Читаем без скачивания Русский пятистатейник - Андрей Милов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Томсен ссылается на текст Лаврентьевской летописи, безапелляционно заявляя, якобы варяги были шведами, и никем иным быть не могли. Но это ведь враньё! Летопись утверждает как раз обратное, напрямую связывая варягов со словенами и помещает эту связь в хронологический пласт, предшествующий призванию Рюрика и его братьев с варягами: «Те суть люди Новгородци от рода Варяжского, ибо прежде были Словене (ти суть людьє Нооугородьци ѿ рода Варѧжьска преже бо бѣша Словѣни)».
Таким образом, Вильгельм Томсен выстроил исследование государственных начал Руси на исторических подлогах и схоластических умозаключениях, при этом облачив свой труд в занимательную форму достоверного исторического рассказа. Как говорится, сработал на публику. Не теория – идеология норманнизма, и потому сей труд Томсена не имеет ничего общего с методами научного познания исторических явлений. И что есть всё здание норманнизма, выстроенное не на фундаменте научном, а на песке домыслов и фантазий?!
_______________________
Были ли варяги шведами? Странный вопрос – из разряда: а бывают ли футболистами бразильцы? Конечно, да. Бывали варягами и шведы. Но ведь шведы не варяги, ибо они шведы. Шведы – скандинавы, но скандинавы не только шведы. Шведы – прибалтийский народ, однако берега Балтики заселены не шведами, а многими народами, включая и шведов.
И из кельтов, из англичан, из германцев и иных – многие искусные воины ходили в варяги, чем и зарабатывали себе на достойную жизнь. И словене тоже бывали варягами, а согласно Лаврентьевской летописи, новгородцы от рода варяжского потому, что прежде были словенами. И что с того? Открываем опять-таки Лаврентьевскую летопись – и не из царских времён, на которые ссылается Томсен как на доказательство, будто варяги – это шведы, а обращаемся ко временам Владимира Крестителя, Рюрикова правнука, к языческой Руси:
«В год 6491 (983). Был варяг один, а двор его стоял там, где сейчас церковь святой Богородицы, которую построил Владимир. Пришел тот варяг из Греческой земли и исповедовал христианскую веру»22.
И что, ни шведская, ни словенская – уже греческая теория происхождения начал Руси должна мниться воспалённому уму исследователя?!
Ни финские весь, чудь, сумь, ни шведы и ни норвежцы, ни словене и ни кривичи, ни радимичи, ни северяне, ни поляне – никто из племён не Русь, хотя многие из перечисленных выше признавали себя русскими, а иной кто-то по-прежнему всё бьёт себя кулаком в грудь, пытаясь доказать, будто он истый русский, едва ли не генетически чистокровный.
К какой бы конкретно гаплогруппе: R1а, R1b, N1a, I1 – генетически ни относился Рюрик, он имеет такое же отношение к образованию государственных начал на Руси, как к Петру Великому – деревенский гусак, пером которого был писан «Медный всадник». Да будь его прадед хоть Мавром! Да будь под княжьей рукой те варяги – хоть берберами! Изначальный смысл Руси – проторить военно-торговый путь из Варяжского моря к морю Русскому и держать этот источник княжеского (державного по сути) дохода под своей долгой рукой. Да-да, крыша, которая без наёмных отрядов профессиональных воинов попросту немыслима. Например, Великий шёлковый путь в истории Евразии стал государства образующим генератором, но отнюдь не китайцы основывали те самые паразитирующие государственные образования, что крышевали те или иные участки этого самого пути. Как и не китайцы стоят у истоков Кавказских и Среднеазиатских культур или Ближнего Востока.
Путь «из варяг в греки», то бишь от моря Варяжского до моря Русского по рекам и через волоки, – это торгово-экономическая артерия, которая соединила, с одного края, север и северо-восток Европы, пробуждающийся к цивилизационному образу своего развития во всём своём культурном многообразии, с другим краем проторённого пути – с дряхлеющей, но всё ещё богатейшей цивилизацией Римской Империи (Восточной) в обход центральной Европы. На этом пути, по берегам животворящей артерии, боролись за выживание племена различных культур, соединялись и разъединялись, воевали каждый с каждым и кооперировались в борьбе за выживание и с целью добиться благоденствия. И этот процесс, если мы взглянем на политическую карту Европы в историческом разрезе, по сей день не завершился. Никакие гребцы шведские не могли цивилизировать такие огромные пространства, различные культуры, языки, социальные уклады, ибо естественный процесс брожения затягивал их самих, захватывал, сбраживал в общем котле, – они были участниками, и не более того. Не может часть поглотить целое, как нельзя кому-то дать нечто, чем сам не обладаешь. Ex nihilo nihil… по Божественной воле, как мудро заметил Тит Лукреций Кар в своей «Природе».
В отличие от политики, в процессе научного познания объективного мира метод стволовой ветви, когда весь куст или некое дерево детерминируются по какому-либо сучку, который облюбовал исследователь, – не работает. Сицебо идеология идёт вразрез с бесконечным научным познанием неисчерпаемой истины.
В самом деле, ежели мы пляшем от Пушкина, как от русской печки, то почему бы, следуя методологии Томсена, не зародиться в чьих-то воспалённых мозгах и эфиопской теории происхождения литературного русского языка на основании того неоспоримого факта, что прадед Пушкина – Абрам (Ибрагим) Ганнибал, наследственный африканский князёк, или же – немецкой теории золотого века русской литературы потому только, что прабабка Пушкина – Христина-Регина фон Шеберг (Christina Regina von Sjöberg)?!
Зачатие Руси как акт политической мудрости её учредителей
Политическая мудрость учредителей лежит в основании государственных начал Руси, цивилизации русской, мира русского – мудрость учредителей, а не цивилизаторская миссия неких варягов, которых норманнисты мнят как аналог викингов.
_______________________
Кто учредил Русь? Откроем Лаврентьевский список «Повести временных лет». Почему Лаврентьевский? Да потому опять, что именно на Лаврентьевскую летопись23 ссылался Томсен в исследовательской части своей теории. И дальше, не мудрствуя лукаво, прочитаем историю зачатия державных начал на Руси так, как писано в летописи, чёрным по белому, но не так, как истолковывают норманнисты.
«Восстал род на род, была усобица, и воевать начали сами с собой (въста родъ на родъ бъıша в них усобицѣ и воєвати почаша сами на сѧ)».
Выход из социально-экономического кризиса во все времена был предопределён: война за ресурсы, за продолжение рода, выживание племени. В пламени усобицы сгорали бесчисленные народы, истории не ведомы даже имена большинства из них. Победителей история не судит, ими восхищаются и примеру героев следуют, ибо сами победители и есть судьи. Однако в достопамятный 862 летописный год, в самый разгар смуты, вдруг что-то пошло не так. Не по накатанной колее двинулась история местных племён и народов.
