Читаем без скачивания Нерядом - Эллин Ти

Ну вот нравится она мне! Что поделать? Не могу объяснить даже свои чувства, просто почему-то душа лежит. Не то чтобы я, конечно, верю в то, что они завтра в загс побегут, учитывая, что были знакомы они в далеком детстве, а сейчас даже не общаются, но… А вдруг? Шанс терять нельзя! И я не ревную ее к переднему месту, сама вот пускаю туда. Хотя всю жизнь даже с мамой за это место цапались. Я была странненьким ребенком, да.

– Приса… – говорит папа и тут же осекается, когда открывает заднюю дверь и замечает на сиденье меня.

– Ой, а садитесь вперед? А я тут развалюсь, если вы не против, – стреляю глазками и показательно вытягиваю ноги уже без обуви на сиденье.

Марина вежливо улыбается, а папа только закатывает глаза. Он знает меня как облупленную и прекрасно понимает, что свое любимое переднее сиденье я не променяла бы ни на что во всем мире.

Но они вдвоем садятся впереди, и я с улыбкой победителя и правда разваливаюсь на весь задний огромный диван, не понимая, почему я так не делала никогда раньше.

Я вижу, что Марине немного неловко, но надеюсь, что это пройдет! Поглядываю на них с заднего, блин… А красивая пара могла бы быть! Как устроить? Хочу!

Вообще я дурочка такая на самом деле… Потому что… ну а вдруг она только внешне красивая? А внутри самая настоящая стерва? Хотя не похожа она на такую. Потому что мы ведь видели ее весь вечер, хорошая она. Только как будто встревоженная постоянно чем-то. Не то чтобы я очень разбиралась в людях, честно признаться, просто показалось вот так.

И мы едем. Молча! Кроме того, что Марина называет папе свой адрес, они не произносят больше ни слова. Ну что это, а? Еще говорят, что взрослые всегда мудрее. А разговор завести ни у кого из них мудрости не хватает, мне что, одной это надо?

Вздыхаю. Ладно, допустим, я вас спасу. О чем там всегда можно поговорить? О погоде, кажется, о работе… Или о работе лучше не говорить? Хотя, с другой стороны, ее работа – пока единственное, что нас связывает. По крайней мере последние пару часов точно.

– Ой, я же сказать хотела, – делаю вид, что что-то вспомнила и как любопытная Варвара на базаре сажусь точно в центре, оказываясь лицом между передними сиденьями. Надеюсь, нос мой останется при мне… – Очень вкусный десерт был в вашем ресторане. Такого вкусного даже в моей любимой кофейне не делают!

– Спасибо, – немного смущается Марина, ей неловко, это видно и в общем логично и понятно, но я не сдаюсь. – Обязательно передам нашему повару и хозяину, хотя второму можете вы и сами передать, – улыбается она.

– В каком смысле? Па, ты же не владелец ресторана?

– Пока нет, – смеется он, – это заведение одного из моих пацанов, Тимура.

– Ого! Неплохо хоккеисты живут нынче… Па, а никого свободного там нет? Для дочери любимой. Можно без ресторанов! – шучу я с папой, но по тому, как напрягаются его руки на руле и чуть не скрипят зубы, понимаю, что шутка была неудачной. С самого рождения он моих женихов гонял! В садике мальчишка меня поцеловать пытался, так папа меня чуть в другой сад не увел, ужас!

– Мышка, – рычит он, но я успеваю потянуться к нему и поцеловать его в щеку еще до взрыва его нервной системы.

– Я пошутила! Просто пошутила.

– Смешно, да. Ага.

– Как ты забавно ревнуешь, – внезапно выдает Марина с улыбкой, и я улыбаюсь ей в ответ. – Ты знаешь, Диана, хоккеисты – хорошие парни! Забавные, вежливые, как показывает практика, умеющие ухаживать. Не бросят девушку одну ночью, поддержат беседу.

– Кто?! – спрашивает папа с фырканьем. – Где это ты таких хоккеистов видела? Они все поголовно бестолочи, каких поискать.

Папа психует, а я вдруг понимаю, что́ Марина имела в виду. Она подколола папу на десять из десяти, приведя в пример его самого! За сегодняшний вечер он показал как раз те качества, что она перечислила, и я не могу сдержаться и начинаю хохотать в голос, заполняя смехом весь салон машины. Она мне абсолютно точно нравится! Хочу познакомиться с ней поближе, так папу еще никто не обводил вокруг пальца.

– И что смешного?

– Смешно, па, то, что этот хоккеист – ты! – говорю я сквозь смех, и теперь от выражения лица папы мы с Мариной смеемся уже вдвоем.

– Я – тренер. Это другое, – пытается отмахнуться он, но толку в этом уже немного. Хорошие хоккеисты! Папа просто ревнует меня и до сих пор думает, что мне тринадцать, это нормальное явление. Я привыкла давно.

– Мы почти поверили, – отвечает за меня Марина, и мне так радостно от всей этой атмосферы, словами не передать!

Едем еще совсем недолго, больше не болтаем, но уже и не нужно как будто. Папа включает музыку, чтобы, видимо, мы снова не начали обсуждать хоккеистов, и я негромко подпеваю на своем месте. Не умею от слова «совсем», но люблю очень, поэтому всегда предлагаю закрывать уши тем, кому не нравится, потому что я все равно не перестану.

Когда мы подъезжаем, я тепло улыбаюсь Марине и с радостью смотрю, как папа провожает ее до подъезда, а потом дергаюсь от звука пришедшего сообщения на телефон.

Достаю из кармана и застываю, потому что…

Мама: Адрес мне напиши, где обитаешь. Я сажусь в поезд, утром буду на месте, заберу тебя.

Что?!

Глава 9

Виктор

Подвезли Марину. Ей было немного неловко, в целом я понимаю реакцию – мы чужие друг другу люди. Общение в далеком детстве уже даже не считается знакомством, по сути, в жизни столько произошло перемен, что глупо называться друзьями спустя двадцать лет разлуки.

Едем домой с Мышкой, она перебралась на свое любимое переднее сиденье, сидит смотрит в окно, качает головой под музыку. Смешная такая. Раньше с матерью родной чуть не дралась за то, кто спереди ехать будет, а тут добровольно назад уселась. Как будто я дурак совсем и не понимаю, что она делает. Что вообще за маниакальное желание появилось у всех вокруг найти мне девушку? Я не просил вроде, а они как сговорились все.

Но на дочь не ругаюсь, я в целом никогда этого не делаю, не приветствую такое.

– Па, – вдруг говорит Дианка. Задумчивая какая-то, не пойму. Как будто что-то не так.