Читаем без скачивания Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ахматов взволнованно наклонился и протянул к ней руки, но она отвергла их резким движением ладони.
– Не могу!– еле слышно проронила София.
В этих словах было столько отчаяния, бессильной злобы и жалости к самой себе, смешанной с презрением к своей слабости. Алекс даже растерялся от волнения.
– Не могу,– снова прошептала она уже сквозь зубы.
Ее лицо исказилось от нестерпимой боли, почти физической. Ахматов упал на колено и потянулся к ней, но София вытянула руки и уперлась ладонями в его грудь. Она спрятала лицо в упавших вперед волосах и срывающимся к рыданию голосом взмолилась:
– Уходите! Я умоляю вас… отпустите меня… Вы не даете мне дышать… Не могу… Я не сплю, я устала и измотана. Еще чуть-чуть, и я сорвусь… А мне нельзя! Я должна быть сильной! Не могу вас больше видеть! Убирайтесь!
Ахматов был ошеломлен, шокирован, растерян. Его лицо окаменело, взгляд потемнел. Он с растущей болью в груди оскорбленно выговорил:
– Разве я могу обидеть тебя?!
– Уходите! Вы не одержите надо мной победы!
– У меня и в мыслях этого нет!– в замешательстве осел Ахматов.
– Уходите же!– хрипло потребовала она, и ее глаза заблестели от слез.
София опустила голову и накрыла ее руками. Алекс больше ничего не смог выговорить. Его сердце рвалось из груди, от жара во всем теле стало душно и захотелось выйти под проливной дождь, чтобы остудить свои мысли и чувства. Несколько секунд спустя Алекс глухо попрощался и вышел из квартиры.
Как только захлопнулась дверь, София упала на пол и разрыдалась от безысходности и бессилия перед этим человеком, которого она не могла возненавидеть ни за что другое, кроме власти над ней… И любила его какой-то сумасшедшей любовью, потому что он был воплощением ее юношеских грез. Сильное ощущение, что она была связана с ним уже навсегда чем-то сложным и будто магическим, не оставляло ее, и только вгоняло в отчаяние. Горько было от сознания того, что эта связь была односторонней. Она отказывалась верить ему.
Зазвонил телефон, и с первого звонка София даже не поняла, что это было – звон в ее ушах или реальный звук. Нехотя она поднялась с пола, прислушалась и, понимая, что звонит телефон, всхлипнула и на коленях доползла до трубки.
– Кто это?– стараясь изменить голос с рыдающего на ровный, спросила София.
– Приветствую вас, дорогая София!– бодро прозвучал голос мистера Кроу.
В эту минуту София никого не хотела слышать, и тем более у нее не было моральных сил говорить с братом. Слезы снова подкатили к горлу.
– Прости, я не могу сейчас с тобой говорить… Я позвоню тебе как-нибудь потом,– еле слышно проговорила она.
– Как-нибудь потом?– недоуменно переспросил Брэд, но в ответ услышал лишь прерывистый гудок.
***
Свое подавленное настроение София на следующее утро спрятала за ослепительным внешним видом. Идеально уложенные волосы, изысканный макияж, атласное платье цвета хаки, открывающее взгляду все достоинства фигуры, кардинальная смена духов: тонкий романтический аромат сирени на смелый, страстный запах «Шанталь де Франс» – такой предстала девушка перед сотрудниками. И хоть на душе кошки скребли, но новый смелый образ придавал ей уверенности и несокрушимости.
Весь отдел сегодня обратил на нее внимание. И оттого, что она купалась в восторженных комплиментах, ее отвратительное настроение все больше уходило на задний план. А когда к ней лично спустился директор Фарлонг, чего она никак не ожидала, и предложил войти в совет аналитиков, то от оказанного доверия София воодушевилась. Она без раздумий согласилась.
Собрание совета было назначено на полдень.
Помимо информационных аналитиков, на собрание были приглашены все руководители комитетов и некоторых отделов агентства. В конференц-зале собралось чуть более пятидесяти человек. Девушка отметила, что все присутствующие ей знакомы, в том числе и Ахматов.
Но Алекс как раз не ожидал встретить Мэдисон на собрании такого уровня. И как агента АМБ его это порадовало. Они обменялись учтивыми взглядами, заняв места за длинным овальным столом почти друг напротив друга, но оба были напряжены. Все члены совета расположились на привычных местах за тем же столом перед индивидуальными мониторами. В течение нескольких минут коллеги общались между собой на личные темы. София взглянула на стоящее рядом пока пустое кресло и подумала, что не хотела бы, чтобы это место занял Ахматов, потому что тогда она не смогла бы думать ни о чем другом, как только всем своим существом ощущать его близко. И ее мысль материализовалась. Через секунду рядом с ней шумно сел Кевин Хоуэлл, руководитель комитета финансирования проектов. София приветственно кивнула ему, а в ответ получила неожиданную откровенность.
– Как приятно оказаться рядом с таким прелестным цветком! Вас, кажется, зовут София? Будем дружить?– с улыбкой протянул ладонь Кевин.
София мельком обвела взглядом лица сидящих напротив, которые, несомненно, слышали реплику мужчины в ее адрес, и с внутренним дискомфортом, но с уверенным выражением на лице как можно мягче ответила:
– Становитесь в очередь, мистер Хоуэлл.
Она тут же отвернулась в другую сторону и поймала на себе взгляд Ахматова. Он смотрел на нее изучающим взглядом и, казалось, не одобрял за пренебрежение, но и не был доволен, что Хоуэлл проявляет к ней особенный интерес.
– Ах, как обидно!– с сожалением сказал Хоуэлл.– Ну ничего, я терпеливый.
По залу пронесся гул усмешек. София сразу отметила, что ее первое впечатление о Хоуэлле было правильным, и сейчас она в этом убедилась: его манеры отталкивали и вызывали органическую неприязнь. Хотя внешне мужчина выглядел вполне интеллигентно.
Спустя минуту совещание началось, и София сделала вид, что включилась в работу. Однако вновь все ее мысли были прикованы к Ахматову. Сегодня она видела его впервые и по выражению глаз догадалась, что он был не в духе. Вероятно, у него было тяжелое утро, но София мечтала о том, чтобы он переживал то же, что переживает она: чтобы он не спал этой ночью, не находил себе места в своей постели, чтобы завтрак остался на столе нетронутым, чтобы в этот момент его не интересовали тезисы докладчиков, а только дикое желание остаться с ней наедине. София без единого волнения во взгляде, со спокойно-деловым выражением на лице, время от времени переводила глаза с монитора на Алекса и отмечала, что тот больше не пытается смутить ее свои внимательным взглядом и совершенно не обращает на нее внимания. Это было непривычно, заставляло задуматься о своем вчерашнем поведении и повергало в уныние.
«То
