Читаем без скачивания Адмирал Нельсон - Владимир Шигин

Когда в Неаполь вернулась прежняя власть и начались массовые убийства, Карачиолло, не слишком рассчитывая на правый суд, решил до поры до времени отсидеться за городом и объявиться, когда кончатся казни. Переодевшись крестьянином, он отправился в одну из деревень, но был выдан собственным слугой, польстившимся на обещанную за голову князя награду.

Нельсон, узнав о пленении Карачиолло, приказал кардиналу Руффо немедленно доставить князя к нему на корабль. Кардинал не посмел ослушаться, хотя никакого отношения к деятельности неаполитанского командора британский адмирал не имел. Вскоре Карачиолло, а с ним еще несколько бывших офицеров королевской армии в кандалах были доставлены на "Фоудройант", где пленников посадили под замок, а у дверей выставили нескольких часовых с лейтенантом во главе.

Решение о публичной казни принимали Нельсон и Эмма Гамильтон. Все делалось в лихорадочной спешке. Для проформы собрали несколько неаполитанских офицеров, которые под присмотром Нельсона проголосовали за казнь.

Выписка из вахтенного журнала линейного корабля "Фоудройант": "Суббота 29-го: несколько важных офицеров восставших были подвергнуты заключению на различных судах. В 9 часов утра на борту собрался военно-морской суд для рассмотрения дела по обвинению в восстании кавалера Франческо Карачиолло".

— Вы обвиняетесь в мятеже против короля и боевых действиях в качестве командующего республиканским флотом! — объявили князю.

— Ни в каком мятеже я не участвовал и никаких боев за республику не вел! — отвечал Карачиолло. — Вы же прекрасно это знаете! К чему весь этот театр?

Пожав плечами, судьи удалились. Спустя несколько минут был оглашен приговор: за казнь — четверо, за тюрьму — двое. О приговоре сообщили Нельсону.

— Повесить как можно скорее! — распорядился он.

— По закону полагается дать приговоренному хотя бы двое суток, чтобы он мог закончить все свои дела и приготовиться к смерти! — возразил председатель суда.

— Какие еще, к черту, сутки! — возмутился Нельсон. — Повесить немедленно!

В пять часов утра следующего дня Карачиолло был перевезен на неаполитанский фрегат "Минерва", которым он не так давно командовал. Грохнула пушка, пробили "дробь" барабаны, и командор был вздернут на рее.

Выписка из вахтенного журнала линейного корабля "Фоудройант": "Воскресенье 30-го. Вынесенный вчера военно-морским судом приговор кавалеру Франческо Карачиолло приведен в исполнение на борту неаполитанского фрегата; приговоренный собственно повешен".

Король Фердинанд высказал пожелание, чтобы труп командора висел как можно дольше.

— Это ободряюще действует на моих подданных! — смеялся он. — Что же до запаха, то труп врага всегда хорошо пахнет!

Когда от запаха разложения находиться на палубе "Минервы" стало просто невыносимо, труп Карачиолло вынули из петли, привязали к ногам ядро и выбросили за борт[20].

— Пошел рыб кормить! — веселился король.

А спустя десять дней Фердинанду было уже не до смеха. К борту "Фоудройанта" неожиданно подошла рыбацкая фелюга, и перепуганный рыбак прокричал:

— Князь Карачиолло поднялся с морского дна и плывет в Неаполь, чтобы снова командовать флотом!

— Ты пьян? — вопросил его с палубы король.

— Как можно, ваше величество! С утра ни глотка не сделал! — закрестился рыбак.

— Так что же Карачиолло? — нервно спросил король.

— Своими глазами видел, вот прямо как вас сейчас! Плывет их светлость прямо к городу и только на волнах покачивается!

— Неужели это Божья кара? — перепугался Фердинанд.

— Плыть — это еще не значит ожить! — философски заметил поднявшийся на палубу Нельсон и навел на море подзорную трубу.

Он увидел плывущее по волнам тело Карачиолло, ветром его быстро несло прямо на флагман.

Бывший тут же сэр Гамильтон со свойственной ему ироничностью принялся успокаивать короля:

— Душа Карачиолло не может успокоиться из-за содеянного им зла, а потому он плывет к вам, чтобы получить прощение у вашего величества!

— Не надо! Не надо! Я его уже прощаю! — замахал руками еще более перепуганный Фердинанд.

Нельсон тем временем отдал распоряжение матросам спустить шлюпку и отбуксировать тело подальше от города во избежание пересудов и слухов. Приказание было выполнено, и в ближайшей рыбачьей деревушке тело Карачиолло наконец-то предали земле и отслужили заупокойную мессу.

Король Фердинанд был настолько труслив, что за месяц своего пребывания в Неаполе так ни разу и не рискнул показаться на берегу, опасаясь, как бы его собственные подданные не учинили над ним расправу. Все это время он безвылазно отсиживался у Нельсона на "Фоудройанте". Именно там он подписывал бесчисленные смертные приговоры. Ежедневные казни на рыночной площади Неаполя продолжались ровно год!

Сам Нельсон хвастался в письме герцогу Кларенскому: "Все мои предложения принимаются с усердием, и немедленно отдаются приказания, чтобы с ними соображались… Недавно его величество приказал отдать под суд двух генералов, обвиненных в измене и трусости. Он предписал их расстрелять или повесить, как только признают, что они виновны. Если эти приказания выполнят, то я буду надеяться, что принес здесь некоторую пользу".

Сегодня даже самые большие почитатели Нельсона вынуждены признать, что карательные акции в сдавшемся на его милость Неаполе — это самая черная страница в биографии выдающегося адмирала. Британский биограф Нельсона Уолдер так и пишет: "Неаполь выявил самую худшую сторону Нельсона… Нельсон был высшей властью, созвавшей военно-морской суд, утвердившей его решение и отдавшей приказ о казни. Критика в его адрес основывается на неподобающей спешке… Не было никакой нужды в том, чтобы за захватом Карачиолло так быстро последовали трибунал, осуждение и казнь… Восстание закончилось, и не требовалось преподать урок, который бы остановил развитие насилия и неповиновения. И судьям военно-морского суда, и Нельсону, имевшему власть пересмотреть или утвердить приговор, необходимо было время для размышлений. В конечном итоге Нельсон забыл, что он не является агентом-мстителем у Бурбонов, а был флаг-офицером, причем прославленным офицером королевского военно-морского флота короля Георга Третьего".

Но почему всегда бывший столь благородным Нельсон внезапно превратился в жаждущего людской крови карателя? Биограф Карола Оман считала, что этой казнью Нельсон показал всем, что "полон решимости на ярком примере продемонстрировать быстрое наказание, что он в принципе считал основой деятельности хорошего правительства". Говорили английские биографы и о сложном психическом состоянии Нельсона в данный момент, о неком помутнении его рассудка. Однако думается, что отказ от выполнения приказов вышестоящих начальников, как и внезапно проснувшаяся страсть к казням, — всё это две стороны одной медали, имя которой — Эмма. Именно эта, ставшая роковой для Нельсона, женщина пробудила далеко не лучшие качества нашего героя. Именно она, умело играя на его слабостях, сумела сделать из него марионетку в своих руках. Всё это прекрасно понимали современники, а потому дружно ненавидели леди Гамильтон. Но пока Эмма купается в лучах славы, успеха и своей незаменимости в неаполитанских делах, упивается властью и возможностью миловать и карать тысячи людей. Но слава ее иллюзорна, незаменимость временна, а совершенное зло наказуемо. Придет время, и за все это с ней рассчитаются сполна…