Читаем без скачивания Артефакт для правителя - Оксана Зиентек

  С этими словами храмовник вышел, оставив Лотту размышлять над его словами. Значит, с ее девочкой все в порядке и о ней заботятся, как о принцессе. Не у каждого владетельного рыцаря хватает средств, чтобы содержать хоть плохонького целителя. А тут, надо же, - «опытный». Ребенка Лотте пока отдавать не собираются, но обещают «как-нибудь потом».  Почему? Потому, что она пока не в состоянии позаботиться о дочке? Или потому, что им зачем-то это выгодно?

  «Бред!» – Одернула сама себя Лотта. – Какая с них сейчас может быть выгода? Хлопоты только одни. И еще это золото… Нет, наверное, это даже неплохо, что кто-то заставил раскошелиться эту скотину – родственничка. Но пятьдесят золотых – сумма немалая, как бы он потом на других не отыгрался. Например, на ее семье.

При мысли о семье Лотта снова чуть не впала в панику. Как они там? Почему этот странный храмовник ничего не сказал о ее родных? Ведь вся эта история, наверняка, ударила и по ним. Но храмовник к тому времени уже ушел, а все попытки разговорить сестру Марту ничего не дали.

 «Ну, что ты, право слово, как дитя малое!» - ворчливо возмущалась добрая нонна, помогая Лотте сесть на постели. – «Сказано, не тревожить тебя, я и не тревожу. Тебе сейчас что перво-наперво надо?  Правильно! На ноги тебе надо встать. За остальных, здоровых, чего переживать-то? Здоровые сами о себе позаботиться могут. На-ко, выпей укрепляющего. Тебе кровь восстанавливать надо. Иначе, откуда силы брать?»

И Лотта послушно пила. Наверное, эта нонна тоже была в какой-то мере ведьмой. Потому что ее ворчание странным образом завораживало, успокаивало. И вскоре Лотта уже зевала, пытаясь прикрываться ладошкой. Это не осталось незамеченным. «Вот и славно!» - обрадовалась нонна, - «Посидела? Полежи. Отдыхай, девочка, завтра на ноги вставать будем, а пока отдыхай».

Следующие дни тоже не принесли ясности. Лотту обихаживали, словно тяжелобольную. Хотя, наверное, так оно и было. Вот только она никак не могла понять почему. Ну, да, родила преждевременно. И да, было от чего сойти с ума. Но не сошла же. А до пыток, насколько она помнила, дело не дошло. Так почему же тело ведет себя так, словно едва оправилось от тяжелой хвори?

- Слишком много сил потратила, - ответила, походя, одна из целительниц, которые дежурили по лазарету обители. – Мы уже думали, все, выгорела. Но монсеньер аббат верил, что все получится.

Эти слова почти ни о чем не говорили. Хотя, в чем-то Лотта была с женщиной согласна, именно так она себя и чувствовала. Словно внутри у нее все выгорело. Но целительница только улыбнулась и сказала, что нет. Те, кто действительно выгорел, так себя не ведут. А если остались силы и желание беспокоиться и задавать лишние вопросы, значит, правы были не они, а монсеньер аббат. Поэтому Лотту надлежит выздоравливать со всем старанием, чтобы как можно скорее иметь возможность помочь Лазарету святой Хильдегард.

Да, оказывается, есть такой. Поразмыслив и сопоставив факты, Лотта поняла, что находится, примерно, в двух днях пути от дома. От родного дома, не от Фехельде. Но о существовании лазарета при обители она слышала впервые. Как ей объяснили трудившиеся здесь же насельницы, потому что до этого - не нужно было.

Обитель, как водится, делилась на мужскую и женскую части, соединенные большим двором и общим храмом. В мужской части тоже был свой лазарет, но там выхаживали, по большей части, увечных рыцарей. И вот эта-то богадельня и была более-менее известна в округе. На нее отчисляли пожертвования местные рыцари и даже дальние вельможи.

А вот лазарет в женской части делился на два крыла. В одном находили помощь и кров незамужние девушки, не по своей воле оказавшиеся в интересном положении. Обитель давала возможность укрыться от позора, переждать бурю, пристроить ребенка в надежные руки… В общем, решить, как жить дальше.

Для всего мира девушки были просто очередными паломницами, из благочестия решившие потрудиться во славу Храма. Поэтому о настоящем предназначении приюта предпочитали не распространяться, чтобы не наводить тень на остальных паломниц.

В другом же крыле лазарета выхаживали, страшно сказать, ведьм. Их собирал по всем окрестностям монсеньер аббат с помощниками, иногда, буквально, вырывая у городских судов. Иногда несчастным везло, и судьи сами посылали за аббатом, не решаясь вынести то или иное решение. А то и просто ссылали сюда тех, осуждать которых было не за что, а оправдывать - несолидно.

- А зачем монсеньеру ведьмы? – Хотя Лотте многократно напоминали, что задавать лишние вопросы в обители не принято, она все равно не могла удержаться. В конце концов, она ведь не из любопытства. Надо же как-то разбираться, что и зачем в этом новом мире, куда ее так неожиданно выбросило, словно рыбу на берег.

- К делу пристроить, - пожимали плечами все, к кому она обращалась с этим вопросом. – Если Творец дает человеку талант. То надо этим талантом пользоваться. Желательно, во славу Творца и на благо Храма. А иначе как же?

Получалось, что действительно, никак. Через три недели, когда Лотта более-менее окрепла, ее снова навестил аббат Пиус. На этот раз с ним была не ворчливая сестра Марта, к которой Лотта успела уже немного привязаться, а другая нонна – высокая худая женщина лет тридцати-тридцати пяти.

- Дитя, это – сестра Герлинда, - Представил он свою спутницу. Она побудет твоей наставницей на время пребывания в обители. – Он повернулся к женщине. – Сестра Герлинда, это сестра Шарлотта, я вам о ней говорил.

После этого аббат Пиус откланялся, пообещав Лотте, что завтра после утренней молитвы у них будет время побеседовать и обсудить все интересующие ее вопросы.

Едва он ушел, сестра Герлинда попросила Лотту встать напротив небольшого окна. Она медленно обошла подопечную по кругу, время от времени водя перед ней рукой с открытой ладонью. Иногда Лотте казалось, что под плотной рубашкой она чувствует щекотку в тех местах, напротив которых находилась рука сестры Герлинды. Но задавать нонне лишние вопросы она не решилась, слишком уж суровый вид был у дамы.

 Та же, в свою очередь, чему-то довольно кивнула и предложила: «Одевайтесь, сестра Шарлотта. Сегодня прекрасная погода и монсеньер аббат разрешил вам прогуляться в саду. Думаю, приятная прогулка прекрасно подойдет для знакомства».

Глава четвертая

Солнце стояло высоко над пологими холмами, на одном из которых