Читаем без скачивания Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы спятили, что ли! — сердито говоришь ты и хочешь возмутиться, как же так — вот, мол, перья были; живые, мол, перья, немного даже красивые, — но штука в том, что к тому времени, когда ты надумал возмущаться, перьев уже маловато, сквозь редкое оперенье дует и чувствуется ветерок, холодит кожу, и оставшиеся перья колышутся на тебе уже как случайные. "Да что же делаете?" — озлённо выкрикиваешь ты, потому что сзади вновь кто-то выдернул пёрышки, сестра или мать. Они не молчат. Они тебе говорят, они объясняют: перо тебе мешало, пойми, родной, и поверь — оно тебе здорово мешало. А сзади теперь подбираются к твоему хвосту товарищи по работе и верные друзья. Они пристраиваются, прицеливаются, и каждый из них выжидает свою минуту… Тебе вдруг становится холодно. Достаточно холодно, чтобы оглянуться на этот раз повнимательнее, но когда ты поворачиваешь птичью свою головку, ты видищь свою спину и видишь, что на этот раз ты мог бы уже и не оглядываться: ты гол. Ты стоишь, посиневшая птица в пупырышках, жалкая и нагая, как сама нагота, а они топчутся вокруг и недоумённо пееглядываются: экий он голый и как же, мол, это у него в жизни так вышло.
Впрочем, они начинают сочувствовать и даже соревнуются в сочувствии — кто получше, а кто поплоше, они уже вроде как выдёргивают собственные перья — по одному, по два и бросают на тебя, как бросают на бедность. Некоторые даже пытаются в азарте воткнуть тебе их в кожу, врастить, но дарованное перо повисает боком, криво, оно кренится, оно топорщится, и в итоге не торчит, а как-то лежит на тебе… Они набрасывают на тебя перья, как набрасывают от щедрот, и тебе вроде бы не голо вроде бы удобно и тепло — всё же это лучше, чем ничего всё же сегодня ветрено, а завтра дождь; так и живёшь, так и идёт время.
Но вот некая глупость ударяет тебя в голову, и ты, издав птичий крик, начинаешь судорожно выбираться из-под этой горы перьев, как выбираются из-под соломы. Ты не хочешь быть, как есть, и не понимаешь, почему бы тебе не быть голым, если ты гол. Ты отбегаешь чуть в сторону и, голый, в пупырях, поёживаясь, топчешься. дрожа лапками, — а гора перьев, играющая красками и огнями, лежит сама по себе, — ты суетишься поодаль, и вот они бросаются на тебя и душат. как душат птицу в пупырях, голую и посиневшую, душат своими руками, не передоверяя этот труд никому; руки их любящие и тёплые; ты чувствуешь тепло птичьей своей шеей, и поэтому у тебя возникает надежда, что душат не всерьёз, — можно и потерпеть. Конечно, дышать трудно. Конечно, воздуха не хватает. Тебе непременно необходимо вздохнуть. Твоя куриная башка дёргается, глаза таращатся, ты делаешь натужное усилие, — и вот наконец, воздух всё же попадает в глотку. Но, увы, с другой стороны горла: они, оказывается, оторвали тебе голову".
30 апреля 2003
История про сны Березина № 86
"Сон про то, что я хочу понравиться каким-то почвенным писателям — и пишу научную работу о Льве Толстом и сверчках. Откуда-то известно, что Толстой очень любил сверчков. Поймает какого сверчка за свечкой — поднесёт к уху в кулаке — и слушает, слушает…. Щурится хитро, борода его ходит взад-вперёд.
Так вот, я пишу Толстом, хожу по библиотекам, разглядываю старинные фолианты о сверчках, где гравюры переложены пергаментной бумагой. И вот, надо встретиться с писателями-почвенниками, эти писатели мне по дружбе советуют встретиться с выжившим из ума старичком, что является специалистом по теме. То есть, он когда-то написал работу "Толстой и сверчки", а так же у него имеется несколько записей трелей сверчков, записанных на фонографе самим Толстым.
Я еду далеко загород. Там в высоком деревянном доме живёт старичок. Я уже проклинаю себя за выбор темы, но, всё же, вздохнув, стучу ему дверь. Старичок не пускает меня на порог, и говорит со мной стоя сверху — на последней ступеньке крыльца. Он сразу начинает смеяться надо мной, кривляться в манере деревенского дурки, такого, каким притворялся Клюев.
Но шутит он зло, я со второй фразы я чувствую желание повернуться и уйти — но несколько раз ещё пропускаю мимо ушей его злобные и хамские слова.
— Понял вас, — говорю я, наконец, — понял. Спасибо, что помогли, разворачиваюсь и слышу в спину:
— Поезжай на автобусе в Миусово, но сойди в Девулино. И там иди к оврагу…
Я понимаю, что этим самым своим возмущением я прошёл испытание старичка. И он, сделав выбор в пользу моего возмущения, решился и рассказал мне главную тайну — то место, где живёт Особенный Сверчок.
Этот Сверчок знал ещё графа Толстого, и Толстой передал ему Сакральное знание.
Я шагаю по дороге к станции, понимая, что сейчас надо ехать на поезде, а потом искать автобус на Миусово… И будет мне счастье".
05 мая 2003
История про сны Березина № 87
"Приснился сон про огромную квартиру, в которой время в каждой комнате идёт по-своему.
Я живу в этой квартире вместе со своей матушкой. Комнат там не так много — четыре и большой длинный коридор. Стилистически понятно, что действие происходит в Ленинграде.
Я вместе с матушкой занимаюсь приборкой — и вот, в одной из комнат обнаруживается высокая, под потолок поленница. Дрова, понятное дело, остались ещё с блокады.
В другой комнате, точно такой же стеной лежат книги. Внезапно на кухне начинает говорить радио — передаёт марши, те самые марши, что "молодость нашей страны".
Но так же внезапно марши прерываются, и радио вступает со мной в диалог.
— Какой же сейчас год? — спрашиваю я радио.
— Ну, мальчик, догадайся сам, — отвечает радио строгим женским голосом. — Вот, например, Днепрогэс заработал.
Я понимаю, что на мне высокие чулки и штаны на лямках. И идут не тридцатые, а в каком году восстановили Днепрогэс, я не знаю.
— Сорок пятый? Сорок шестой? — гадаю я.
Внезапно
