Читаем без скачивания Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алекс обошел диван и тихо присел рядом. В его руках был горячий чай с лимоном, сделанный Майком для Софии, и он медленно протянул его девушке. Она не шевельнулась. Он поставил чашку с блюдцем на столик.
– Не наказывай меня молчанием,– мягко попросил Ахматов, недоуменно глядя на промокший плед.
София только сильнее прижалась к спинке дивана и напряженно ссутулилась. У нее не было достойных слов для этого человека, и она предпочла молчать, отчаянно молясь, чтобы тот скорее ушел.
– Хочу, чтобы ты знала, что я волновался, прежде всего, за тебя, а не за то, что… происходило вокруг. Не могу сказать, что я удачно выбрал способ тебя уговорить сделать то, что хотел я…
Ахматов делал большие паузы и тщательно подбирал слова, чтобы не выдать себя и девушку. Но, похоже, его откровенность на грани раскрытия не трогала ее. Он был расстроен. Все его расчеты всегда были скрупулезны и выверены, каждая деталь имела свое место и значение, каждый этап любой операции складывался из отдельно продуманных и подобранных индивидуально для каждого агента шагов. Беспрекословное следование этой программе гарантировало успех операции. Но! Это вечное «но» в отношении Софии не давало покоя и вызывало смятение. Она могла следовать не программе, а какой-то своей логике, и это вносило элемент неожиданности, а иногда и потерю контроля над ней. Алекс был вынужден использовать психотропный препарат, так как другого быстрого способа сломить сопротивление девушки в тот момент не было: ситуация была критической, нервы были на пределе. Если бы на месте Софии был профессиональный агент, Ахматов не дрогнул бы. Но это была неопытная, испуганная девчонка, нежная, хрупкая София, которая была обижена на него, и ее страх мог навредить ей самой. Он не чувствовал вины, но что делать с девушкой не представлял.
– Не хочешь говорить, тогда прими мои искренние извинения,– тихо сказал Алекс.
– Искренние?– неподкупным тоном проговорила София и сбросила с себя плед.
Ахматов увидел ее мокрые волосы, темные потеки краски на щеках, мокрое, прилипшее к телу платье и взволнованно вздохнул в недоумении, почему девушка так промокла.
– Я сожалею, что использовал давление…
– Сожалеете?!
София поднялась с дивана и убрала спутавшиеся мокрые волосы с лица назад. Ее не впечатляла его игра.
– Какой же вы лицемер!– разочарованно высказала она.
– Еще никто не называл меня лицемером,– сдержанно возразил Ахматов.
– Кто-то должен быть первым!
София потерла свои холодные ладони, отошла к окну и произнесла:
– Вы извинились… Не вижу повода, чтобы вы здесь задерживались.
Ахматов резко поднялся и сделал несколько шагов к ней.
– И ты по-прежнему прогоняешь меня?– сердясь и на себя, и на Софию спросил он.
– Как вы справедливо заметили, – я не отличаюсь дружелюбием,– саркастично усмехнулась она.
– Увы, я не могу отказаться от своих чувств, только потому, что ты неблагосклонна ко мне,– откровенно заявил он, не отводя глаз от девушки.
«Каких чувств?»– хотелось спросить Софии, но она усилием воли сжимала губы.
– Иногда сложно говорить о том, что и так очевидно,– с внутренним волнением продолжил Алекс.
– Я не так проницательна,– бросила она, сама не понимая, почему до сих пор терпит его присутствие.
– Лжешь!– мгновенно среагировал тот.– Мы оба знаем, что испытываем друг к другу сильные чувства. И кем бы я ни являлся, этого не укрыть.
– Я вам не верю!– жестко отрезала она и оглянулась, чтобы посмотреть обманщику в глаза.
Ахматов сделал еще один шаг навстречу девушке.
– Что мешает все выяснить?!
София почувствовала, как к горлу подкатывает волна смятения, и легкое головокружение заставило ее ухватиться за подоконник, чтобы устоять на ногах. Она окинула его лицо долгим печальным взглядом и дрогнувшим голосом проговорила:
– О-о, вы великий игрок!
– Игрок!– впервые возмутился Ахматов тоном, от которого она вздрогнула и опустила глаза.– Посмотри на меня!
София не осмелилась выполнить его просьбу, чувствуя, что еще немного и выдаст свою слабость, – разрыдается в полную силу.
– Посмотри мне в глаза!– снова потребовал Алекс более мягким тоном, потому что заметил, как дрогнули плечи девушки.
Он не верил своим ушам, его чувства были оскорблены. Неужели он был так фальшив?!
– Если отбросить все, связанное с сегодняшним днем, что во мне не так? Чем я заслужил твою неприязнь?– не оставляя попытку разобраться, с напряжением во всем теле, но как можно спокойнее спросил Алекс.
София даже не думала, что ей ответить, она просто открылась и стала говорить, говорить…
– Был первый… но я решила, что он – досадная случайность. Чего не бывает в детстве? Потом второй – это было нечто! Так я еще не смеялась над собой… С третьим я просто попалась в собственную ловушку. А потом был случай, который напомнил мне собственного отца. Еще несколько эпизодов, и я вдруг осознала, что это не я такая обделенная, это закономерность мужской психологии – заманивать и предавать. С того дня воспринимать мужчин иначе я не могу. В итоге все возвращается к одному и тому же – к разочарованию собой. Но даю руку на отсечение, что и вы не различаете предательство от доверия и уважения, игру от истинных чувств. Все превращаете в фарс, подгонку чувств, нелепо оправдываете в реальности животные инстинкты… В общем, все, что я хотела сказать так бессвязно и неуклюже, – больше меня провести не удастся.
Ахматов был поражен откровением и огорчен до глубины души. Осмыслив все сказанное, он с досадой заключил:
– Ты никогда не простишь меня, потому что я мужчина?
Грудь Софии сковали наступающие слезы. Она зажмурилась, не давая им хода.
– Каждая наша встреча, будь то мимолетное приветствие или беседа, беглый взгляд или жест – это очередной укол. Мне только трудно представить, каково тебе самой терпеть ту же пытку, ведь неприятие исходит только от тебя. Тогда разъясни мне – недогадливому, как я должен себя чувствовать?
София неожиданно поняла, что попала в западню. Хотелось обвинить Ахматова во всех своих страданиях, но она прекрасно понимала, что он прав. Он словно поставил перед ней зеркало, в котором она была отображена в своей собственной сети негатива, которую так усердно и самозабвенно плела, чтобы спрятаться за ней. Под силой чувств мышцы груди свело еще сильнее, до остановки дыхания, и София ощутила предательскую слабость в ногах. И как бы ни хотелось достойно держать себя перед мужчиной, она
