Читаем без скачивания Куда приводят коты - Олег Фомин

– О, и ты здесь, модник! Даже меня опередил, надо же! Дамы, с вашего позволения отложим наши разборки на пару минут. Хочется вернуть должок старому приятелю…

Я не понял, о чем он.

Тем временем, крысиный холм сдвинулся с места, поплыл ко мне, растекаясь, словно капля по стеклу. Оказавшись рядом со мной, гора пищащих, мельтешащих телец опустила Раската, в землю впились мощные когти заросших босых ног.

И вот, в шаге от меня – два небоскреба брючных штанин с мостом ремня между «крышами», а выше – серые тучи шерсти на животе, груди и морде в оправе расстегнутого плаща. С самого неба взирают янтарно-желтые глаза…

– Будь так любезен, стань человеком, – попросил Раскат.

Хотя «попросил» – слово не совсем верное. Сопротивляться такой просьбе весьма и весьма затруднительно. Думаю, все эти крысы меня прекрасно понимают. Они тоже не могут, иначе их здесь не было бы.

Вот и я не смог. Но как только выполнил его, так сказать, пожелание, меня свалил с ног удар в лицо!

Кряхчу в попытке прийти в себя…

– Вообще-то, – доносится сквозь звон в черепе голос Раската, – я планировал взять кирпич и сделать с твоей башкой то же самое, что ты сотворил с головой моего сына. Но крошка Карри попросила тебя не трогать.

Приподнявшись на локте и ощупав саднящую скулу, я вгляделся в того, кто это сказал. Человек-мейн-кун к данной секунде тоже принял полностью человеческий облик, потряс кистью, только что исполнившей хук. Одежда осталась прежней, даже сигара в пальцах, которые уже без когтей, никуда не делась, дымит, а вот обладатель всего этого…

Смотрю в немолодое лицо.

Перемир явно пошел ему на пользу. Морщин и седых волос куда меньше, чем в тот раз, когда он заявился со своими верзилами ко мне на квартиру. Сбросил лет этак десять, а то и больше.

Меня окутывает странная апатия. Казалось, я должен был испытать потрясение, но… то ли в глубине души всегда подозревал, кто Раскат на самом деле (тем более, голос-то никогда не менялся), то ли я уже попросту устал удивляться, слишком много в последнее время сюрпризов. Как бы там ни было, я принял то, что мне открылось, спокойно. Быть может, по-настоящему глубокий шок ощущается именно так?

– Радуйся, что мне отшибло память, иначе загрыз бы тебя при первой встрече, – продолжает Седой. – Я вспомнил, кто я, совсем недавно, когда вот эта прекрасная штучка, сделанная нашей милой подружкой…

Он коснулся шеи, там звякнула знакомая цепь платиновых слитков.

– ...вернула мне человеческий вид. А вместе с ним вернулись воспоминания. Знаешь, я своих врагов из-под земли доставал, даже очень влиятельных. Представь же, что я чувствовал, когда какое-то безымянное чмо грохнуло моего единственного сына и исчезло с радаров! Ни свидетелей, ни записей с камер, ни телефонных звонков, ни билетов, ни одной ниточки… Он, конечно, был тот еще говнюк, мой сынулька, но все же родная кровь. Даже такие сволочи, как я, бывают сентиментальны… Но кому мстить? Оставалось только драть твоих сучек – бывшую невесту и старую мамашу. А они, кстати, огонь! Любят это дело! Я даже передумал их мочить. Мол, выжму сперва из них все, что можно, а как надоест…

Седой провел ногтем большого пальца поперек горла. Усмехнулся и продолжил:

– Но им повезло, не успел… В тот день я опять нажрался в дрова, взял здоровенный пожарный топор и велел охране отвезти меня к тебе в квартиру, чтобы лично нарубить этих самых дров из твоей мебели. За неимением тебя. Даже выкупил заблаговременно эту нору у твоего арендодателя, прикинь! Ну как, выкупил… Отжал. Страх такие чудеса щедрости с людьми творит, круче любой магии! Вот только, когда я собирался на этот аттракцион, по пьяни нацепил вместо своих «ролексов»… это.

Он достал из кармана плаща ремешок. Старенький потертый ремешок от часов моего деда. Из этой кожаной полоски Карри в самом начале нашего знакомства сделала артефакт. Который мне так и не пригодился. Зато, как я уже понял, пригодился кое-кому другому.

– Узнаешь? – говорит Седой. – Прихватил из твоей берлоги еще в первый визит. Карри сказала, у тебя была проблема, похожая на мою. Ты не мог сам превратиться из кота в человека. А эта штучка должна была помочь с трансформацией спустя определенное время. В ней было что-то вроде таймера. И сработал он именно в тот блаженный час, когда я, намахавшись от души топором, уснул на обломках… Можно не продолжать, да? Вижу, ты и так сообразил, ха-ха!

Ремешок вернулся в карман.

– А память мне отбило, потому что был мертвецки пьяный. На твое счастье. Благодари нашу рыжую подружку. Если б не замолвила за тебя словечко, я бы…

– Вообще-то я спас ее от твоего сына-садиста, – перебил я. – И разгуливаешь ты сейчас по перемиру, такой крутой, благодаря мне.

Седой нахмурился.

– Ты уж не серчай, кланяться не стану. Говорить «спасибо» убийце сына – это перебор. Но, учитывая, какие возможности передо мной открыл первый слой перемира и какие откроет второй… выдаю тебе официальное прощение.

Он сделал затяжку, выпустил струю дыма. Затем быстро наклонился, схватил меня за запястье, и над моей ладонью завис мерцающий кончик сигары.

– А это вместо печати…

Но поставить горячую роспись Седой не успел: сигара вдруг вспыхнула пламенем, сгорела в одно мгновение.

– Хватит! – рявкнула Блика.

Седой выпрямился, разворот, и оказался с азиаткой лицом к лицу. Она в нескольких шагах от него.

– Пара минут истекла. Ты пришел потягаться со мной, не тяни резину. Вот она, я.

– Опять будешь прятаться за спину своей ящерки? – издевается Седой.

– Ему и без тебя есть кем заняться, – ответила Блика.

Ящер по-прежнему рядом с Карри, стрела морды не сводится с окровавленной распятой пленницы. Он, может, и хотел бы присоединиться к дочери, но внимание должно оставаться на рыжеволосой уроженке второго слоя, иначе никакие кинжалы и раны не удержат ее от побега.

– Я пришел забрать Карри, – говорит Седой. – Она – мой ключик в одно любопытное место. Но по доброй воле ты ее не отпустишь, так что, увы, придется потрепать твою шкурку.

– Зря ты пришел сюда. Эта рыжая дрянь рассказала тебе, что я устроила недавно в Бальзамире?

– Наслышан.

– Так вот, здесь я еще опаснее. Здесь мой даймен.

– Я тоже не