Читаем без скачивания Багровая смерть - Лорел Гамильтон

— Если этот Роан хотел встретиться с вампиром, зачем было делать это на церковной земле? Он знал, что вампиры не могут сюда войти.

— Как только он будет уверен, то выйдет к Дамиану.

— Уверен в чем? — не поняла я.

— Войдите в церковь и спросите сами.

Я обернулась, чтобы еще раз осмотреть кладбище и эту странно живую землю. Будучи подростком, я бы отдала что угодно, лишь бы ходить по кладбищу и ничего не чувствовать, но теперь… я не боялась кладбищ, но конкретно это меня слегка пугало. Почему я ничего не чувствую?

— Вы озадачены, миз Блейк. Я был уверен, что традиционно некромантия не работает при дневном свете.

— Ты не можешь поднять мертвецов днем, но можешь их чувствовать.

— Что насчет духов? Их вы тоже чувствуете?

— Я стараюсь их не замечать.

— Как вы можете их не замечать? — поинтересовался он.

— Так же, как не поднимаю бесконтрольно мертвецов вокруг себя: контролирую свои врожденные способности.

— Стало быть, без контроля вы можете стать причиной спонтанного восстания мертвецов?

— Нет, не совсем. Давайте уже встретимся, наконец, с этой загадочной личностью. Мне еще нужно успеть пересечься с местной полицией.

Не говоря ни слова, он повел нас в церковь. Она пахла стариной — водой, плесенью и… усталостью. Никогда не думала, что церковь может ощущаться, как человек, который повидал слишком много и мечтал уйти на покой. Как отпустить на покой церковь? Я автоматически преклонила колени и перекрестилась, и только потом пошла по церковному проходу.

Слэйн подвел нас к мужчине, сидящему на одной из скамей. У него были длинные черные волосы с примесью серебряных и белых, но не седых, поэтому контраст смотрелся не как возрастной, а просто как цвет волос. Я знала кучу людей, которые хотели бы себе комбинированное окрашивание, но это никогда не будет смотреться натурально. Слэйн прошел мимо мужчины, чтобы я могла сесть рядом с ним. Никки присел с другой стороны от меня. Каазим и Джейк уселись на скамью позади нас.

Незнакомец уставился на меня огромными черными глазами, так похожими на глаза Райли, и на секунду это поразило меня, словно я заглянула в глаза мертвеца. Это предчувствие или просто фамильное сходство?

— Мне сказали, что вы искали встречи со мной, — начала я.

— И с Дамианом, — произнес мужчина. Его голос прозвучал глубоким басом. Нечасто встретишь мужчину с таким низким тембром.

— Он не может войти в церковь, — сказала я.

— Я не был уверен, что и вы сможете — проговорил мужчина.

— Ага-ага, я злая и богомерзкая некромантка. Все про меня.

Он уставился на меня этими огромными жидковатыми глазами. Очевидно, мой сарказм до него не дошел. Видимо, как и до Никки, потому что он наклонился и пояснил:

— Анита шутит. Она устала от того, что люди считают ее злом только потому, что она способна поднимать мертвых.

— В таком случае, приношу свои извинения, миз, но я должен был убедиться, что вы не заодно с ней.

— Каким образом тот факт, что я могу войти в церковь, доказывает обратное?

— Вы верите в Бога, миз?

— Да.

Он улыбнулся:

— Я молился Господу, чтобы он послал нам кого-то, кто поможет уничтожить то безумное существо, которое правит нами. Я верю, что этим кем-то можете быть вы, миз.

Я покачала головой.

— Я не спаситель. Эта работа вон того парня на кресте.

— Вы не верите, что все мы можем быть инструментами Господа? — спросил он.

— Я верю, что Господь призывает нас исполнять его волю, однако свобода воли означает, что мы можем ответить отказом.

— Отказ не очень-то сработал для Иона[21], — сказал он, мягко улыбнувшись.

— Не думаю, что в Дублине много китов, — ответила я.

Его улыбка стала шире:

— Дублин — портовый город, миз. Чего только не плавает в наших морях.

Я улыбнулась, поняв, что обращалась с ним так, словно он не превращался в тюленя время от времени.

— Я — Анита Блейк. Как ваше имя?

— Моран.

— Что ж, Моран, готовы ли вы выйти наружу и поговорить с Дамианом?

— Пока нет. Я должен знать, действительно ли вы спасли Рафаэля и его веркрыс от Мастера Сент-Луиса, который поработил их.

Я облизала свои губы и задумалась над тем, как ответить. Я ведь освободила веркрыс, убив прежнего Мастера Сент-Луиса. У меня не было ордера на ее казнь, но я убила ее, чтобы она не поработила меня, как и веркрыс. Я не жалела о содеянном, но и не хотела признаваться в убийстве постороннему.

— Я не настолько хорошо вас знаю, чтобы отвечать на такие вопросы.

— Вы сможете освободить нас, Анита Блейк, как сделали это с крысолюдами?

— Я могу освободить конкретного Роана, но всеобщее освобождение означает, что ваша госпожа должна умереть.

Он очень торжественно кивнул:

— Да, это единственный способ.

Мы сидели и пялились друг на друга.

— Почему все в Ирландии считают, что я тут буду налево и направо косить людей?

— Вероятно, за вас говорит ваша репутация, — вмешался Слэйн, выглянув из-за Морана. Я хмуро зыркнула на него. Он пожал плечами и отклонился обратно на спинку скамьи, так что я больше не могла его видеть.

— Вы готовы рассказать полиции о том, что она творила с вами и вашим народом? Вы поможете мне доказать ее преступления перед полицией? — спросила я.

— В Ирландии нет смертной казни, — заметил Моран.

— Мне постоянно твердят об этом, — нахмурилась я.

Долгую минуту мы сверлили друг на друга глазами.

— Я не убийца, — наконец, сказала я.

— Конечно же нет, — согласился он, но смотрел на меня глазами Райли, и в них было молчаливое требование: помоги нам, спаси нас, убей для нас этого монстра. — Вы поможете нам, миз Блейк?

— Маршал Блейк. У меня есть жетон. Я — офицер полиции. И я не могу просто взять и убить ради вас кого-то.

— Она — зло, маршал Блейк.

— Я понимаю, но это не меняет тот факт, что в Ирландии отсутствует смертная казнь, а если бы она и была, понадобилось бы судебное разбирательство.

— У нас нет времени на судебное разбирательства, маршал Блейк. Поймите, для кого-то вроде Миледи есть только два варианта: вы либо ее убьете, либо не трогаете вовсе. Попытки и суды здесь не сработают.

— Я не подвергаю сомнению ваши аргументы.

— Но вы не станете помогать нам?

— Я не могу согласиться убить ее для вас. Я сожалею, мне действительно жаль, но я не могу сказать вам: «да, я сделаю это», потому что если скажу, вы будете на это надеяться.