Читаем без скачивания Корона Российской империи. Слава, честь и доблесть династии Романовых - Николай Фоменко

Потенциальным противником России оставались турки и крымские татары. Предыдущие цари оставили крымско-черноморский вопрос нерешенным. России нужны были эти южные земли, плодородные и богатые.

Попытавшись учесть просчеты Голицына, Петр избрал целью своего похода не Крым, а турецкую крепость Азов, расположенную намного ближе. Однако взять ее не удалось. Русское войско отступило после трех месяцев осады, но неудача лишь раззадорила царя. Он пришел к выводу, что для доставки войск к Азову нужно создать флот, способный спуститься по Дону. В Воронеже спешно начали строить сперва верфь, а потом и корабли.

В мае 1696 года флотилия, везущая сорокатысячную армию, начала движение к Азову. На этот раз осада велась по всем правилам военной науки, и в середине июля город сдался. Но царь понимал, что турки не смирятся с потерей Азова и нужно готовиться к новой войне.

Для удержания русских завоеваний требовался настоящий флот – десятки кораблей. Для этого нужны были немалые деньги, которых в казне не имелось. Но Петр нашел выход. Он привлек к строительству кораблей все материально обеспеченное население государства: крупных землевладельцев, как духовных, так и светских, всех прочих помещиков и торговых людей. Самые богатые должны были сами строить корабли, один на каждые 10 тысяч дворов крепостных крестьян. Более мелкие объединялись в кум-панства. Каждое из них должно было построить и снарядить корабль за свой счет. Мелкопоместные дворяне обязаны были внести «полтинные деньги» – по 50 копеек с каждого крестьянского двора, принадлежавшего им.

Понятное дело, что мастеров в русских землях не было. Петр позаботился и о том, чтобы их пригласить. В течение двух лет все запланированные корабли были построены, но Государь оставался недоволен. Он понимал, что Россия не может зависеть от иностранцев настолько сильно и постоянно.

Из этого он сделал простой и очевидный вывод: у России должны быть свои мастера. Их нет? Значит, надо учить, посылать молодых и способных людей в европейские страны. Пусть они не просто ума набираются у иноземцев. Для этого тех к нам позвать можно, да и нужно. Уроженцы России должны видеть, какой может быть жизнь.

Еще Петру нужны были союзники в неизбежной новой войне с султаном. Посему, помимо того что в Европу отправлялись учиться молодые дворяне, туда выехало и Великое посольство. Петр находился при посольстве неофициально, хотя почти ни для кого не было секретом, кто таков на самом деле урядник Петр Михайлов.

Эта первая зарубежная поездка не была для него увеселительной прогулкой. Государь изучал военное дело во всем его многообразии (фортификация, артиллерия и др.), посещал научные учреждения, заводы и верфи, даже сам участвовал в строительстве кораблей. Ученые и военные, общавшиеся с ним, дружно отмечали его живой ум и способность к восприятию новых знаний.

Но Петр подходил к европейскому опыту весьма прагматично. Его интересовали только технические достижения да некоторые бытовые усовершенствования.

Великое посольство проложило свой путь через германские княжества, Голландию, где Петр задержался на целых четыре месяца, работая на верфи, Англию, Австрию. Люди Петра везде вербовали мастеров, закупали оружие новых образцов и научное оборудование.

Увы, основной цели послам достичь не удалось. План Петра втянуть европейцев в войну с Османской империей оказался не ко времени. Испанский король, не имевший наследников, тяжело болел, и вся Европа готовилась драться за его трон.

Впрочем, урядник Петр Михайлов сумел сделать из складывавшейся геополитической ситуации правильные выводы. Грядущая европейская свара не позволяла облегчить решение «южного вопроса», зато упрощала дела на севере. Иначе говоря, появлялся шанс отодвинуть границу России до балтийских берегов.

Посольство должно было побывать еще в Венеции и Риме, но встретиться с папой римским русскому царю было не суждено. В июле 1698 года посольство находилось в Вене, где безуспешно пыталось отговорить австрийцев от мира с турками и выторговать себе Керчь. Из России вдруг пришла весть о новом стрелецком бунте, а следом – и о его успешном подавлении.

Оставленный на Москве князь-кесарь Федор Ромодановский оправдал доверие Государя. Его брат и племянник были растерзаны во время прошлого бунта, поэтому идея становиться на сторону стрельцов не приходила ему в голову. Число убитых во время подавления бунта никто не считал. В ходе расследования было казнено около 800 человек.

25 августа Петр вернулся в Москву. Следствие возобновилось и продолжалось до весны следующего года. На плаху отправилось еще несколько сотен человек. Это был жестокий и кровавый ответ на стрелецкий бунт, но Петр слишком хорошо помнил, чем прежде платили бунтовщики за прощение. Софью, которая вполне могла снова оказаться на троне, если бы стрельцы победили, постригли в монахини.

Инокиней в ту же осень стала и царица Евдокия. Она тоже ввязалась в подготовку бунта. Женщина надеялась, что в случае успеха ее сын, царевич Алексей, займет трон. Родственники Евдокии были удалены из столицы.

Бунт, в котором оказалась замешана и царица, был жестоко подавлен (В. И. Суриков «Утро стрелецкой казни», 1881)

М. М. Иванов «Петр I на реке Пруте», 1804

Находясь под впечатлением от увиденного в Европе, Петр решил начать грандиозную модернизацию страны. Чтобы ускорить принятие народом своих нововведений, сперва он взялся устранять внешние отличия русской жизни от европейской. Царь самолично срезал боярам бороды, пожалев лишь двух стариков – Стрешнева и Черкасского. Потом Петр запретил появляться подле себя лицам, одетым не по-европейски. Все войска спешно переодевались в новую форму, ненавистные Петру стрелецкие кафтаны оказались под негласным запретом.

Начало 1699 года ознаменовала подготовка нового похода против турок. В начале марта умер Франц Лефорт, едва ли не самый близкий друг Петра. Выходец из Швейцарии, сумевший найти общий язык с Государем в трудные для него времена, прошедший карьерную лестницу от простого офицера до адмирала, сгорел в считаные дни.

Петр I наблюдает за штурмом крепости Нотебург 11 октября 1702 года (худ. А. Е. Коцебу, 1846)

Петр очень горевал, однако военная машина, запущенная на полные обороты, требовала его присутствия. Он вернулся в Воронеж, где строился новый флот.

Однако Петр Алексеевич понимал, чем чревата для России новая война в отсутствие союзников. Он отправил к султану посольство во главе с Емельяном Украинцевым, думным дьяком Посольского приказа, поставив задачей добиться мира и сохранить Азов. При этом посольство отправлялось не посуху, как обычно. Его должен был доставить в Константинополь новый военный корабль «Крепость». Он стал весьма весомым аргументом в начавшихся переговорах. Султан не мог игнорировать 46 пушек «Крепости», стоящей на якоре напротив его дворца.

Спустя несколько месяцев переговоры завершились подписанием перемирия на тридцать лет. Россия сохраняла за собой Азов, строящийся Таганрог и другие городки на Азовском море.

Между этими делами Петр походя изменил русский календарь. В декабре 1699 года он объявил, что отныне новый год будет наступать не 1 сентября, а 1 января. 7208 год от сотворения мира превратился в привычный нам 1700 год от Рождества Христова. Впрочем, разбежка между юлианским и григорианским стилями летосчисления так и не была устранена вплоть до 1918 года, но это уже другая история. Петр не ограничился переносом начала года. Он повелел праздновать его на европейский манер, с пирами, фейерверками и обязательными нарядными елками.

Отменил Петр и древний обычай совершения браков по воле родителей, без учета мнения жениха и невесты. Видимо, собственный неудачный брак с Евдокией Лопухиной оказал влияние на это его решение.

Он же запретил писать в челобитных имена в самоуничижительной форме («Ивашка» и т. д.). Царь требовал от подданных не внешнего унижения, а подлинной верности.

Получив известие о мире с турками, Петр приступил к подготовке давно задуманной им войны со шведами. Его целью был выход России к Балтийскому морю. В союзе с Россией в эту войну должны были вступить Дания и Саксония вместе с Речью Посполитой. В силу весьма своеобразного польского законодательства и обычая приглашать королей из-за границы, дабы магнаты не перегрызлись, оба трона – саксонский и польский – в тот момент занимал один человек. Это был курфюрст саксонский Фридрих Август I, он же король польский Август II Сильный.

Однако союзники не стали дожидаться, когда русская армия будет готова вступить в войну. Они ввязались в нее сами, посчитав, что легко справятся с молодым шведским королем, до сих пор известным лишь кутежами и прочими безобразиями. Началась Северная война.