Читаем без скачивания Сидя в огне - Арнольд Минделл

Когда приходится сидеть в огне, демократия означает нечто большее, чем только осознавание и мужество. Но даже эту минимальную цену готовы платить лишь очень немногие из нас. Кому нравится иметь дело с гневом и угрозами? Тем не менее, если мы хотим выжить во все ускоряющихся переменах, человеческие организации должны научиться обращению с хаосом и повышенной сложностью. Тогда необходимость в войнах и беспорядках станет меньше.

Многим из нас хотелось бы, чтобы мир изменился, но мы не желаем мириться с сопряженными с этим хлопотами. Намного легче помечтать о более даровитых руководителях, выступающих с зажигательными речами о сообществе и гражданских правах, о смягчении или, напротив, усилении мер военной и полицейской защиты, об усовершенствовании экономики и улучшении человечества. Коммунизм мечтает о преодолении классовых различий и экономической эксплуатации. Демократия мечтает о равенстве и правах человека. Духовные традиции призывают нас любить друг друга. Некоторые из нас надеются, что общество перерастет властные и классовые структуры. Другие считают, что люди должны быть добрыми, а не злыми, щедрыми, а не жадными.

В целом наши мечтания свидетельствуют о том, что мы не доверяем людям и желаем, чтобы они были другими. Как деловые учреждения, так и индивиды следуют формуле: «наши интересы — в первую очередь, интересы других — во вторую, да и то лишь, если они поддерживают наши цели». Организации и народы действуют так, будто они состоят из частей, подобно часовому механизму, — крупные боссы, менеджеры, рядовые работники и т. д.

То, с чем имеет дело работа с миром, больше, чем механическая сумма частей или участников. Подобный подход не может быть предписанием того, как люди «должны» вести себя. Рецепты подобного рода всегда игнорируют мнения меньшинств и людей, не имеющих власти. В разрешении конфликтов и в организационном развитии новая парадигма ведет к быстрым политическим и психологическим переменам в подлинном отношении людей друг к другу.

Новая парадигма допускает, что люди в группах не обязательно опасные или скверные. Они способны на большую мудрость и на осознанность. Вместо того чтобы пытаться контролировать группы, работа с миром помогает людям открываться друг другу и атмосфере.

Работа с миром имеет дело непосредственно с атмосферой группы — с ее влажностью, сухостью, напряжениями и бурями. Эта атмосфера, или «поле», пронизывает нас как индивидов и охватывает целые группы, города, организации и окружающую среду. Поле можно почувствовать; оно бывает враждебным или любящим, сдерживаемым или переменчивым. Оно состоит не только из таких явных, видимых, осязаемых структур, как повестка дня, партийная платформа и рациональные дебаты, но и из скрытых, невидимых, неосязаемых эмоциональных процессов, как зависть, предрассудки, обида и гнев.

В любой группе бывают проблемы, которые необходимо разрешать в структурированной, линейной и рациональной манере. Тем не менее такое разрешение будет устойчивым лишь в том случае, если предварительно было принято во внимание ощущение атмосферы.

Например, специалистов по работе с миром иногда приглашают для разрешения муниципальных проблем, этнических конфликтов, финансовых кризисов и для спасения распадающихся корпоративных структур. Поле часто пронизано чувствами отчаяния и безнадежности. Если работающий с миром (worldworker) намерен исправить ситуацию, прибегая лишь к юридическим мерам или к общепринятым финансовым процедурам, то он уподобляется тому, кто предлагает здоровую пищу людям, которые так глубоко впали в депрессию, что им хочется только умереть. До тех пор пока не исцелены чувства, структурная работа будет не более чем повязкой на ранах.

Порой в атмосфере настолько преобладают чувства напряжения и удрученности, что люди просто не способны работать над проблемами. Специалист по работе с миром, приглашенный для оказания помощи тонущему предприятию, может собрать там всех вместе и опросить людей об атмосфере. Какой она ощущается? Кто может выразить это ощущение? Есть ли среди присутствующих люди, способные описать свои чувства? Может оказаться, что рядовые работники переживают чувство безнадежности и гнев на начальников, лишающих их власти, а начальники напуганы. Когда кто-нибудь выражает этот гнев, чувства боссов меняются, и они расслабляются. В результате все начинают смотреть на ситуацию более оптимистично. Стороны начинают работать совместно, как одна команда. Может быть, работающий с миром даже не коснулся чисто структурных вопросов, но, как только было предпринято обращение к чувствам, рядовые работники и начальство оказываются способны в считанные часы совместно возродить свою организацию.

Чувство безнадежности у служащих — весьма распространенное явление на предприятиях, терпящих крах, — представляет собой пример скрытого сообщения в поле. Сами служащие о нем не говорят. Они могут даже не осознавать его. Тем не менее оно пронизывает поле и препятствует возникновению чего-либо конструктивного.

Скрытые сообщения являются сильнодействующими факторами развала групповой динамики. Эти неуловимые и не находящие выражения отношения, ожидания и предрасположенности могут касаться борьбы за руководство, иерархических привилегий, расовых взаимоотношений, разногласий между мужчинами и женщинами или пожилыми и молодыми, истощения ресурсов, духовных вопросов, предложений по повестке дня, идущих вразрез с декларированными целями группы. Проявления разнообразия сказываются на любой организации, занимается она продажей стирального порошка или ставит целью оказание помощи голодающим во всем мире.

Зачастую декларированные точки зрения и модели организации гораздо менее важны, чем ее способность инкорпорировать различные мнения и стили общения. Если группа достигает успеха в многообразии, то она является успешным и работоспособным сообществом. В противном случае она терпит неудачу на самом глубоком уровне общности, становясь нежизнеспособным и принося не слишком много пользы окружающему миру.

В спокойные времена работа с миром протекает легко, но в разгар кризиса она превращается в бурную демократическую процедуру. Фасилитаторы должны выявлять и оценивать взгляды власть имущих и представителей мейнстрима, имея дело с предрассудками и скрытыми психологическими и историческими факторами, которые порождают несправедливость.

В сущности, демократия представляет собой весьма фундаментальную, но неразвитую форму работы с миром. По сравнению с работой с миром демократия подобна гребной шлюпке по сравнению с парусной. Гребная шлюпка требует использования физической силы человека, в то время как парусная движется ветром. Греческое слово «демократия» означает буквально «власть народа».

Демократия функционирует посредством распределения или равновесия власти. Но власть не является чем-то, что можно уравновесить правилами. Демократия требует осознанности. Без осознавания скрытых сигналов невозможно заметить, как много индивидов и подгрупп оказываются маргинализированы или лишены прав. Законы предназначены для защиты прав отдельных людей и групп, но они почти бессильны перед лицом неявных форм предрассудков и методов, которыми власти предержащие угнетают остальных.

Работа с миром не только наказывает за злоупотребления властью. Она также выявляет власть и проясняет ее, что позволяет людям осознавать собственную власть и создавать изменчивое равновесие при взаимодействии друг с другом. Хотя власть в социуме обычно представлена принадлежностью к определенному экономическому классу, расе, религии, полу и возрасту, существуют и многие другие виды власти. Будучи выявлены, они способствуют достижению равновесия. Я часто размышляю о личной силе сказочников, мудрецов, психологически уравновешенных и сострадательных людей, чье присутствие меняет историю. И я думаю также о власти, доступной повстанцам, революционерам и террористам.

Любая власть, хорошая или плохая, не будучи признанной, способна стать деспотической и пагубной. Например, неявная власть «мейнстрима» скрывается за обычно не высказанным исходным представлением, согласно которому угнетенные люди обязаны, если они хотят разрешить свои проблемы, высказывать их в вежливой форме, хотя тот, кто чувствует себя угнетенным, обычно не склонен к умеренности в высказываниях. Такая мейнстримовская власть часто бывает неявной и бессознательной. Ее действие в группах носит всеобъемлющий характер и бывает настолько угнетающим, что со временем ее пытаются уравновесить другой силой, как, например, сила бунта.