Читаем без скачивания Бокал эльфийского (СИ) - Ольга Романовская

  Ему резко захотелось выпить. Следующей мыслью стало - уйти. В конце концов, Валентайн Сарен - ректор Университета тонких материй и созидания сущностей, а не мальчишка на побегушках у истинного оборотня, пусть даже человека короля и негласных ушей королевы. Поговаривали, Ирадия вывел в свет придворный маг, о чём теперь наверняка жалел. Только почему оборотня до сих пор не раскусили, оставалось для Валентайна загадкой. Хотя, помнится, ректор тоже не сразу догадался, Ирадий сам показал свою сущность.

  - Лара? - всё ещё не веря, Валентайн взирал на неё, как на привидение. Рука нервно теребила цепочку часов.

  М-да, воистину, неприятная встреча!

  - Она самая, господин Сарен, - внутри Лары подняла голову гордость. Это он должен смущаться, оправдываться, просить прощения, не она. - Поздравляю с назначением. Помнится, вы так о нём мечтали, буквально по головам пошли.

  Слова давались с трудом, но госпожа Даш заставляла себя не молчать. Именно так, не плакать, не дрожать кленовым листом. Сердце сжималось от горечи и обиды. Стоит, цветущий, холёный, пахнет тем же парфюмом, обласкан попечителями, а Лара сидит на шее Эжена, без работы, даже без собственного угла.

  Валентайн отвёл глаза и проклял Ирадия. Так вот зачем тот его пригласил! Не надо было ему говорить, прекрасно разобрался бы с докучливой любовницей сам. Лара из тех женщин, которые верят всему, что им говорят.

  - Вижу, вы тоже неплохо устроились, - холодно ответил ректор. - Недолго горевали.

  - Я?! - взорвалась Лара. От гнева у неё тряслись руки. - Я забыть вас не могла, а вы... Вы мразь, Валентайн Сарен, не только унизили, обманули, но и продали. Смешно было тогда в преподавательской, да? А накануне? Еле сдерживались, наверное, когда врали наивной девочке, целовали, обещали... Постель наверняка в тот вечер не пустовала.

  Кровь прихлынула к щекам. Госпоже Даш захотелось расцарапать Валентайну лицо, она даже шагнула к нему, но так и замерла с поднятой рукой, утонув в запахе моря. Вспомнилось всё: и первый взгляд бесконечно зелёных глаз, и первый жест, первое слово. Лара глубоко вздохнула и отвернулась. Как же это бесконечно тяжело, даже полюбив другого человека, стоять лицом к лицу с самой первой любовью!

  - Госпожа Даш, мне безмерно жаль...

  - Не лгите! - едва сдерживая слёзы, замотала головой Лара и спряталась за креслом.

  Где же Ирадий с обещанным вином? Ей так нужен хотя бы глоток.

  - Лара, вам нехорошо? - заметив её бледность, Валентайн решил подойти.

  А госпожа Даш изменилась, стала какая-то другая. И одета не в пример лучше, чем прежде. Фигурка, личико... Интересно, что с ней сделал Ирадий? Валентайн не спрашивал, но знал, Лара из Оронга уехала.

  - Как цинично! - в госпоже Даш вновь говорила злость. - Что же вы тогда, в преподавательской, не спросили, каково мне? А, вы проявили заботу позже, когда пустили обогреться и даже - какая честь! - предложили проводить до дома. Спасибо, но меня есть, кому утешить.

  - Вот видите, всё не так плохо, - улыбнулся Валентайн и задумался, не уйти ли. - Приобрели опыт...

  Лицо ректора обожгла пощёчина такой силы, что он охну и покачнулся.

  Дуя на ушибленную ладонь, Лара сверлила Валентайна взглядом, а потом выплюнула:

  - Смазливая гниль!

  - Полегче, уважаемая! - нахмурился ректор, потирая ушибленную щёку. Наверняка синяк вскочит, как нехорошо то! - То, что мы расстались при не совсем приятных обстоятельствах, не повод для оскорблений и рукоприкладства. Я понимаю, вы сердитесь, но постарайтесь держаться в рамках.

  - Ну, и что вы мне сделаете? - Лара истерично рассмеялась ему в лицо. Почему она раньше не сказала всего этого, не ударила, чтобы облегчить душу? - Уволите? А у меня работы нет. В суд подадите? Так ректорского кресла лишитесь. Я не постесняюсь, расскажу о нашем романе во всех пикантных подробностях.

  Удар попал в цель: ректор предложил замять тему и заключить мировую. Даже пригласил поужинать, но госпожа Даш отказалась.

  - Лара, поймите, я не мог иначе. Вам свадьбы хотелось...

  - .. а вам удовольствия и полной свободы. Не оправдывайтесь!

  Госпожа Даш села и допила остатки остывшего кофе. Подумала и заела печеньем.

  Валентайн встал рядом, не решаясь занять место хозяина. Он гадал, что же связывает Лару и Ирадия. Если действительно постель, то дурно. Оборотни - заботливые спутники, даже девочку на пару ночей защищать будут. А защита в данном случае - наказание Валентайна. Учитывая изобретательность Ирадия, тот мог сфабриковать любое дело и добиться любого приговора, которого бы пожелала госпожа Даш.

  Лара старалась не смотреть на ректора. Увидь она его впервые, влюбилась бы. Как, как могли эти глубокие, налитые изумрудным блеском глаза принадлежать подлецу?

  - Госпожа Даш, давайте забудем прошлое, - рука Валентайна будто невзначай легла рядом с рукой Лары. - Мой поступок действительно меня не красит, но, возможно, есть способ загладить вину?

  - Мне не нужно ничего, кроме прежней работы.

  - Я подумаю. Проблема в том, что замену уже нашли...

  - Хорошо, любую вакантную должность преподавателя. Дальше я сама.

  Ректор кивнул и таки коснулся её пальчиков. Лара брезгливо отдёрнула руку и зло спросила:

  - Что, теперь ничего не мешает любовницу завести? Решили, будто прощу и вернусь? Увы, господин Сарен, место занято.

  - Тоже приворотное зелье? - не удержался от подколки ректор. Реакция Лары на ласку кольнуло по самолюбию. Он-то полагал, будто всё ещё нравится ей.

  - Любовь, - отрезала госпожа Даш и спохватилась: - Ах да, вам же незнакомо это чувство! Как бы объяснить? Это когда люди отказываются от титулов, лишь бы жить вместе с любимым человеком. Некоторые даже душу Морене продают. А вы что взамен неё попросили?

  Ну, конечно, как она сразу не поняла! У Валентайна Сарена нет души, это всё объясняет: и жестокие игры, и быструю карьеру.

  - Вы ошиблись, - покачал головой ректор. - Я не заключал душу в кристалл. И давайте закончим с обвинениями и экскурсами в прошлое? Моё предложение об ужине в силе. И, - он улыбнулся, - раз уж вы собрались преподавать, не ссорьтесь с начальством. Глупо снова оказаться на улице по причине склочности. И, заметьте, по собственной вине.

  Лара прикусила язык, чтобы не сказать колкость. Он ей угрожает! Ничего, Валентайн Сарен, скоро с вас собьют спесь. Пьяный ректор, не способный связать двух слов, несомненно, понравится попечителям. А Лара вместе со всеми позлорадствует над позором начальника. Мысль о мести окончательно осушила слёзы и придала сил. Близость Валентайна напрягала, но уже не пугала.