Читаем без скачивания Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чарльза Меган очаровала при первой же встрече. Пока принц Уэльский пространно описывал достоинства выращенной на его участке картошки сорта «шарлотт» и клубники «хепил», законодательница вкусов в блоге The Tig, знавшая толк в еде, слушала его с интересом. Поскольку остальные члены семьи, зная об одержимости принца органическими продуктами, только закатывали глаза в ответ на эти рассуждения, Чарльза, естественно, восхитило внимание красивой женщины, жадно внимавшей всему, что он говорил.
Знакомство Меган и Королевы состоялось после визита Елизаветы в церковь в Виндзоре. Меган будто бы случайно заглянула поздороваться в Роял-Лодж. Эта встреча наверняка была подстроена любимой кузиной Гарри, принцессой Евгенией. К дочери Эндрю и Ферги Королева питала особое расположение. Ее величество поддержала непринужденную беседу с Меган и воздержалась от оценок. Ей достаточно было того, что Гарри счастлив.
Уильям же знал брата слишком хорошо и опасался неприятностей. Каждый роман Гарри напоминал извержение Везувия. «Это уже четвертая девушка, которую ты берешь с собой в Ботсвану», – напомнил он, выслушав восторженный рассказ о поездке. Впрочем, он не сразу поделился своими сомнениями. Гарри представил Меган брату в ноябре, в спокойной обстановке, на кухне апартаментов герцога и герцогини Кембриджских. К разочарованию Меган, Кейт в тот день была в Норфолке с детьми. Меган готовилась к допросу с пристрастием, но Уильям был для такого слишком хорошо воспитан. «Я с нетерпением ждал встречи с женщиной, благодаря которой мой брат начал так мечтательно улыбаться», – признался он ей, сразу же обезоружив. Его непринужденное обаяние позволило Меган чувствовать себя комфортно – как это было и во время беседы с Королевой.
На самом деле Уильяма беспокоила скорость, с которой разворачивались события. Ему было очевидно: если эти отношения сложатся, Меган будет вынуждена отказаться от многого. Ей придется забыть о карьере, во многом определявшей ее личность, и о жизни в Северной Америке. В Лондоне она почти никого не знала и имела очень слабое представление о британской культуре. По мнению Уильяма (как отмечал источник, близкий к принцу), Меган требовалось время, чтобы наладить жизнь в Великобритании и завести друзей, которых службе безопасности Дворца не пришлось бы каждый раз проверять. Это нелегко далось даже Кейт. Меган же была гламурной актрисой и первой небелой женщиной, собиравшейся войти в королевскую семью, – а это означало, что давление на нее будет еще сильнее. Уильям опасался, согласно тому же источнику, что хрупкое психическое благополучие Гарри не позволит ему разделить все эти переживания с Меган и при этом справляться с собственными проблемами. Пресса начнет внимательно следить за ней и досаждать – на первый взгляд, это не должно пугать актрису, но на деле то, с чем ей придется столкнуться, совершенно не похоже на сложности, сопряженные со статусом телезвезды.
Ответы Гарри на все встревоженные вопросы Уильяма, по словам окружения, сводились к следующему: «Лучший способ защитить ее – это как можно скорее жениться, потому что тогда Меган будет защищать полиция». К тому же избраннице принца вскоре исполнялось тридцать пять лет. Часики тикали.
К сентябрю 2016 года – спустя два месяца после их первой встречи – Гарри то и дело улетал в Торонто, где останавливался в доме Меган. Ее соседи уважали право на личную жизнь, поэтому влюбленных никто не беспокоил. Они жили в волшебном пузыре – спасибо скрытным по своей природе канадцам, которые предпочитали не приставать к знаменитостям и давали паре возможность спокойно прогуляться по Тринити-Беллвудс-парку в Торонто. На руках Гарри и Меган были парные браслеты из голубых бусин. Если Меган удавалось вырваться в Лондон, влюбленные укрывались в Ноттингемском коттедже. Их чувства, как позднее вспоминал Гарри, крепли «с такой невероятной скоростью», что было очевидно: «звезды сошлись».
Гарри был опьянен Меган настолько, что в декабре после визита в Барбадос, выполнив обязанности по представлению Королевы в туре по Карибскому морю, не полетел сразу в Лондон. Он сделал крюк почти в четыре тысячи километров до Торонто, чтобы встретиться с Меган в перерыве между ее съемками. В Лондоне их заметили вместе, когда пара выбирала елку на Рождество в парке Баттерси. По словам продавца, они выглядели «совершенно счастливыми, милыми и влюбленными, без слащавости или напыщенности». По мнению Уильяма, они выглядели слишком уж готовыми свить гнездышко.
Миру стало известно об отношениях Гарри и Меган благодаря газете Sunday Express. На протяжении четырех месяцев пара наслаждалась уединением, но в октябре 2016 года главный редактор Камилла Томини выпустила номер с заголовком «Тайный роман принца Гарри и телезвезды». Последовала незамедлительная и бурная реакция СМИ, отчасти потому, что Томини обошла всех и теперь за крупицы информации от контактов, находившихся в Канаде и Лос-Анджелесе, приходилось едва ли не драться. Стоило Меган выйти из дома и отправиться на съемочную площадку «Форс-мажоров», ее окружал рой журналистов. Годами мечтая стать, наконец, известной, она теперь вынуждена была носить длинные темные пальто, шапки и темные очки.
Первая волна публикаций представляла Меган новым воплощением Грейс Келли, то есть актрисой, филантропом и борцом за гендерное равенство. Непросто поверить, что источником утечки стала не она сама (хотя звучали намеки на слугу из дома герцога Йоркского). Однако вторая волна статей задала уже совершенно другой тон и позволила Меган в полной мере осознать, на что способна зубастая и озлобленная стая барракуд, охотящихся за информацией о членах королевской семьи.
Американских знаменитостей, прикормивших свою прессу и получающих от нее комплиментарные развлекательные статьи и рекламные интервью в обмен на то, что ее вообще допускают к телу, часто поражает демоническая изобретательность британской прессы. Когда кто-то другой становится мишенью, следить, как таблоиды в клочки разносят его репутацию, все равно что наслаждаться непременным атрибутом английского завтрака – апельсиновым джемом. Запретное и терпкое удовольствие. В лучшем случае такая пресса держится на едкой критике амбиций тех, кто богат и знаменит. В худшем – потакает низменным инстинктам толпы глумливых реакционных троллей.
Гарри как никто другой знал, на что способны британские газеты. Он помнил все: и травму, которую оставили внутри него последние часы жизни матери, и грубые вторжения в личную жизнь его бывших возлюбленных, и издевательства над всеми женщинами королевской семьи, кроме Елизаветы. Над Кейт постоянно потешались, припоминая ее происхождение, постепенный подъем по социальной лестнице и бизнес матери (один колумнист как-то назвал ее «Невестой из каталога»). Нападки не прекратились и после свадьбы. Пресса постоянно изображала ее бледным ничтожеством. Хилари Мантел, лауреат Букеровской премии и известная писательница, в лекции, организованной London Review of Books, сравнила ее – весьма язвительно – с «манекеном из витрины», который «обладает болезненной худобой, остающейся пределом мечтаний, но при этом лишен милых странностей, особенностей и вообще какого бы то ни было проявления характера. Она выглядит отлитой в металле, сделанной на станке».
Акулы из таблоидов безжалостно обходились и с Сарой Фергюсон, «герцогиней Свинской»[85], высмеивая ее за лишний вес. Камилла Паркер-Боулз так часто слышала в свой адрес «старая» и «уродливая», что даже начала подписывать письма Чарльзу словами «твоя старая кошелка». «Я бы и злейшему врагу не пожелала пройти через это», – сказала она, вспоминая обрушившуюся на нее волну ненависти, в интервью, приуроченному к семидесятилетию.
Даже Софи, графиня Уэссекская, второстепенный игрок на королевской арене, пострадала от нападок СМИ после того, как поддалась на уловки псевдошейха. По словам бывшего придворного, «она каждый день приходила к нам в кабинет, едва не плача, потому что на нее вылили очередную порцию грязи. И все повторяла: "Моя семья это читает! Мои друзья это читают!"»
II
Злобные писаки, которые насмехались над происхождением и внешностью женщин королевской семьи, не могли упустить наживку, которой представлялась им Меган. Они буквально из кожи вон лезли, демонстрируя
