Читаем без скачивания Путь к Отцу - Генрих Лоцкий

И тогда, возможно, навсегда утихнут споры между древнейшей Библией и новейшей наукой. У каждой свои полномочия. По сути, они ведь дополняют друг друга. Одна обращает внимание на причину, другая всматривается в следствия, отчего обе правы. Наши знания о природе непрерывно совершенствуются. Но что, к сожалению, не только не получило развития, а даже, по сути, оказалось утраченным, так это библейские воззрения, свидетельствующие о неоспоримой власти истинного человека над всей природой. Это достойно всяческого сожаления. Вряд ли кто-нибудь действительно понимает, как Иисус относился к природе. Поэтому мы все и утратили чувство внутренней власти над вещами. Вместо того чтобы спорить о значении слов, идей и собственных измышлений, было бы куда важнее вновь обрести такие воззрения и укрепить эту утраченную власть в единении с Отцом.

Кто-то однажды многозначительно заметил: во Христе – в скрытой форме – заключены все сокровища мудрости и познания. Да, они действительно скрыты, но людям можно их все же найти. Такой христианский путь и стал бы тогда нашим путем к Отцу.

Все сказанное удивительно просто выражено следующим жизненным правилом: смотри на все, с чем ты встречаешься, как на пребывающее в Отце и Ему принадлежащее, и не успокаивайся до тех пор, пока не придешь к Нему. Будь как дитя и считай Отца именно Отцом. Потому-то Иисус и сказал: будьте как дети, но поскольку человек физически не может родиться заново, то возродитесь в Духе, и тогда увидите Царство Божье и славу его.

Но это лишь одна сторона дела. Там, где силы никому не подвластны, действуют они не всегда во благо, порой от них много вреда. Мне кажется, мы все с горечью в душе ощущаем их полновластие во Вселенной. Иисус же утверждал и излагал в действительности следующее: природа от Бога, и человек как дитя Отца, безусловно, господин над всеми вещами.

А если он пренебрегает таким единством со своим Отцом, что тогда? Вот только в этом случае не он, а природа возвышается над ним. Кто не способен властвовать над вещами, тот по-рабски склоняется и перед вещами, и перед обстоятельствами, и перед любыми проявлениями материального. Мы ощущаем, насколько поразительно верно эти слова обозначают наше положение в мире. Иисус явно хотел нас освободить от такого рабства, дать нам свободу, сделать детьми и властителями. Как обидно, что его дело освобождения и спасения людей до сих пор не увенчалось успехом! Но как важна и невыразимо прекрасна даже сама перспектива предстоящей победы человека. Ибо мы нисколько не сомневаемся: если один человек достиг цели, то такая цель становится достоянием всех, и если некто добился власти над природой, то ее однажды обретет и все человечество.

Вещи сами по себе ничто. Мы – все. В нас вещи должны преобразиться. Мы подобны Отцу еще и тем, что в нас и благодаря нам из хаотической материи и неуправляемых сил созидается упорядоченная и радостная жизнь.

Такая переоценка ценностей и есть христианский путь в мире, путь к Отцу. Сейчас самое время многим отправиться в дорогу.

«Совершенно другой»

Рассказывают, что два монаха, дружившие на протяжении долгих лет, часто рассуждали о бессмертии и о жизни после смерти. Их мучил вопрос: так ли здесь мы себе представляем тот мир или безмолвная могила скрывает от нас нечто невообразимое? Неумолимое желание узнать эту тайну, которое порой охватывает, наверное, каждого человека, подтолкнуло их заключить следующее соглашение: тот из них, кто умрет раньше, должен будет, если сумеет, явиться своему другу и поведать ему об ином мире. Но поскольку длинные речи вряд ли там дозволительны или возможны, то пусть он ограничится одним-единственным словом и скажет либо taliter, то есть он такой, – в какой мы верим и учим тому других, либо aliter, то есть – он другой. Вскоре один из них умер и однажды действительно явился своему другу, однако тот услышал от него неожиданные слова: totaliter aliter – совершенно другой.

Нечто подобное рассказал и Иисус. Пусть событие времен его юности прольет свет на его путь к Отцу.

Ему, как и любому мыслящему юноше, была очевидна труднообъяснимая антагонистичность человеческих отношений, с которой мы сталкиваемся в обществе на каждом шагу. Жизнь преподносит нам невероятные трудности, которые достаточно часто не поддаются никакому объяснению. Перед лицом таких событий люди – и в первую очередь молодежь – обычно начинают задаваться вопросом: где же тут справедливость, доброта и милосердие Божье? Что ж, такой вопрос не только терзает душу, нередко он вырывается наружу, и тогда человек пытается найти утешение в разговорах, религиозных спорах и иным образом. И как печальное следствие этого – традиционное погружение в пучину сомнения, а затем и равнодушия ко всему, словом, неуклонное отдаление от Бога.

Это логично. Уже само по себе полное сомнений вопрошание о справедливости и доброте Бога означает нарушение внутренней гармонии с Ним. Разговоры подобного рода усугубляют такое состояние и, будучи совершенно невыносимыми, никогда не остаются без последствий. По меньшей мере, их можно назвать в высшей степени непочтительными.

Разве станут при дворе, в присутствии коронованных особ, обсуждать вопрос о том, способен ли король править, проявил ли он себя в той или иной ситуации по-королевски и достаточно разумно и т. п.? Конечно, нет. Если какой-либо бесцеремонный журналист на такое и отважится, то ему, по крайней мере, навсегда запретят появляться при дворе. А вот по отношению к Богу люди такое себе позволяют, даже в так называемых набожных кругах, и необдуманность подобного поведения заставляет сомневаться в якобы имеющейся вере в присутствие Бога.

А может быть, в угоду слепой вере, лучше и вовсе не задумываться о трудностях и непостижимых событиях в жизни? О нет. Совсем наоборот. Чем больше задумываешься, тем это правильнее и полезнее. Но делать это следует с благоговением – ведь пред тобой Царство Небесное. И нельзя обращаться к нему с вопросом: есть ли Бог на свете? Тут уместнее вопрос: где же здесь Отец? И не успокаиваться, пока Его не увидишь. И тогда, ощутив присутствие Бога, вы всецело предадитесь Ему всем своим существом.

Новая эпоха

Предчувствие ангела

Счастливы люди, которым довелось пережить наступление новой эпохи! Поистине новой является та эпоха, в которой что-то обновляется и сами люди получают возможность стать иными. Счастлив и тот, кто хотя бы видел ее наступление!

Но бывают и такие периоды в истории, когда все происходящее остается в рамках установившихся норм. Когда кажется, что люди, мысли и сама жизнь не в состоянии выбраться из наезженной колеи, проложенной еще предками, все живут словно в мучительном оцепенении. В такие периоды Бог видится не более чем древним преданием, а посему отношение к Нему определяется незыблемыми религиозными догмами, превращаясь в некое благочестивое соблюдение ритуалов и духовное обычное право. Непосредственное общение с Богом, переживание Его как реальности кажется чем-то совершенно немыслимым, более того, дерзким притязанием, мечтой, презрительно отвергаемой вместе с суеверием.

Впрочем, подобные эпохи, когда Бог казался бесконечно далеким, а обновленное, непосредственное переживание Его присутствия просто невозможным, по свидетельству Библии, очень хорошо известны древнему Израилю. В такую-то эпоху жил старый священник Захария. Вот уже 200 лет на земле Израиля не появлялось ни единого пророка. Рождались и умирали целые поколения, так и не увидевшие подлинной жизни Израиля, а потому ее, скорее всего, почти и не осознавшие. Ведь наше понимание непосредственно зависит от увиденного и пережитого. Так уж мы устроены.

В такие времена истинным чадам Божьим приходится труднее всего. С точки зрения, по крайней мере, своих современников они ведут излишне сложную жизнь, не приносящую часто никакого удовлетворения. Того, чего страстно желает их сердце, в общем-то и нет, или же оно совершенно скрыто от нас, а потому и непостижимо. Вот и не знают они покоя. В мирской жизни им неуютно, они чувствуют себя лишенными ее радостей, а жизнь в Боге для них не более чем надежда, но никак не реальность.

Быть священником в таких условиях – сущее наказание. Божественное присутствие кажется чем-то оставшимся в далеком прошлом. Так немощный старик только и твердит о былой юношеской силе и бодрости. Но всего этого простыл и след, все безнадежно и безвозвратно утрачено, превратившись в застывшее воспоминание. Впереди только смерть. В таком же состоянии бывает и религия. И надежда на то, что живой Бог предстанет перед нами уже сегодня, что скоро, причем, может быть, совсем скоро, обязательно свершится нечто великое, – такая полная жизни надежда в людских душах почти угасла.

Естественно, и тогда были и те, кто сокрушался из-за недостатка свидетельств присутствия Бога, и те, кто неустанно твердил в своих проповедях: того, что у нас есть, достаточно – больше и не нужно. Стоящий в храме уже предстоит Богу. Если кто-то не чувствует в себе Божьих сил, значит, ему недостает веры. Уверуйте в отпущение грехов, уверуйте, что молитва первосвященника, входящего в Святое святых Иерусалимского храма, обеспечивает очищение от грехов, уверуйте в действенность жертвы, в силу молитвы и священнического благословения. Чудеса и знамения Бога сегодня больше не нужны. Без них было не обойтись прежде, когда требовалось вначале пробудить в людях веру, но сегодня ведь она у нас уже есть, сегодня наша религия достигла небывалого расцвета и дает человеку все необходимое, чтобы он мог спокойно умереть. Наше просветленное знание чудеса только бы смутили.