Читаем без скачивания Том 1. Стихотворения 1898-1904 - Александр Блок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
27 сентября 1902
«Был вечер поздний и багровый…»
Был вечер поздний и багровый,Звезда-предвестница взошла.Над бездной плакал голос новый —Младенца Дева родила.
На голос тонкий и протяжный,Как долгий визг веретена,Пошли в смятеньи старец важный,И царь, и отрок, и жена.
И было знаменье и чудо:В невозмутимой тишинеСреди толпы возник ИудаВ холодной маске, на коне.
Владыки, полные заботы,Послали весть во все концы,И на губах ИскариотаУлыбку видели гонцы.
19 апреля — 28 сентября 1902
Старик
А.С.Ф.
Под старость лет, забыв святое,Сухим вниманьем я живу.Когда-то — там — нас было двое,Но то во сне — не наяву.
Смотрю на бледный цвет осенний,О чем-то память шепчет мне…Но разве можно верить тени,Мелькнувшей в юношеском сне?
Всё это было, или мнилось?В часы забвенья старых ранМне иногда подолгу сниласьМечта, ушедшая в туман.
Но глупым сказкам я не верю,Больной, под игом седины.Пускай другой отыщет двери,Какие мне не суждены.
29 сентября 1902
«При жолтом свете веселились…»
При жолтом свете веселились,Всю ночь у стен сжимался круг,Ряды танцующих двоились,И мнился неотступный друг.
Желанье поднимало груди,На лицах отражался зной.Я проходил с мечтой о чуде,Томимый похотью чужой…
Казалось, там, за дымкой пыли,В толпе скрываясь, кто-то жил,И очи странные следили,И голос пел и говорил…
Сентябрь 1902
«О легендах, о сказках, о тайнах…»
О легендах, о сказках, о тайнах.Был один Всепобедный Христос.На пустынях, на думах случайныхНачертался и вихри пронес.
Мы терзались, стирались веками,Закаляли железом сердца,Утомленные, вновь вспоминалиНепостижную тайну Отца.
И пред ним распростертые долуЗамираем на тонкой черте:Не понять Золотого ГлаголаИзнуренной железом мечте.
Сентябрь 1902
«Он входил простой и скудный…»
Он входил простой и скудный,Не дыша, молчал и гас.Неотступный, изумрудныйНа него смеялся глаз.
Или тайно изумленныйНа него смотрел в тиши.Он молчал, завороженныйСладкой близостью души.
Но всегда, считая миги,Знал — изменится она.На страницах тайной книгиВидел те же письмена.
Странен был, простой и скудныйМолчаливый нелюдим.И внимательный, и чудныйТайный глаз следил за ним.
Сентябрь 1902
«Явился он на стройном бале…»
Явился он на стройном балеВ блестяще сомкнутом кругу.Огни зловещие мигали,И взор описывал дугу.
Всю ночь кружились в шумном танце,Всю ночь у стен сжимался круг.И на заре — в оконном глянцеБесшумный появился друг.
Он встал и поднял взор совиный,И смотрит — пристальный — один,Куда за бледной КоломбинойБежал звенящий Арлекин.
А там — в углу — под образами.В толпе, мятущейся пестро,Вращая детскими глазами,Дрожит обманутый Пьеро.
7 октября 1902
«Свобода смотрит в синеву…»
Свобода смотрит в синеву.Окно открыто. Воздух резок.За жолто-красную листвуУходит месяца отрезок.
Он будет ночью — светлый серп,Сверкающий на жатве ночи.Его закат, его ущербВ последний раз ласкает очи.
Как и тогда, звенит окно.Но голос мой, как воздух свежий,Пропел давно, замолк давноПод тростником у прибережий.
Как бледен месяц в синеве,Как золотится тонкий волос…Как там качается в листвеЗабытый, блеклый, мертвый колос.
10 октября 1902
«Ушел он, скрылся в ночи́…»
Ушел он, скрылся в ночи́,Никто не знает, куда.На столе остались ключи,В столе — указанье следа.
И кто же думал тогда,Что он не придет домой?Стихала ночная езда —Он был обручен с Женой.
На белом холодном снегуОн сердце свое убил.А думал, что с Ней в лугуСредь белых лилий ходил.
Вот брежжит утренний свет,Но дома его всё нет.Невеста напрасно ждет,Он был, но он не придет.
12 октября 1902
Religio[5]
1
Любил я нежные слова.Искал таинственных соцветий.И, прозревающий едва,Еще шумел, как в играх дети.
Но, выходя под утро в луг,Твердя невнятные напевы,Я знал Тебя, мой вечный друг,Тебя, Хранительница-Дева.
Я знал, задумчивый поэт,Что ни один не ведал генийТакой свободы, как обетМоих невольничьих Служении.
2
Безмолвный призрак в терему,Я — черный раб проклятой крови.Я соблюдаю полутьмуВ Ее нетронутом алькове.
Я стерегу Ее ключиИ с Ней присутствую, незримый.Когда скрещаются мечиЗа красоту Недостижимой.
Мой голос глух, мой волос сед.Черты до ужаса недвижны.Со мной всю жизнь — один Завет:Завет служенья Непостижной.
18 октября 1902
«Вхожу я в темные храмы…»
Вхожу я в темные храмы,Совершаю бедный обряд.Там жду я Прекрасной ДамыВ мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонныДрожу от скрипа дверей.А в лицо мне глядит, озаренный,Только образ, лишь сон о Ней.
О, я привык к этим ризамВеличавой Вечной Жены!Высоко бегут по карнизамУлыбки, сказки и сны.
О, Святая, как ласковы свечи,Как отрадны Твои черты!Мне не слышны ни вздохи, ни речи,Но я верю: Милая — Ты.
25 октября 1902
«Ты свята, но я Тебе не верю…»
Ты свята, но я Тебе не верю,И давно всё знаю наперед:Будет день, и распахнутся двери,Вереница белая пройдет.
Будут страшны, будут несказанныНеземные маски лиц…Буду я взывать к Тебе: «Осанна!»Сумасшедший, распростертый ниц.
И тогда, поднявшись выше тлена,Ты откроешь Лучезарный Лик.И, свободный от земного плена,Я пролью всю жизнь в последний крик.
29 октября 1902
«Будет день, словно миг веселья…»
Будет день, словно миг веселья.Мы забудем все имена.Ты сама придешь в мою кельюИ разбудишь меня от сна.
По лицу, объятому дрожью,Угадаешь думы мои.Но всё прежнее станет ложью,Чуть займутся Лучи Твои.
Как тогда, с безгласной улыбкойТы прочтешь на моем челеО любви неверной и зыбкой,О любви, что цвела на земле.
Но тогда — величавей и краше,Без сомнений и дум приму.И до дна исчерпаю чашу,Сопричастный Дню Твоему.
31 октября 1902
«Его встречали повсюду…»
Его встречали повсюдуНа улицах в сонные дни.Он шел и нес свое чудо,Спотыкаясь в морозной тени.
Входил в свою тихую келью,Зажигал последний свет,Ставил лампаду весельюИ пышный лилий букет.
Ему дивились со смехом,Говорили, что он чудак.Он думал о шубке с мехомИ опять скрывался во мрак.
Однажды его проводили,Он весел и счастлив был,А утром в гроб уложили,И священник тихо служил.
Октябрь 1902
