Читаем без скачивания Артефакт для правителя - Оксана Зиентек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Здесь у нас трудятся сестры из простых, - пояснила сестра Герлинда, широким жестом указывая на протянувшиеся вдоль небольшого ручейка капустные грядки. – Хвала Творцу, земли тут хорошие. А благодаря сестрам – магам земли, в удачные годы мы не только покрываем нужды обители, но и можем вывезти кое-что на продажу.
- И много у вас их? Ну, магов? – Лотте было в диковинку, что магии, оказывается, можно не бояться. Что даже в обители Творца ею не гнушаются пользоваться. А еще удивительнее казалось, что используют магию не для каких-то великих дел, а вот так, запросто. Для повышения урожаев капусты и репы.
- Магов земли? – Уточнила сестра Герлинда. – Увы, не так много, как хотелось бы. Меньше только магов огня. В пекарне и на кухне вечно не хватает людей.
Но что поделать. Если под подозрение попадает простая крестьянка или горожанка, святые отцы часто не успевают даже своевременно узнать, не то, что вмешаться. Люди упорно цепляются за свои заблуждения и не хотят понимать замысел Творца.
Нонна вздохнула и что-то зашептала, перебирая четки. Видимо, молила творца просветить заблуждающихся. А, возможно, вспоминала что-то свое. Лотта тоже молчала, осваиваясь с новыми для себя знаниями. Обойдя краем огород и пройдя через большой фруктовый сад, дамы вышли к каменной стене одного из многочисленных двориков.
- Здесь у нас - царство сестры Каталины, - сообщила наставница Лотте, открывая тяжелую дубовую дверь.
За дверью оказался настоящий цветник. Защищенные высокими каменными стенами от холодных ветров, вдоль массивной каменной кладки в изобилии цвели розы. Средину дворика, разбитую на грядки, занимали лаванда и прочие душистые травы. Между грядками были расставлены каменные скамью, на которые можно было присесть в раздумьях.
На одной из скамей Лотта заметила сгорбленную женскую фигуру. Очень старая нонна, хромая, поспешила навстречу гостям. На поясе у нее висели грубые кожаные перчатки, ножницы, садовый нож в ножнах.
- Здравствуйте, сестра Герлинда! – Приветливо склонила голову женщина. – и ты здравствуй, девочка.
- Доброго дня, сестра Каталина! – Громко ответила сестра Герлинда. Потом представила Лотту и попросила нонну показать новице свое царство.
«Не всем так везет, как тебе, вовремя вырваться», - сказала она негромко, когда нонна отвернулась, приглашая их следовать за собой. – «Сестра Каталина когда-то была настоящей фрайфрау, но имела неосторожность чересчур щедро использовать свою силу. Ее любимые розы расцвели посреди зимы».
- А сестра не обидится на нас, что мы ее обсуждаем? – Еле слышно спросила Лотта, отмечая, что на память о допросной бедной женщине досталась не только хромота. Одно плечо заметно провисало, из-за чего вся нонна казалась какой-то скрюченной.
- После пыток сестра Каталина очень плохо слышит, - подтвердила ее догадки сестра Герлинда. – Даже когда кричишь ей в лицо, она больше читает по губам.
Розарий оказался действительно достойным внимания. Большинство сортов были Лотте неизвестны, но ничего удивительного не было. В их поместье сад использовался больше для выращивания приправ и лекарственных трав. А цветы считались матушкиным баловством. Здесь же сестра Каталина называла каждую розу по имени, словно дитя. Рассказывала, откуда монсеньер аббат привез тот или иной куст, а какие сорта ей подарили паломники.
Обойдя полный круг по розарию, они вернулись к скамье, на которой из ждала сестра Герлинда. Передавая Лотту обратно сестре Герлинде, сестра Каталина проворчала: «Не моя, но сойдет».
- О чем это она? – Спросила Лотта, когда они вышли из розария.
- О том, что подходящей магии в тебе мало, - уже несколько раздраженно отозвалась нонна. – И когда ты уже научишься молчать, когда тебя не спрашивают? Жаль. С магией земли ты бы очень пригодилась в розарии или аптечном садике (на грядки с капустой благородную даму, понятно, никто посылать бы не стал). А так, к печи тебя, благородную, не приставишь и на мельницу не пошлешь.
Значит, будешь по утрам работать в швейной мастерской, а после обеда – помогать сестре Каталине. Монсеньер велел тебя беречь, но совсем уж без дела сидеть – грех это. Лотта была с ней согласна. Незанятые руки давали слишком много воли голове. И от мыслей, которые приходили в голову, впору было сигануть с одной их башен Лазарета этой самой головой вниз.
В первые дни помешала только невозможность добраться до башни самостоятельно. А помотать в таком небогоугодном деле никто их сестер ей, само собой, не стал бы. А потом появилась нет, не надежда, но желание узнать, что же все-таки происходит. А, значит. Надо выждать до завтра, когда ей пообещали возможность беспрепятственно спрашивать.
В тот день сестра Герлинда показала Лотте еще швейные мастерские. Простые, где шились одежды для сестер и братьев, а также обиходные вещи. И белошвейные, где обшивали высшее духовенство и шили на заказ. В основном, приданое для знатных девиц.
Именно в белошвейной мастерской старшая сестра велела Лотте взять лоскут и выполнить несложный узор. Потом – чуть посложнее. Довольно кивнув, сказала, что ждет новую вышивальщицу завтра после службы.
- Ну, хвала Творцу, разобрались, куда тебя приставить, - сестра Герлинда вздохнула, кажется, с некоторым облегчением. Теперь – обед.
Обед проходил в одной из трапезных обители. Их, как объяснили Лотте, было несколько. Для братьев, для сестер и для паломников. Для простых и для благородных. Сестры-маги питались отдельно от женщин из приюта. Это порядок сестра Герлинда пояснила просто: «Не все заблудшие души останутся у нас. Кто-то решит строить свою судьбу в большом мире. Не стоит им лишний раз видеть тех, кто, по всеобщему убеждению, давно мертв и похоронен».
Обед был простым и сытным. Каша с льняным маслом, овощное рагу, ржаной хлеб. Ничего лишнего. После общего пения гимнов одна из сестер открыла большую книгу Творца и принялась читать. Остальные дружно принялись за еду. Лотта хотела спросить, а как чтица, но сестра Герлинда знаком показала ей: «Все потом». Действительно, ни одного слова не раздавалось за столом, только стук ложек по посуде.
После обеда наставница отвела Лотту в библиотеку и представила брату Зимону. Сухонький брат, по возрасту годившийся Лотте в отцы, обрадовался новице, как родной. «Как же, как же! Все уже готово. Монсеньер
