Читаем без скачивания Самая темная ночь - Дженнифер Робсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нико, подхватив сумки, повел девушку к двери в дальней стене кухни. В двух шагах по коридору была комната, в которой царили тишина и полумрак.
– Это гостиная, но мы ею никогда не пользуемся, – пояснил Нико.
Он взял Нину за руку и потянул ее за собой вверх по короткому лестничному пролету, по площадке между этажами и дальше, по еще одному, более узкому, ряду ступенек в коридор, где было по две двери с каждой стороны.
– Это комната моего отца, напротив спальня девочек, рядом – мальчиков, а эта – моя. То есть теперь наша.
Комната мало отличалась от той, где они ночевали в доме его тетушки. Здесь были такой же деревянный настил на полу, незамысловатая мебель и беленые стены. На кровати лежало стеганое покрывало безукоризненной белизны, над изголовьем висело распятие; на полу выцветший тряпичный коврик обещал согреть замерзшие ноги. Роль прикроватной тумбочки играла обычная табуретка, на вешалке у дальней стены висели рубашки и брюки Нико, рядом стоял комод со стопкой книжек и кожаным чемоданчиком, под приоткрытой крышкой которого виднелись бритвенные принадлежности. Перед окном был установлен деревянный стул под таким углом, чтобы сидящий мог любоваться бутылочно-зелеными склонами гор.
Нико поставил вещи на пол, пересек комнату, открыл окно и опустил жалюзи.
– Ну вот, теперь здесь достаточно темно, чтобы заснуть. – Он снял куртку, отстегнул подтяжки и, усевшись на кровать, принялся развязывать шнурки на ботинках. Затем сдернул стеганое покрывало, аккуратно сложил его и пристроил в изножье кровати, то же самое проделал с одеялом и простыней и улегся на матрас, похлопав по узкой полоске свободного пространства рядом с собой:
– Снимай пальто, туфли и ложись. Ты ведь знаешь – подле меня тебе ничто не угрожает. Хотя… – Нико усмехнулся, – я могу нанести ущерб твоим ушам – братья говорят, я ужасно храплю.
Отказываться было глупо, к тому же Нине не хотелось опять заставлять его спать на полу, поэтому она поступила так, как он предложил, и улеглась рядышком на бок. Но кровать оказалась настолько узкой, что невозможно было соблюсти приличную дистанцию. Она чувствовала спиной тепло его тела, и это отвлекало – Нина даже подумала, что наверняка не сможет заснуть. Однако ритм спокойного дыхания Нико убаюкивал ее, а в комнате царили такой приятный полумрак и тишина, что девушка решилась наконец закрыть глаза – всего на минутку или на две, а потом она, конечно же, сядет у окна и будет думать о доме и родителях…
Когда Нина проснулась, в спальне было темно хоть глаз выколи, и она ужасно замерзла, несмотря на одеяло, которым ее, должно быть, накрыл Нико перед уходом. Она прислушалась к незнакомым звукам нового дома: внизу звенели детские голоса, издалека доносилось мычание коров, неразборчиво бормотало радио, раздавался перестук горшков и кастрюль.
Сев на кровати, Нина надела туфли и, раз уж зеркала здесь все равно не было, в темноте пригладила волосы ладонями, расправила на себе одежду, а затем осмелилась спуститься на кухню.
Роза стояла у очага, помешивая что-то в большом железном котле. Она наверняка слышала, как Нина спускалась по ступенькам, но не обернулась, не заговорила, даже виду не подала, что заметила ее появление. Нико с отцом были во дворе – их голоса звучали где-то совсем близко, словно на расстоянии вытянутой руки. Решив не испытывать себя на прочность, вступая в противостояние, Нина прошла мимо Розы во двор, глядя себе под ноги и ступая точно по линии стыка между плитами пола, словно это был туго натянутый канат.
Как она и надеялась, Альдо и Нико сидели возле дома на скамеечках под оливой; у их ног прилегла собака.
– Простите, я что-то заспалась, – виновато сказала Нина.
– Ты ведь устала. – Альдо встал, уступив ей скамеечку, и собака, которая еще секунду назад дремала, тоже тотчас вскочила и принялась переводить взгляд, полный обожания, с одного хозяина на другого.
– Как ее зовут? – спросила Нина.
– Сельва, – ответил Нико. – Это собака отца, но меня она любит больше.
– Что правда, то правда, – признал Альдо. – Когда Нико рядом, Сельва на меня и внимания не обращает.
– Я тут рассказывал отцу, как мы познакомились, – непринужденно сообщил Нико.
Девушка кивнула, тотчас занервничав – все-таки они не успели до конца обсудить историю, которая на самом деле вовсе не была романтичной.
– Родители не возражали против твоего отъезда, Нина?
– Я же говорил тебе, папа: у нее никого нет. Поэтому я и не сомневался, что она поедет со мной, если я позову. Учитывая нынешние обстоятельства… На моем месте ты сделал бы то же самое.
«Никого нет. Никого нет». Она была готова мириться с этим вымыслом, но слова, сказанные вслух, прозвучали так резко, будто это была чистая правда…
– Я ожидал от тебя чего-то подобного, – кивнул Альдо, – но твоя сестра… Новость ее сильно огорчила.
– Понимаю. Я с ней обязательно поговорю и постараюсь все объяснить.
– Ты же знаешь, Роза надеялась, что однажды ты вернешься в семинарию. Она ведь была против того, чтобы ты бросал учебу.
– Да, – прервал отца Нико, повысив голос, – но после гибели Марко у меня не было выбора. Мне пришлось вернуться домой. И я рад, что вернулся – тебе это прекрасно известно.
– Известно. И Роза с твоим возвращением мало-помалу почти смирилась. Ты же в курсе, она терпеть не может сюрпризы. Помнишь, как она отнеслась к новости о том, что Марко и Лука записались в добровольцы?
– Она до сих пор из-за этого злится, несмотря на то что они дали себя убить месяц спустя.
– Нико, перестань. Может, прогуляетесь к отцу Бернарди? Еще есть время до ужина.
– Хорошо. Что скажешь, Нина? Ты не слишком устала?
– Нет, вовсе нет, – отозвалась девушка и встала, опираясь на руку Нико. – Буду рада с ним повидаться.
– Вы что, знакомы? – удивился Альдо. – Но я думал…
Только сейчас Нина поняла, что чуть себя не выдала.
– Прошу прощения, я неверно выразилась. Хотела сказать – буду рада с ним познакомиться.
– Понятно. Что ж, тогда в добрый путь, и смотри, чтобы Нико и отец Бернарди не заболтались, позабыв о времени, как обычно. Ужин станет твоей первой трапезой в новом доме, так что не опаздывайте.
Глава 7
Нико взял Нину за руку и повел со двора,
