Читаем без скачивания Проданная монстру - Ева Мелоди

Хотя куда приличнее до свадьбы подождать.

И тут же отгоняю эту тупую мысль. Нахуй свадьбу.

Вытираю Эрику, которая прячет глаза и кутается в полотенце. Пытаюсь быть нежным, но это у меня неуклюже получается. Снова тянусь к ее губам, пытаясь дать ей понять тем самым, что в оральном сексе нет ничего зазорного, ужасного или пошлого. Любое проявление любви между мужчиной и женщиной – нормально.

Любви?

Стоп…

Обрываю сам себя.

Что за безумные мысли? Какая любовь? Я даже не уверен, что во мне она есть по отношению к дочери… Все эти годы я наблюдал за ребенком со стороны. Но так и не смог почувствовать того, что пишут в книгах. Это было абсолютно чуждое мне существо. Маленькое, с соской во рту, в смешном розовом комбинезоне. Или пышном бальном платье, или в костюме кролика. Неважно. Никак не получалось почувствовать себя отцом…

– Вызови мне такси, пожалуйста, – тихо произносит Эрика, когда помогаю ей надеть свой махровый халат. Огромный для нее, она в нем буквально тонет.

– Ты никуда не поедешь, пока мы не поговорим. Не нужно воспринимать случившееся остро… Я так понимаю, у тебя это впервые.

Вскидывает голову, подбородок вверх.

Ты, вообще, о чем?

Но она меня поняла.

– С чего ты взял? – вскидывает голову, острый взгляд, способный заколоть.

– Глупо ссориться из-за минета, не находишь?

Ничего не отвечает, только съеживается сильнее. Черт, эта ее манера выглядеть беззащитной – то, что действует всегда безотказно. Обезоруживает даже сарказм, которым, как мне казалось, владею в совершенстве.

Выходит из ванной, следую за ней, на ходу заматывая полотенце на бедрах. В гостиной Эрика растерянно оглядывается по сторонам. Видимо, платье свое ищет. Блядь, а у меня снова стояк болезненный. Как будто и правда только откинулся, как будто не был еще ни с кем…

* * *

Эрика

Понимаю, что стыдиться мне нечего… Но все равно невыносимое ощущение гложет, хочется сбежать. Давид следит за мной таким внимательным взглядом, что это нервирует все сильнее.

Почему он такой невыносимо грубый? Неужели не понимает, что каждое его слово режет меня точно лезвие? При этом, нельзя отрицать, что он говорит естественные вещи. Он просто не хочет ничего приукрашивать. Я это понимаю… Нет ничего хорошего в лицемерии. Тем более, спасительного. Наоборот, самообман опасен. Но что поделать, если я настолько хрупкая, настолько трусливая, что мне необходимо спрятаться хоть за чем-то. Пусть даже за притворством, которое сама презираю.

– Я не собираюсь ссориться, Давид. Не за этим сюда пришла, – произношу как можно спокойнее, сделав глубокий вдох.

– Тогда может расскажешь, зачем пришла?

– Может нам лучше встретиться где-нибудь в кафе? Дело серьезное. Нам нужен твердый договор… Если я пойду на твои условия…

– Договор, значит? – прищуривается. Вокруг его глаз собираются морщинки… Это почему-то удивительно идет ему. – Значит, здесь обсуждать эти твердые условия боишься? Опасаешься, что выебу?

– Тебе обязательно быть таким грубым? – от слов Бахрамова у меня по всему телу волна прокатывается.

Причем это никакой не теплый бриз, а разрушительное цунами, так что устоять на ногах непросто. Но если быть откровенной – чертова грубость возбуждает. Чувствую, как между ног приливает влага. Щеки лихорадочно печет. Да что ж такое? Как справиться с реакцией на этого мужчину? Он ведь все видит! Он же меня сейчас поимеет без всякого контракта! Уже поимел…

Мне хочется убежать. И в то же время не могу даже пошевелиться… Давид подходит, проводит ладонью по моей шее, сзади. Отстраняюсь, нервно повожу плечами, кутаюсь в халат.

– Чего не хватает? Хочешь, чтобы я был нежным? – произносит неожиданно, хотя я уже давно не жду ответа на свой вопрос, и вообще уже забыла о нем.

– Ничего не хочу, Давид! Я устала! – выкрикиваю, потому что он продолжает гладить шею, и это невыносимо, нестерпимо приятно. Я плавлюсь, я себя не контролирую. Неосознанно отступаю от него назад, пока не понимаю, что за спиной стена. Сама загнала себя в ловушку…

– Ну что же, докажи, – Давид запускает пальцы мне в волосы, обхватывает мой затылок, разворачивает к себе. Меня начинает колотить дрожь. Наклонившись, проводит губами по моей шее, собирает языком влагу на чувствительной коже ключицы. Пытаюсь оттолкнуть его, но вокруг запястья сжимается сильная ладонь.

– Прекрати! Хватит! Я ухожу!

Минута полного безмолвия. А потом Давид отпускает руку.

– Ты не хочешь уходить, Эрика. Ты хочешь остаться. Хватит врать нам обоим. Уже неинтересно…

Мне действительно все тяжелее сопротивляться. Сжимаю кулаки, чтобы избавиться от безумного желания прикоснуться к Давиду. Губы покалывает от потребности ощутить вкус его поцелуя. Он ведь отпустил меня, я могу сбежать. Или хотя-бы увеличить расстояние между нами… Но вместо этого, как парализованная замираю на месте. Мы стоим друг напротив друга. Давид внимательно всматривается в мое лицо. Отвожу взгляд, опускаю, уставившись на руки, нервно теребящие пояс огромного халата, в который Давид завернул меня…

– Твое упрямство – тяжелый случай, – произносит Давид со вздохом, и притягивает меня в свои объятия.

Его поцелуй настойчивый, и в то же время настолько нежный, что мое тело начинает расслабляться. Чувствую, что теряю над собой контроль и неосознанно отвечаю на поцелуй. Ощущаю прикосновение языка Давида, обхватываю его шею, прижимаюсь к нему, потому что иначе упаду. Этот поцелуй захватывает, целиком поглощает в своей неумолимой потребности. Прошлое превращается в ничто. Есть только здесь и сейчас. И я хочу навсегда запомнить каждый миг. У меня вырывается стон, глаза влажные от слез. Давид отрывается от моих губ и смотрит на меня… в его глазах отражается… Удовольствие? На его губах играет легкая улыбка. Он снова наклоняется ко мне. Второй поцелуй еще более длинный, захватывающий. Оказываюсь прижатой к стене, Давид развязывает пояс халата. Его рука ныряет в вырез, скользит по груди, лаская большим пальцем сосок, отчего мое тело напрягается от невероятного удовольствия.

– Все еще думаешь уйти?

Я уже не могу ни о чем думать – только чувствовать. Рука Давида продолжает исследовать мое разгоряченное тело. Сердце учащенно бьется, закрываю глаза, дыхание вырывается из груди неровными толчками. Я должна остановить его, иначе пропаду… Но понимаю, что нет никаких шансов на то, что Давид собирается остановиться.

– Я не успокоюсь, пока не получу то, что хочу, – произносит хрипло мне в губы и снова приникает глубоким, жадным поцелуем, засовывая язык в мой рот.

Меня трясет от паники и одновременно от желания, которое теплой волной омывает тело.

– Я не буду играть в твои игры, – чудо что мне удается