Читаем без скачивания Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

Через несколько минут перед Софией остановился серебристый «мустанг Шелби», и она не успела даже моргнуть, как известный мужчина открыл ей дверцу, приглашая сесть в машину. София не смутилась и быстро забралась внутрь автомобиля.

– Тебе не терпелось убежать оттуда?– выезжая из ворот особняка, спокойно спросил Ахматов.

– Операция выполнена?– поинтересовалась София.

– На сто процентов.

– Майк, Тед, спокойной ночи,– решительно проговорила София, отключила передатчик и вынула из уха улитку-наушник.– Уф-ф, наконец-то в моем ухе никто не будет жужжать!

Алекс засмеялся и посмотрел на нее умиленным взглядом. Несмотря на то, что ее волосы были примяты маской и сейчас лежали непокорными локонами, усы, нарисованные черным карандашом, немного смазались, от помады остался только контур, она была еще очаровательней и притягивала его взгляд.

– Так ты принимаешь мое приглашение на ужин завтра, в восемь?

София глубоко вздохнула, надеясь выглядеть спокойной, и, хоть внешне ей это удалось, голос выдал ее:

– По-моему, вы меня не поняли?

– Я такой же непонятливый, как и Хоуэлл?– с улыбкой напомнил Алекс.

– Вы слышали? Тогда мне не придется повторять,– дерзко улыбнулась София.

– А как же пари?

Она с возмущенным удивлением обернулась на Алекса.

– Три отгадки, три пожелания?– напомнил он.

– Пари заключалось в нечестных условиях,– смело возразила она.

– Но я честен, когда говорю, что хочу твоего внимания…

– Благодарю, что щадите мои уши, не высказывая более откровенных желаний,– с оттенком насмешки ответила София, и выражение ее глаз стало нестерпимо холодным.

Алекс не смутился, а только испытывающим взглядом окинул лицо девушки и с уверенностью и интригой в голосе сказал:

– Таковые действительно имеются, но для них свое время.

Софию словно обдало огнем с головы до пят. Только он мог так эффектно обезоружить ее и смутить до крайности. Она не находила слов, чтобы достойно ответить ему и оставить последнее слово за собой. Она скомкано подбирала слова, но ничего столь же дерзкого не придумала и огорченно отвернулась к окну.

– Не объяснишь свой тон? Три дня я наслаждался твоей безмятежностью. А теперь моя искренность вновь вызывает у тебя враждебность?

София закрыла глаза и обиженно опустила голову:

– Не стыдно вам притворяться? Вы же знаете обо мне все, что мне вам объяснять? Ведь вы просмотрели все видеозаписи сеансов с Сибил. Я просто сплошное недоразумение, что там еще самого худшего можно сказать…

– Все верно, но в одном ты ошибаешься,– перебил девушку Ахматов.– Я действительно знаю о тебе многое, но у меня не было нужды опускаться до того, чтобы изучить твои откровения с психоаналитиком.

– Что, этика Сибил не позволила?– горько усмехнулась София.

– И это тоже,– спокойно согласился он.

– Как вы можете быть таким невозмутимым, хладнокровным?– раздраженно фыркнула София.

– Мое внешнее поведение не всегда соответствует внутренним переживаниям. Это выработанная привычка,– терпеливо объяснил Алекс.

– Хотя бы раз вы можете быть настоящим?!

– Я никогда ничего не скрывал!

– Ну, конечно, это просто привычка!

– Хватит цепляться за слова и искажать их смысл,– ровным тоном попросил Алекс, чувствуя, что уже теряет терпение.

– А вы не цепляйтесь ко мне, как клещ,– бросила в ответ София.

Алекс раздраженно вздохнул, понимая, что ничего не изменилось. Она снова была прежней девчонкой – непокорной, неподкупной, жесткой.

– У тебя просто дар выводить меня из себя!– сердито высказал он и ответил на ее изумление осуждающим взглядом.– Я не какой-нибудь мальчишка, чтобы ты так обходилась со мной!

Получив жесткий укор, София одернула себя: снова проснулась совесть, но она не показала смятения и вновь отвернулась к окну. В самом деле, она вела себя по-детски. Это уже не выглядело достойным отпором, а расценивалось, как прихоть взбалмошной девчонки. Одновременно с чувством протеста ей до ужаса стало стыдно, надев на себя маску безразличия, она понимала, что уже скоро будет переживать из-за сделанной глупости.

За всю дорогу Ахматов больше не заговорил с ней и не посмотрел в ее сторону. Она чувствовала его внутреннее напряжение и укоряла себя за каждое брошенное слово, до боли кусая кончик языка, желая провалиться сквозь землю прямо из его машины. Ей казалось, что она уже никогда не поднимет глаз на Ахматова, потому что если посмотрит, то сгорит от стыда и чувства собственного ничтожества. И ведь каждый раз София прекрасно осознавала последствия своего поведения, но упрямо шла напролом, потому что не могла остановиться. Глупо было начинать разговоры об их отношениях, так как они всегда заканчивались одинаково – отчаянием с ее стороны и раздраженности с его.

Они расстались без лишних церемоний. Ахматов просто открыл ей дверцу машины и сдержанно пожелал доброй ночи. А девушка только учтиво кивнула, не поднимая головы, и поднялась в свою квартиру.

Она винила себя за глупость. Он винил себя за резкость.

***

– Эндрю, мне никто не звонил?– с надеждой спросила хозяйка галереи своего помощника.

– Нет, Элен. А кого ты так ждешь?– любопытно улыбаясь, спросил Эндрю.

Элен с деланным равнодушием пожала плечами, но грустно вздохнула:

– Один клиент должен был приобрести несколько картин, но не явился на встречу…

Ахматова обиженно взмахнула руками и возмущенно обратилась к помощнику:

– Если человек что-то обещает, он ведь должен держать слово? Терпеть не могу, когда меня обманывают или, еще хуже, избегают!

– Да не волнуйся ты так. У нас высокая прибыль, с тобой мы не разоримся.

– Какая к дьяволу прибыль?– выругалась девушка и отвернулась к окну.

День заканчивался. Небо становилось темнее с каждой минутой. А Алекс не звонил уже третий день и не объяснял ей причину своего странного поведения в прошлую субботу. Но не это беспокоило Элен, а знание, что появился самый дорогой человек в ее жизни, находился где-то в этом городе, общался с ее братом и, что было удивительным, не искал встречи с ней даже для того, чтобы просто поприветствовать давнюю знакомую.

Она старалась быть терпеливой, но желание вновь встретиться с Брайаном Дьюго забивало все мысли и мешало сосредоточиться на работе. Отчаянно хотелось увидеть его, услышать его голос, поговорить с ним и высказать все, о чем она долго молчала и никогда не произносила вслух. Но поведение Эла и самого Брайана, почему-то вдруг оказавшегося Брэдом, тревожило ее. И от этого она не предпринимала никаких попыток связаться с братом и потребовать ответов. Она знала, что все равно получит их.

– Эндрю, пожалуй, на сегодня достаточно. Ты отправил моим родителям картину, которую я тебе называла?– успокоившись, спросила Элен.

– Еще вчера утром…

– Отлично. Можешь идти домой. А я еще посижу…

Молодой человек встал из-за стола и накинул пиджак на плечо.