Читаем без скачивания Драматические произведения. Мемуары - Пьер Бомарше

Не думайте, господа, что фиктивная передача вам оружия может вывести меня из затруднительного положения, в котором я нахожусь! Напротив, я таким образом пропущу время, когда могу еще изъять капиталы, так давно вложенные мною в это патриотическое предприятие. Она лишит меня последней возможности обменять на дукаты это оружие, в котором ваши враги нуждаются не менее вас, которого они не перестают добиваться, оскорбляясь моим неизменным отказом.

Что ждет нас, господа, если, воспользовавшись фиктивным договором, вы выступите на защиту моих прав в Голландии вместо того, чтобы отстаивать там ваши собственные, и не сможете переправить оружие в Дюнкерк к устраивающему вас сроку? Вы выиграете хотя бы то, что помешаете врагу воспользоваться им против вас в этой войне; я же, лишенный всех средств, получу в вознаграждение за мою службу отечеству лишь чудовищное количество оружия, которое не смогу никому продать, поскольку оно уже никому не будет нужно! Я буду разорен, уничтожен; вы, разумеется, этого не хотите.

Мне возражают, господа, что, расторгая договор, заключенный со мной г-ном де Гравом, вы берете на себя ответственность!

Да, вы понесете ответственность, если, расторгнув купчую, допустите продажу противникам оружия, купленного для вас. Но не в том случае, если вы заключите взамен бесповоротную сделку, гарантирующую вам, что оружие не достанется противнику; поскольку оно будет признано национальным достоянием, голландцы уже не посмеют (если только они не объявят вам войны) открыто терпеть, чтобы вам на их территории было нанесено оскорбление столь серьезное, коего сообщниками они окажутся! Вот как должен быть поставлен вопрос об ответственности министров в этом деле.

Что касается вчерашнего совещания, то вот его краткое резюме. Я предложил вам, господа, поставить оружие — в самом деле, а не фиктивно — в Тервере, а не в Гавре, по мотивам, изложенным выше; в противном случае вы должны заявить, что расторгаете договор, заключенный де Гравом, что не нуждаетесь более в оружии для Франции, предоставляете мне полную свободу вернуть себе вложенные средства, где, когда и как это окажется возможным, и выплачиваете должную неустойку! Умоляю вас, господа, благоволите не задержать ответ; ибо я подвергаюсь ужасным опасностям, которых вовсе не заслужил мой горячий патриотизм! Вы были столь добры, что сами признали это вчера.

Примите, господа, заверение в искреннем уважении достойного и весьма удрученного гражданина.

Подпись: Карон де Бомарше».

Три дня я не получал никаких сообщений. Я попросил г-на де Лаога зайти в министерство иностранных дел. В ответ он принес известие, что на тот же вечер назначена его встреча с тремя объединенными комитетами: дипломатическим, по военным делам и Комитетом двенадцати.

— Ну что ж! Поглядим, — сказал я ему, — насколько чистосердечны министры: комитеты ведь следят за ними не менее пристально, чем я.

Лаог отправился на заседание комитетов; он объяснил там (ко всеобщему удивлению), каковы препятствия — французские и голландские, — задерживающие ружья в Тервере. Содержание его речи (почерпнутое из моего письма министрам, из моего прошения голландскому правительству и жалкого ответа этого последнего, положенных на стол) ясно осветило дело и показало его неотложность; его выступление, его выводы сводились к следующему: что для меня, как купца, гораздо выгоднее, чтобы мне вернули право распоряжаться моими ружьями; что в этом случае я через неделю верну пятьсот тысяч франков ассигнациями, которые мною были получены, так как в течение четырех дней со мной рассчитаются наличными в дукатах за всю партию оружия, по ставке двенадцать с лишним флоринов за штуку. Он добавил, что ему самому предлагали тысячу луидоров, и даже больше, чтобы он попытался меня к этому склонить. Но он заверил господ членов комитетов, что (как патриот) я предоставляю им решить, нуждается ли Франция в этой партии оружия, исходя не из моих интересов, но из интересов нации.

Можно ли было выразиться великодушнее от моего имени?

Затем г-н де Лаог выслушал чтение лестного для меня письма нашего посланника в Гааге, которое г-н Шамбонас имел справедливость направить трем комитетам. Да, лестного для моего патриотизма! И стяжавшего мне то горячее одобрение комитетов, о котором я упоминал в своей защитной петиции. Вот это письмо; я испросил его точную копию в министерстве иностранных дел, когда оно еще не относилось ко мне так странно, как это повелось с момента воцарения в нем г-на Лебрена.

«От господина де Мольда господину Дюмурье, министру иностранных дел.

Дано в Гааге, 2 июня 1792, 4-го года Свободы.

Сударь!

Сие письмо будет Вам вручено г-ном де Лаогом, компаньоном г-на Бомарше в деле покупки ружей, находящихся в Тервере. Все попытки получить разрешение на их вывоз, сделанные им до сих пор, были безуспешны, несмотря на проявленное им рвение. Но я обязан воздать должное его патриотизму, как и патриотизму г-на Бомарше, отметив, что они отвергли все предложения, чрезвычайно выгодные и позволявшие с прибылью покрыть затраченные капиталы, потому только, что эти предложения исходили от врагов нашего государства.

Я спешу воздать им справедливость, не сомневаясь, что Вы примете это во внимание, тем более что, страдая сами от оттяжки возврата затраченных ими средств, они своими неизменными отказами оказали неоценимую услугу нации, воспрепятствовав, по крайней мере, тому, чтобы это оружие попало в руки врагов.

Полномочный посланник Франции в Гааге.

Подпись: Эмм. де Мольд».

Я попросил также министерство иностранных дел передать мне письмо, которое министр Шамбонас направил председателю комитетов, посылая мою памятную записку; я привожу его здесь для полноты моей защиты, на Ваше усмотрение, Лекуантр, и без каких бы то ни было вымарок. Вот оно:

«Министр иностранных дел трем объединенным комитетам.

11 июля 1792 года.

Господин председатель!

В момент, когда три комитета — по военным делам, дипломатический и Комитет двенадцати — собрались, чтобы обсудить средства укрепления внутренних сил империи[84], мне представляется уместным предложить на их рассмотрение вопрос, в равной мере сложный и насущный, в отношении которого министр мог бы высказаться уверенней, зная мнение о нем членов этих комитетов.

Направляя Вам, господин председатель, ясную и краткую памятную записку, полученную г-ном Лажаром и мной от г-на Бомарше, негоцианта и собственника шестидесяти тысяч ружей, о которых в этой записке идет речь и вывоз которых весьма затруднен в связи с объявлением войны, я полагаю, что могу не останавливаться на подробностях этого дела, заверив Вас только, что все патриотические усилия негоцианта, предпринимаемые на протяжении трех долгих месяцев, оказались совершенно безуспешными, хотя он сделал все, доступное частному лицу, принеся в жертву даже свои собственные интересы.

Он имеет все основания требовать скорейшего решения: Вы поймете это, ознакомившись с запиской; чиновник, с которым я имею честь вам ее направить, один только может дать дополнительные разъяснения; они полностью удовлетворят три объединенных комитета. Этот чиновник сам вел в Голландии переговоры по делу от имени г-на Бомарше, его друга, как с поставщиком, правительством и адмиралтейством, так и с нашим посланником в Гааге, на которого моим предшественником было специально возложено поручение востребовать это оружие, являющееся собственностью французского купца и незаконно задерживаемое в Голландии; он настоятельно требовал восстановления попранных прав Франции. Это дело чрезвычайной важности, по двум причинам: во-первых, необходимо ввезти наконец во Францию оружие, затребовав его, как перешедшее в собственность нации, во-вторых, необходимо, главное, помешать тому, чтобы враги завладели им силой, каковая угроза возникнет, если оно пребудет и далее собственностью простого купца.

Я полагаю, что было бы опасно обсуждать этот вопрос в Национальном собрании из-за неизбежной огласки; но если Вы, господин председатель, соблаговолите осведомить меня о мнении комитетов, я немедленно отправлю г-на де Лаога, привезшего депеши нашего посланника в Гааге, с тем чтобы этот последний тотчас сделал все необходимое для пресечения несправедливости, которая наносит нам такой ущерб.