Читаем без скачивания Матильда Кшесинская. Жизнь в изгнании. Документальная повесть - Галина Вервейко

Время шло к маю. 30 апреля в Кисловодск прибыла финансовая комиссия, которую возглавлял комиссар Булле. Кажется, он был латышом по происхождению. Его прислали из Москвы, чтобы собрать со «скопившихся в Кисловодске „буржуев“ 30 миллионов рублей контрибуции». Их всех собрали в «Гранд Отеле». Там заседала эта комиссия. Кшесинская в этот день была очень больна, еле держалась на ногах. Увидев это, Ревека Марковна Вайнштейн, еврейка, с которой они подружились в Кисловодске, по собственной инициативе обратилась к комиссару Булле:

– Товарищ комиссар, здесь в зале находится балерина Кшесинская. Она очень больна. В Петербурге Матильда Феликсовна одна из первых пострадала от революции. Она потеряла свой дом и всё своё имущество, и с неё уже нечего взыскивать в виде контрибуции.

После этого Булле подошёл к Кшесинской и спросил:

– Матильда Феликсовна, как Вы себя чувствуете?

Она ответила, что неважно.

– Тогда возвращайтесь домой. Я прикажу дать для Вашего отъезда экипаж и проводить Вас.

Кшесинскую отвезли домой и более не требовали с неё контрибуцию.

Но общение с большевиками продолжалось. Вскоре к Матильде Феликсовне на дачу пришли два красноармейца — Озоль и Марцинкевич. Озоль был хвастливым, хотел произвести на Кшесинскую впечатление. Тут же вынул из кармана свои ордена и наградные значки и стал показывать. Рассказал, что был ранен на войне и лежал в лазарете имени Великой Княжны Ольги Николаевны (дочери Николая Второго). Марцинкевич был совсем молодым и держался скромно. Он был красивым и стройным, в черкеске. Они оба пришли, чтобы пригласить Кшесинскую выступить на благотворительном спектакле в пользу местных раненых.

Матильда Феликсовна была очень удивлена и возмущена тем, что они посмели обратиться к ней с такой просьбой. Это было выражено на её лице. Увидев это, они поспешили её заверить, что среди тех, для кого этот благотворительный концерт делается, немало с прежними воззрениями. Тогда Кшесинская стала им говорить:

– Если бы я и захотела выступить, то всё равно не смогла.

– Почему? – спросил Озоль.

– Все мои костюмы остались в Петербурге.

– Мы можем их Вам привезти.

– Спасибо, не нужно. Это слишком хлопотно. Но я подумаю, чем я смогу быть вам полезна…

– А что вы ещё можете делать?

– Ну, например, продавать программы и шампанское.

– Ну, хорошо. Мы рассмотрим ваше предложение.

Озоль ушёл первым. Марцинкевич под каким-то предлогом остался, желая наедине поговорить с балериной.

– Матильда Феликсовна, если у Вас будут какие-либо неприятности, то обращайтесь лично ко мне немедленно.

– Спасибо, – ответила она. – Это очень трогательно с Вашей стороны.

Когда большевики ушли, то Матильда облегчённо вздохнула: ещё не хватало ей таких выступлений! За Советскую власть! И всё-таки она решила, что полный отказ от участия в их вечере мог бы повлечь на неё неприятности, так как её пришли просить об этом лично. А это по возможности нужно было избегать с власть имущими.

«Вскоре после этого визита в Курзале был какой-то спектакль или концерт, и я сидела в креслах. Марцинкевич, увидав меня, сразу подошёл ко мне и на виду у всех почтительно поцеловал мне руку», – вспоминала Светлейшая княгиня Романовская-Красинская.

Строительство Курзала в Кисловодске было закончено в 1895 году. Так что он существовал уже четверть века. Курзал находился недалеко от железнодорожного вокзала. Так называлось помещение на курорте, которое было предназначено для отдыха и проведения культурно-массовых мероприятий, таких как концерты или собрания. В нём размещались киноконцертный зал, лекторий, библиотека и различные игровые помещения (например, бильярд). В Курзале организовывали в былые времена различные выставки, вечера отдыха, театральные представления, музыкальные вечера.

Матильда Феликсовна дальше продолжала: «Благотворительный вечер, на который меня приглашали Озоль и Марцинкевич, прошёл совершенно благополучно и даже произвёл на меня самое лучшее впечатление своим порядком и отличной организацией. Устроители вечера меня встретили как в былое время и на каждом шагу старались оказать мне внимание». По окончании вечера организаторы предлагали проводить танцовщицу домой, но её проводил один из старых друзей – Константин Молостов, бывший офицер Конного полка.

Позднее Матильда Феликсовна не раз встречала Марцинкевича. И он ей казался очень грустным. Ей казалось, что он не вполне сочувствует новой власти, которой служил. Последний раз она его видела в «Гранд Отеле». Он сказал балерине:

– Меня посылают из Кисловодска с отрядом. Возможно, я сюда больше не вернусь…

И после этого Кшесинская его больше никогда не видела и ничего не слышала о нём.

Матильда вспоминала и других людей, с которыми была знакома в Кисловодске: «Лидия Алексеевна Давыдова играла довольно видную роль в Кисловодске. Она сама была чрезвычайно красива и была матерью четырёх очаровательных дочерей». Её девичьей фамилией была Мещеринова. Она была замужем за человеком из финансового мира – Евгением Фёдоровичем Давыдовым. Два его брата тоже были финансистами. Старший его брат, Виктор Фёдорович, был директором Русско-Азиатского банка, второй брат, Леонид Фёдорович, был директором Кредитной Канцелярии Министерства Финансов. Конечно же, эта семья имела средства, и жили они довольно-таки широко.

Весной 1918 года Лидия Алексеевна Давыдова задумала устроить спектакль для детей. Ей хотелось хоть немного их развлечь и отвлечь внимание детей от грозных политических событий, происходящих в стране. Ставили фантастическую пьесу «Калиф-Аист». И Лидия Алексеевна пригласила в число актёров сына Матильды Феликсовны. Но ей эта мысль не очень понравилась, так как танцовщица особых артистических способностей за Вовой не замечала. Матильда Феликсовна боялась, что он с треском провалится на спектакле. Но у мальчика было горячее желание играть на сцене. Кшесинская, уступив настойчивости сына, дала не без страха своё согласие. На первых репетициях она не присутствовала, но однажды пришла посмотреть, как её сын справляется с ролью. Она удивилась и обрадовалась, так как он отлично справлялся с ней. Всё-таки какие-то природные способности от талантливых предков Кшесинских передались и ему. Дома она стала отрабатывать с Вовой кое-какие моменты и проходить с ним роль ещё и ещё раз. Учила его правильно выражаться и держаться на сцене, обучала некоторым жестам. Затем они с горничной Людмилой стали шить ему костюм, который очень удался. По роли Вова менял головной убор: то был калифом, то аистом. Перед спектаклем Матильда Феликсовна слегка загримировала своего юного артиста. В общем, волнений было много. Но спектакль прошёл на славу. Актёры хорошо справились со своими ролями, и зрители им шумно аплодировали. Зал театра был полон – спектакль привлёк много народа.

Люди, видимо, уже очень соскучились по искусству. Среди зрителей были представители не только юной смены, но и много взрослых, причём, довольно представительных. Курьёз этого вечера был в том, что дети объединили своим искусством представителей разных лагерей: в одной ложе был представитель династии Романовых – Великий Князь Борис Владимирович, а в другой – представители новой власти – Булле, Лещинский, Марцинкевич…

Глава 7. Власть большевиков усиливается. Бесконечные обыски

Большевизм входил в Кисловодск не внезапно, а постепенно. Как вспоминала Матильда Феликсовна: «Придут, налетят с блиндированным поездом, уйдут, и снова период сравнительного затишья, до следующего налёта». Блиндированным поездом она называла бронепоезд.

И в эти спокойные периоды беженцы продолжали собираться вместе пообедать или поиграть в карты. Никто не любил в это время сидеть дома по одному. В те дни, когда разрешали возвращаться домой ночью, засиживались допоздна. Но это с каждым днём становилось опаснее. С Кшесинской случилось два неприятных случая, хоть она одна не ходила, а всегда возвращалась с провожатыми.

Первый раз они шли домой с Костей Молостовым. Было уже абсолютно темно. Вдруг из тьмы раздался голос:

– Кто идёт?!

И появилась фигура солдата с ружьём.

– Мы идём домой… – стали объяснять ему.

Он грубо прервал, крикнув им вслед:

– Поторапливайтесь, а не то я вам выстрелю в зад!

Они оба затаили дыхание и прибавили шагу, стараясь быстрее скрыться.

В другой раз Матильда шла с одним из партнёров по карточной игре – Мариновым. Он слыл за богатого человека, так как имел писчебумажный магазин. Шли ранним утром, когда солнце только-только начинало вставать. Они прошли с ним вокзал и железнодорожный мостик, который вёл к Вокзальному переулку. Здесь находилась дача, где жила Кшесинская. Направо от дорожки, на скамейке, в кожаных куртках сидели два подозрительных типа. Матильда несла в руках коробку с игральными жетонами. Они при ходьбе побрякивали. И она боялась оглянуться, хотя ей показалось, что эти довольно подозрительные люди пошли за ними сзади. У калитки дома балерина попрощалась с провожатым, а он пошёл дальше. Не успела Матильда раздеться, как раздался звонок в дверь. Горничная Людмила открыла. Перед ними стоял весь оборванный и истерзанный Маринов. Как только Матильда зашла в калитку, те два типа набросились на него, взяли бумажник и портсигар, а также сорвали кольца с пальцев. Маринов оказал сопротивление, они избили его и разорвали на нём одежду. И вид у него был весьма плачевный.