Читаем без скачивания Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это особый мир левобережного Парижа, ставший несколько десятилетий спустя колыбелью гошистской революции 1968 года. По личным впечатлениям я помню, насколько призрачен мир этой части города — старое и новое мешаются, масон идёт рука об руку с философом, хасид соседствует с правоверным католиком. Впрочем, масонство — тема особая.
Архаическое отношение к смерти в романах Газданова — таких как «Призрак Александра Вольфа», быть может, имеет корни именно в этом знакомстве. Влияние, которое оказал Осоргин на свой круг русского Парижа огромно. Оно так же загадочно как тайные доктрины.
Он возделывал свой сад — в переносном и прямом смыслах. Растил сад на парижском пустыре.
13 марта 2003
История про китайское гадание
Это странная история про странные предзнаменования. Попал я в одно странное место. Подвал, куда мне нужно было пойти, находился в огромном доме постройки сороковых годов. Когда я брёл вокруг него в поисках нужной двери, к подъезду причалил «Мерседес» и два кожаных человека вывели из него третьего, тоже кожаного, и, деловито пристегнув к себе наручниками, увели в нутро подъезда. Но дело не в этом эпизоде. В искомом странном подвале посетители играли в не менее странную игру. В результате этой непонятной джуманджи мне выпало, как в китайском печенье с записками, нести домой лист бумаги с красным рисунком и текстом, озаглавленным: «Красная стена. Часть двенадцатая».
Итак: «Один китайский студент в детстве играет в игру под названием „Критика Линь Бяо и Конфуция“. Когда он учится в Пекинском педагогическом университете, профессор Чжоу Гучэн предостерегает его от чрезмерного увлечения Западом. Студент пишет большое дацзыбао и вывешивает его на университетской стене.
Молодой китайский революционер Цзи Чжи презжает в Страну Советов учиться. Он влюбляется в свою первую учительницу русского языка. Их сына зовут Леонард Сергеевич Переломов. Он пишет книгу „Конфуций: учение, жизнь, судьба“. Леонард Сергеевич стоит перед стеной Пекинского педагогического университета и читает дацзыбао. Там написано: почётному советнику Фонда Конфуция профессора Чжоу Гучэну нужно сделать кэн. Кэн по-китайски означает, конечно, „погребение заживо“.
Леонард Сергеевич Переломов стоит перед стеной Пекинского педагогического университета в дни Больших снегов года Красного тигра».
Ночью мне приснился красный рисунок, на котором ветер шевелил кривые деревья, а с горы, осыпая лужайку брызгами лился маленький водопад.
Двенадцатая часть символизировала, несомненно, двенадцатый год лунного календаря. Но при чём тут были эти современные китайцы, какое отношение они имели ко мне?
И, озадаченный, пошёл я по жизни.
13 марта 2003
История про планы
Сидел я, сидел, и вдруг подумал — напишу-ка я про паутину. В смысле «Паутину», которую издала «Амфора». Вот.
14 марта 2003
История про «Паутину» № 1
…Так, надо сказать, что автора «Паутины» я никогда в жизни не видел, а к людям, с которыми не встречался, я почему-то испытываю исключительно добрые чувства. При этом вся эта невнятная история с ленинградским мордобоем, который то ли был, то ли его не было, то ли он шубу украл, то ли у него украли, была мне не очень интересна. Жизненный опыт мне, правда, подсказывает, что если есть какие-то клановые разборки, надо стоять на чьей-то стороне, потому как если не стоишь на чьей-нибудь стороне, то наваляют тебе пиздюлей по самое не балуйся.
Неприсоеденившихся пиздят всегда весело и отчаянно, этот процесс примиряет непримиримых. Но это я к слову.
Я читал «Паутину» давно, в странное время-до-кризиса, когда вся страна веселилась как перед пьяной дракой. Я читал её с экрана, а я могу спокойно читать тексты, даже большие, с экрана. Но разные дела смыли впечатление от этого текста.
При этом, из каких-то других текстов я помнил, что автор «Паутины» утверждает вполне здравую мысль о кризисе советской-российской научной фантастики. Может, писал-то он и о другом, а это я его так понял.
Действительно, в России есть какие-никакие авторы фэнтези, есть крепкие романы в стиле альтернативной истории, есть, наконец, юмористическая фантастика.
Но с SF, действительно, у нас существует проблема.
Надо оговориться. что под научной фантастикой я понимаю как раз тот текст, что вносит в мир научный кунштюк, а потом — погнали наши городских, посмотрим, что и как выйдет — всё зависит уже от таланта автора.
Для меня поэтому образец научной, или научно-философской фантастики — работы Лема.
Или, скажем, хороший роман Стругацких, где против учёных воюет Второе начало термодинамики — он был читан мней ещё в журнале «Знание-сила», на его страницах размером с простыню.
Поэтому, я стал перечитывать «Паутину» с чувством того зрителя боксёрского матча, который наблюдает странного человека рядом с рингом. Человек уже в боксёрских трусах, в перчатках и ехидно комментирует тех, кто мутузит друг друга на ринге. Сейчас, думает зритель, сейчас этот чувак полезет через канаты и всех положит.
Так я начал читать «Паутину».
14 марта 2003
История про «Паутину» № 2
В интересном, но начавшем забываться романе Вадима Кожевникова есть такой эпизод: советского разведчика, который давно приотворяется агентом Абвера, сбрасывают с парашютом якобы на территорию, занятую Красной Армией. Там героя допрашивает эсэсовец, переодетый батальонным комиссаром — почему-то в лайковых перчатках. «Один из этих людей беспрестанно, как заведенный, тщательно ругался матом. Другие обменивались негромкими и короткими фразами, подкрепляя их указующими жестами, словно не были уверены что их слова можно понять» — так описывает их Кожевников, показывая «типичного особиста с подручными». Люди Сети в «Паутине» беспрестанно, как заведённые, говорят так: «Я-то имел в виду секретную варежку, с которой шишки из MS колдуют. Она тоже называется пауа… Короче, духогонка по-нашему. На пиджаковском языке — бизнес-оганайзер для внутреннего пользования. Очень толковая штука. Сама строит оптимальную визуализацию задачи на основе ваших данных и собственных изысканий по Сетке», «Если машина может за нас бодать какие-то таски, значит, мы можем что-то другое бодать на освободившихся ресурсах»… И лучше б они не шутили так, как шутят: «Когда я заказал бармену эту смесь, он уставился на меня, как баран на нового Гейтса».
Герои унылой чередой резонёров рассказывают какие-то новости, а мне хочется понять — зачем они так. Потому как, если вытащить на свет Божий письмо какого-то программиста,
