходившее солнце хорошо освещало германские крейсера, и его лучи били в глаза немецким комендорам, мешая им прицелиться. Однако к моменту открытия огня, когда солнце село за горизонт, корабли фон Шпее слились с темными силуэтами гор, очертания британских крейсеров, напротив, резко выделились на ярком фоне закатного неба[628].
В 19.30 германская эскадра открыла огонь с дистанции 55 кабельтовых (ок. 10 км.), англичане ответили с некоторым опозданием. Отлично натренированные комендоры "Шарнхорста" накрыли "Гуд Хоуп" уже с третьего залпа и сразу вывели из строя систему управления артиллерийским огнем. С момента накрытия немцы давали залпы каждые 15 сек. Английские крейсеры стреляли через 50 сек. и полных залпов всем бортом замечено не было. Таким образом, артиллеристы фон Шпее стреляли в 3 раза быстрее[629].
Вскоре положение британской эскадры стало безнадежным. Через 40 минут после начала боя фон Шпее снизил ход и начал уменьшать артиллерийскую дистанцию. Бой превратился для немцев в учебную стрельбу по мишеням. В 19.50 после попадания тяжелого немецкого снаряда между второй и третьей трубой "Гуд Хоупа" оттуда поднялся столб пламени выше его мачт и шириной 20–30 м. Крейсер все еще держался на плаву, и его героическая команда вела безнадежный бой. В течение нескольких минут немцы стреляли в него с расстояния около 4 км. Затем они скрылись в темноте. "Гуд Хоуп" пошел ко дну, унося с собой британского адмирала и около 1000 человек команды"[630].
Судьба "Монмаута" также была печальной. В 19.40 с громадным пожаром на баке, поражаемый каждые четверть минуты германскими залпами, он выкатился из строя и. не прекращая огня, начал оседать на корму. В 21.28 "Монмаут" с развивающимся флагом перевернулся и пошел ко дну. Что касается "Отранто", то он, хотя и не получил никаких приказаний, в самом начале боя покинул колонну, начал отходить к западу, а затем скрылся. Легкий крейсер "Глазго" счастливо отделался 6 попаданиями, все — в ватерлинию, но все — в угольные ямы. В 20.00 он прекратил огонь и ушел на запад. Его командир рассудил здраво, отказавшись принести в жертву свой корабль и свою команду. С "Гуд Хоупа" и "Монмаута" не спасся ни один человек.
Когда занялась заря следующего дня, фон Шпее увидел вокруг только пустынное море. Только тогда командующий отдал приказ поднять сигнал: "Одержана блестящая победа, за которую я благодарю и поздравляю команды". Германские корабли пострадали очень мало. Флагманский "Шарнхорст" получил только два попадания малокалиберными снарядами. Ни один человек из его команды не был даже задет. В "Гнейзенау" англичане попали 4 раза, на нем 2 матроса получили ранения. Англичанам это сражение стоило гибели 2 броненосных крейсеров и 1654 офицеров и матросов[631]. Уничтожение этих кораблей ничем не было компенсировано: никаких потерь, никаких повреждений немцы не понесли. Репутация британского флота жестоко пострадала, когда стало известно, что германские корабли отделались так легко, уничтожив своих противников так невероятно быстро.
4 ноября Черчилль получил телеграмму о результатах сражения под Коронелем. 5 ноября члены кабинета министров только качали головами, выслушивая объяснения главы военно-морского ведомства. Черчилль утверждал, что им были приняты все меры для обеспечения превосходящих сил под командованием Крэддока, но авантюристическая натура последнего толкнула его совершить столь опрометчивый шаг. Крэддок уже на дне думал Асквит, иначе его следовало отдать под трибунал. Все это дело серьезно подорвало авторитет флота. Фельдмаршал Китченер был просто обескуражен — о чем думал этот адмирал? Как это похоже на Черчилля, обвинить во всем Крэддока, который погиб вместе со своим кораблем и теперь уже ничего прояснить не сможет, размышлял Ллойд Джордж[632].
Между тем положение нужно было срочно исправлять. Эскадра фон Шпее, обогнув мыс Горн, уничтожила бы все английское судоходство в Южной Атлантике. Под угрозой гибели оказались многочисленные транспорты с войсками, находившиеся в тот момент у побережья Южной Африки.
Фишер, как обычно, действовал стремительно. Два любимых детища первого морского лорда — линейные крейсеры "Инвинсибл" и "Инфлексибл" — были срочно изъяты из состава Гранд Флота и получили приказ, приняв полный запас угля, срочно следовать к Фолклендским островам[633]. Командиром соединения был назначен вице-адмирал Стэрди, которому, таким образом, была предоставлена возможность самому исправить ошибки, которые он допустил на посту начальника генерального морского штаба.
В тот момент на линейных крейсерах шел текущий ремонт. 9 ноября Стэрди доложил Фишеру, что ближайший срок, когда крейсеры смогут отправиться в путь, — 13 ноября, пятница. До этого рабочие не успеют закончить кладку перемычек из огнеупорного кирпича между котлами "Инвинсибла". Сообщить такое морскому волку старой закваски! Нужно быть круглым идиотом, чтобы отплывать 13-го, да еще в пятницу! Последовало распоряжение первого морского лорда — эскадре отбыть в среду 11-го. Вместе с командой на "Инвинсибле" отправилась бригада рабочих, которые должны были закончить ремонт в пути[634].
Одновременно Фишер отправил линейный крейсер "Принцесс Ройял" в Карибское море на тот случай, если бы фон Шпее решил повернуть назад и пройти в Атлантику через Панамский канал. Приняв такое решение, Фишер сильно рисковал. По подсчетам профессора Мардера, после гибели "Одешеса" и отправки в Южную Атлантику трех линейных крейсеров в первой половине ноября 1914 г., германскому Флоту Открытого моря представилась лучшая за всю войну возможность померяться силами с британским флотом в наивыгоднейших для себя условиях[635]. Джеллико, обеспокоенный отправкой "Принцесс Ройял", вслед за "Инвинсиблом" и "Инфлексиблом", писал Фишеру: "Я считаю, что решение о выделении из состава флота еще одного линейного крейсера должно быть пересмотрено"[636]. Но первый морской лорд остался непреклонен, и последующие события подтвердили его правоту и оправданность риска, на который он пошел.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});