Читаем без скачивания Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая мельница - Василе Александри

1869

СЕНОКОС

Перевод В. Шефнера

Над высокими холмами всходят утренние зори,Светоносною рекою разливаясь на просторе.С ветром в блеске трав росистых трудовой проходит день,По земле простерли стебли шевелящуюся тень.

Косари, долину брея, вдаль уходят мерным шагом,Зелена земля под нами, и блестит она, как влага;Им во след идут другие, ловко сено вороша,И вон там уж стог увенчан ровной связкой камыша.

А в дубраве при долине, где росистая поляна,Где и тень зеленой стала, где цветами пахнет пряно, —Косы звякают упруго, блеска влажного полны,Скачет вспугнутая птица от копны и до копны.

Парень шел с косой сторонкой, где растут кусты сульчины,Перед смятою травою замер он не без причины:«Кто лежал тут, — зверь иль птица? — разобраться не могу!»Вдруг с улыбкой удивленной поднимает он серьгу!

1869

ПОХОД В СИБИРЬ

Перевод В. Луговского

В седых заснеженных степях,Под пологом свинцовым,Толпа бредет за шагом шаг,Привыкшая к оковам,Лохмотья к небу вопиют,А злобный холод лют.

Они по снежной целинеБредут уже полгода,По бездорожной сторонеВедет их непогода.Иной обмерз, уснул инойПод хладной пеленой!

Им нет ни края, ни конца,Нет ни конца, ни края,Их хлещет снежная пыльца,Поземка ледяная, —Тела в крови, в крови уста,Тяжел удар кнута!

Как много стражей — вон казакНа лошаденке дикой, —Вон злобу затаил в глазахНаездник с длинной пикой, —Спешит эскорт сторожевой:Как жуток волчий вой!

Звенит оковами беда,Нет людям места в жизни,Им, безыменным, никогдаНе жить в былой отчизне!Надежды нет — есть снежный прах,Смерть в ледяных степях.

Бредут в просторах снеговых,А каждый жил когда-то,О, как горел любой из них,Любя отчизну свято!Они в сугробах и кровиВо имя той любви!

Героев вольности не счесть,Не всех в живых найду я,Свела их яростная местьВ могилу ледяную.За шагом шаг толпа бредет,Сибирский крут поход!

Но вот смолкает скрип шагов,Слышнее вьюги ропот, —Из замерзающих рядовПечальный слышен шепот, —Страдальцы выстроились в ряд —И стонут и дрожат.

Начальник палачу под стать,Вкруг рыщет, словно ветер,Погибших стал он отмечатьНа рукояти плети;Потом сурово приказал!— Конвойные, привал!

И опустился жалкий стройВ сугробах на колени.Окутаны морозной мглойВповалку люди-тени,Друг к другу жмутся, жизнь кляня,Без крова и огня.

Скорей на снег ничком упасть!Страданье затихает,Воспоминаний милых властьДушой повелевает.Цветущий мир, далекий край,Теперь во сне вставай!

И одному приснилась мать,Жена пришла к другому,Их души начала ласкатьЛюбовь к родному дому.Пусть хлынут слезы! Этих слезНе истребит мороз.

Заснули! Рвется вихрь во мглеИз ледяной утробы.Страдальцы спят, а на землеРастут-растут сугробы, —Мерцает сквозь кристаллы льда И слезы льет звезда.

И ветер саваном седымПустыню одевает, —Снег беспределен, и под нимКолонна исчезает;Лежит равнина на зареВся в снежном серебре.

Снега, снега — и нет людей,Им страшный выпал жребий, —Все неотвязней, все слышнейОрлиный клекот в небе.Выходит с воем волчья ратьДобычу в клочья рвать!

<1871>

МЕСТЬ СТАТУ-ПАЛМЭ[8]

Перевод В. Луговского

Близнецы и великаны — Стры́мбэ-Ле́мне[9], Сфа́рмэ-Пья́трэ[10]Видели потоп и плыли меж его взъяренных вод.И с тех пор как у печурки сказки слушать вам приятно,Проживает с ними карлик — Ста́ту-Па́лмэ-Ба́рбэ-Кот.

На своем наречье странном говорили исполины,Лежа на лугу зеленом у подножия хребта,И на лица их большие в травах солнечных долиныВдруг нежданно набегала мрачной мысли чернота.

— Братец, знаешь ли Трестяну? — вопрошает Стрымбэ-Лемне.— Знаю! — Сфармэ отвечает. — И сравню ее с виденьем,Как Иляну-Косынзяну, я сравню ее с цветком,С золотым осколком солнца, света яркого куском!

— Прав ты, братец Сфармэ-Пьятрэ, сомневаюсь я все время(Хоть твердят — сосну большую малое рождает семя…),Вправду ль карлик Стату-Палмэ этой девушке отец?— Говорят, дружком на свадьбе был Пепеля-молодец!

Опершись на локти, громко рассмеялись исполины,Горные орлы взлетели на скалистые вершины,Заходили-загудели горы, нивы и леса,Посмотреть им захотелось, где творятся чудеса.

И, задумавшись глубоко, снова молвил Сфармэ-Пьятрэ:— Все бы отдал я, чем недра гор таинственных богаты,Я б Трестяне милой отдал скалы, золото и медь, —За меня ей только надо выйти замуж захотеть!

Отвечает Стрымбэ-Лемне: — Если бы моей ТрестянаСтать внезапно захотела, я б ей отдал все поляны,Я б леса свои ей отдал, я б ей отдал зелень рощ,Соколов, павлинов пестрых и орлов волшебных мощь,

Я б ей отдал львов, и ланей, и гепардов, и грифонов.Отдал ей лесов прохладу, норы яростных драконов,И оленей златорогих, и поющих соловьев,Всю гармонию природы, сладость всех земных плодов!

— Нет, твоей она не будет! — Сфармэ-Пьятрэ взвился с местаИ булыжник исполинский сильной лапой ухватил.Грозно крикнул Стрымбэ-Лемне: — Нет, ей быть моей невестой, —И над черной головою дуб могучий закрутил!

Вдруг до слуха их домчался дикий вопль тонкоголосый,Обернулись великаны, бросив ратные труды:Видят: старый Стату-Палмэ кувырком летит с откоса,Ножки путаются в прядях знаменитой бороды!

Сфармэ-Пьятрэ злого карлу на ладонь свою поставил.— Помогите, великаны! — Стату-Палмэ закричал. —Перепутайте, сметите все дороги и заставы,Сон пучины всколыхните, раздробите плечи скал!

Ставьте мощные заслоны от земли до небосвода…Фэт-Фрумос украл Трестяну, дочь похитил у меня! —Бросились искать злодея великаны-скороходыВ темные леса и скалы, похитителя кляня.

Ужасом земля объята, топчет горы Сфармэ-Пьятрэ,Через пропасти шагает, переходит реки вброд,Недра темные колышет быстроногий тучеход,Властелин землетрясений, не идущий на попятный!

Он скалу, как лист табачный, растирает меж ладоней,Камни сбрасывает в реки, те в речном сгрудились лоне,Стопудовыми ногами глыбы грозные дробит,И вода на тех порогах вся бурунами кипит!

Покидающие русла затопляют землю реки,Долу клонятся вершины, брызжет пена на холмы,Но подземный гул и гомон, но подспудный грохот некийНе смущает так людские омраченные умы,

Как над миром потрясенным появленье исполина,Челюстей могучих скрежет и огонь кровавых глаз;Головой пронзая тучи, топчет горы и долины,Сам живой горы подобье, поражает страхом нас!

Ну а братец Стрымбэ-Лемне ворвался в лесную гущу,Голос вьюг в былом затишье громче яростной трубы, —Тополя, как травы, клонит великан, в лесах бегущий,На бегу корчует вязы, ломит буки и дубы.

Продирается сквозь дебри и шумит в прибрежных рощах,Заскрипели ветви дико, лезет Стрымбэ напролом,За его спиною бревна и обломки веток тощих,За плечами черный хворост, искривленный бурелом!

Вдруг застыли исполины, кверху головы задрав,Вдруг сверкающее солнце скрыло лик за мрачной тучей:Фэт-Фрумоса и Трестяну ввысь уносит конь летучий,Золотистыми крылами на прощанье помахав!

Прижимается Трестяна нежно к сердцу Фэт-Фрумоса,Как звезда, ее улыбка блещет выше звездных стай,И сокровище земное Фэт-Фрумос златоволосыйНа коне везет крылатом в беспредельный звездный рай!

Проплывала эта пара, нежно слив уста с устами,Всё друг другу в очи глядя, словно мчатся в чудном сне, —Застонали великаны и затопали ногами:Ярость гневная вскипела в их душевной глубине.

И взъярились великаны, словно дымные вулканы,Рвут дубы, швыряют в небо камни, корни, валуны,И летят деревья к солнцу, скалы мчатся сквозь туманы,Камни рухнули — у братьев черепа размозжены!

Сказочники уверяют, что лукавый Стату-Палмэ,Спрыгнув с тополя, на зайце поскакал, не чуя ног, —И, приблизившись к убитым, произнес почти печально,Что телегу пребольшую сковырнул с пути пенек!

1872