Читаем без скачивания Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Куда больше проблем всем доставляла его паранойя по отношению к СМИ. Крессида прекрасно понимала, почему он ненавидит журналистов, но была уверена: Гарри, как и его брату, стоит привыкнуть к тому, что неизбежно сопровождает королевский статус. Если они выходили из Кенсингтонского дворца вместе и Гарри замечал поджидающих их журналистов – человек пять, – он так сжимал кулаки, что белели костяшки пальцев. Его близкий друг отмечал:
«Кресси, как и большинству девушек в двадцать пять лет, хотелось ужинать с парнем в ресторане, касаясь друг друга коленками под столом. Гарри, вместо того чтобы держать ее за руку, всегда шел на четыре шага впереди. Приехав в театр, он уходил во время антракта, желая избежать толпы. А если его охватывало раздражение, Гарри либо тащил Кресси за собой по улице и ругался, либо попросту игнорировал».
Нельзя было и сказать, что он засыпал ее драгоценностями. Традиционная для Виндзоров прижимистость не обошла Гарри стороной. Когда их вместе пригласили в Теннесси на свадьбу Гая Пелли и Лиззи Уилсон, внучки основателя сети гостиниц Holiday Inn, Гарри невозмутимо заявил возлюбленной: «Мой секретарь купил мне билет, а тебе придется покупать свой самой». Крессида увидела в этом проявление не только жадности, но и неуважения. Затем оказалось, что часть выходных она проведет одна: Гарри собирался уехать на попойку по случаю мальчишника. Журналы описывали ее как девушку из высшего света, которая встретила своего принца, но на деле их реальность была следующей: свидания проходили по вечерам в маленьких и не слишком опрятных холостяцких апартаментах в Ноттингемском коттедже, куда Гарри и Крессида заказывали ужин с доставкой и где смотрели сериалы на Netflix. В «Нотт Коте», как в семье называли этот дом, когда-то жила Кроуфи, гувернантка Королевы, но потом ее выселила королева-мать. Потолки были настолько низкими, что Уильяму, пока он жил тут с Кейт, приходилось постоянно нагибаться, иначе он ударялся головой.
По словам друга семьи, Крессида поняла, что этим отношениям не суждено продлиться долго, после того как сорвался ужин на День святого Валентина. Они уже ехали в ресторан по Кенсингтон-Хай-стрит, когда Гарри сообщили: на месте их поджидает фотограф. Принц ударил по тормозам, развернул машину посреди улицы и стрелой помчался обратно в коттедж, куда они в тот вечер заказали пиццу. Все это слишком напоминало о Шоне Пенне в былые дни его романа с Мадонной.
На Рождество произошла очередная драма на пустом месте. Пара приехала в деревню к единоутробной сестре Крессиды, Изабелле, и другим членам ее семьи. Гарри и Крессида решили на Новый год поужинать в маленьком местном пабе в Кидлингтоне, в пяти милях от Оксфорда. Посетителей было мало, и им легко удалось найти столик в глубине зала. Один из присутствовавших при инциденте описывал его так:
«Они уже уходили, и вдруг к ним приближается милейший пожилой джентльмен и говорит: "Простите, сэр, знаю, что сейчас праздники, но не позволите ли вы мне сделать фото – я покажу его жене, которая сейчас больна?" Крессида тут же говорит: "Да. Конечно". Но Гарри одновременно с ней бросает: "Убирайтесь вон", резко заливается краской и в раздражении выбегает из паба».
Вот это кринж!
Их друзья уже ожидали объявления о помолвке, но подобные случаи рождали в душе Крессиды серьезные сомнения в том, что ей хочется разделить жизнь с Гарри. Ограничения, сопровождавшие статус члена королевской семьи, неминуемо должны были повредить ее карьере, и уже это само по себе смущало. Фотографии Кейт и Уильяма, на которых они держали на руках восьмимесячного принца Джорджа и которые обожали новозеландцы, ее, по слухам, и вовсе пугали. Крессида даже представить не могла, чтобы ей в будущем пришлось везти ребенка в безумное путешествие, – особенно учитывая взрывной характер Гарри. Сейчас, когда рядом не было товарищей по службе, умевших спустить принца с небес на землю, его самовлюбленность совершенно вышла из-под контроля. Всплески гнева становились все более частыми и ребяческими. Гарри даже записался на бокс, поскольку, как сам признавался позднее, постоянно «был готов кого-нибудь ударить».
Крессида начала серьезно беспокоиться о его душевном состоянии. Мало кто знает, но именно она первой уговорила Гарри обратиться к психотерапевту. «Она убедила его, и он признал: проблемы есть и с ними надо идти к специалисту», – рассказал мне друг семьи. Подходящего человека принц искал с помощью давней подруги Дианы – Джулии Самюэль, которая работала с людьми, потерявшими близких, в детском отделении госпиталя Святой Марии в Паддингтоне. Помогала ему в этом и британская служба разведки MI6 – команда работавших на нее психотерапевтов могла стать отличным подспорьем. Человек, который был в то время близок к Гарри, рассказывал мне: «Искали человека, способного держать все в строжайшем секрете и при этом понимающего, каково это: иметь парадную и частную версию жизни. Психотерапевты MI6 в этом разбираются».
«Нужно это прочувствовать, – рассказывал Гарри корреспонденту The Telegraph Брайони Гордон. – А еще нужно найти правильного человека, с которым можно поговорить, и в этом-то и была моя самая большая проблема на протяжении нескольких последних лет. Очень трудно отыскать правильного человека, правильное лекарство, потому что на душе у меня слишком много всего».
По словам Гарри, ему все же удалось встретиться с психотерапевтом и начать прорабатывать травму, оставленную смертью матери. С тех пор он не устает повторять, как ему повезло спустя «всего два года… жуткого хаоса» научиться об этом говорить. «Я никак не мог понять, в чем дело. Не знал, что со мной не так». И еще он повторяет: «Важно поймать момент». Когда Крессида предложила ему обратиться за помощью, Гарри согласился.
Его эмоциональное состояние менялось постепенно. Благодаря психотерапии он осознал, что годами подавлял в себе горе по матери. И понял, наконец, как пытался сбежать от него всевозможными способами: от пьяного хулиганства до попыток «прятать голову в песок, отказываясь даже думать о маме, поскольку это же не могло помочь, верно?». В документальном фильме Кента Гарри упоминал, что за двадцать лет, прошедших со дня гибели Дианы, плакал только два раза. Весь мир открыто выражал горе, а ему предлагалось скрывать чувства. «Я каждый раз надевал костюм и галстук… готовясь к роли, и думал: "Так, нужно сделать подходящее лицо". Смотрел в зеркало и говорил себе: "Ну, поехали!", – рассказывал Гарри в 2021 году в документальном сериале Apple «Мое скрытое "я"». – В итоге я начинал обливаться потом, еще не успев выйти из дома».
Избавившись от ноши, Гарри стремился поделиться этим. Он понял, что получить поддержку легко: достаточно заговорить о скрываемых муках. И конечно, никто не радовался тому, что принц обратился за профессиональной помощью, больше, чем Уильям. Он годами ощущал терзавшее брата одиночество. Знал, что у того случаются панические атаки. Как бы ни были остры их разногласия, Уильям отчаянно пытался помочь Гарри, как делал всегда, когда они были детьми. «Спасибо Богу за моего брата, – сказал Гарри в интервью корреспонденту The Telegraph Брайони Гордон. – Он очень меня поддерживал. И повторял: что-то не так, это ненормально, поговори с кем-то, обращаться за помощью можно и нужно».
Не стоит забывать, что Уильям горевал по матери не меньше. Но его убежищем стала семейная жизнь. Гарри посмеивался над буржуазным бытом, который брат обустроил с Кейт, но наследник престола как-то признался в интервью Аластеру Кэмпбеллу, что не смог бы справиться, если бы не возвращался домой как в уютный кокон. «У меня никогда не было депрессии в том смысле, который я вкладываю
