Читаем без скачивания Последний Герой. Том 5 - Рафаэль Дамиров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дирижёр скользил в сторону, уходил от атак играючи, но сам не бил. Лишь наблюдал из-за черных стекол, как охотник, дразнящий загнанного зверя.
— Играешь со мной, сука⁈ — прорычал Коля, не понимая, почему тот выжидает. Почему не бьет.
И только в следующий миг понял. Из-под складок плаща блеснуло стекло. В руке Дирижёра оказался шприц. Не пластиковый, а стеклянный, старого образца, с металлическими вставками.
— Твою мать… — мелькнуло у Шульгина, и в этот-то момент его противник сделал стремительный бросок, точно коршун на добычу.
Жёстко ухватив за плечо, он другой рукой воткнул иглу прямо в шею. Поршень вошёл в корпус до конца. По венам разлилось жгучее пламя, словно кипяток. Коля заорал, вложив последние силы в отчаянный боковой.
Его костяшки впечатались в висок противника — хрясь! — с такой силой, что обычный человек свалился бы замертво.
Но Дирижёр от пропущенного удара лишь качнулся, мотнул головой, и всё. Он будто нарочно его пропустил, чтобы ничто не мешало сделать эту молниеносную инъекцию. А у Коли руки обмякли, силы ушли, кулаки соскользнули вниз. Мир поплыл.
Последней мыслью было: «Что ты мне, тварь, вколол? Макс, надеюсь, ты его достанешь…»
Шульгин рухнул мешком на пол.
Дирижёр же шагнул к здоровяку, что скрючился у дивана в луже собственной крови, с проломленной грудиной. Невозмутимо снял с его пояса ключи с брелоком от машины. Потом вернулся, одним движением поднял Колю, закинул себе на плечо, словно мешок. Девицы забились в угол и, затаив дыхание, следили за страшным незнакомцем глазами, полными ужаса. Последний их спутник исчез из видимости — видимо, прятался под столом.
С телом на плече Дирижёр, не торопясь, вышел из бильярдной. На улице его встретил ночной воздух, прохладный и свежий, в котором не было ни следа крови, ни запаха чужого страха, что остался там, за дверью.
Савченко коротко пикнул брелоком — в темноте моргнули фары и послышался отклик сигнализации. Китайский кроссовер, сверкающий и новый, выделялся среди старых машин на полупустой парковке перед клубом.
Савченко спокойно подошёл к нему, распахнул багажник и закинул туда бесчувственное тело Шульгина. Дверца задка захлопнулась гулко, как крышка гроба.
— Эй! Стой! Стой! — раздался за спиной дрожащий голос.
Савченко обернулся. С крыльца бильярдной, сбегая по ступенькам, спешил Ашот. В руках у бармена был старый помповый дробовик, тот самый, что десятилетиями хранился в сейфе под стойкой, словно талисман из бурных девяностых. Теперь ствол смотрел прямо в грудь человека в плаще.
Ашот остановился шагах в пяти, ближе подойти не решался. Руки его тряслись, колени подгибались, но мушка была наведена точно в цель. Мысли крутились и путались: как же этот человек, этот монстр, только что голыми руками расправился с крепкими, молодыми мужиками, будто с куклами?
Ашот повидал многое — и драки, и гоп-стопы, и даже вооружённые налёты. Когда-то и сам занимался в секции борьбы, не слабак был, в молодости за себя постоять мог.
Но такого он не встречал никогда: ни в спортзале, ни в подворотнях.
Он будто попал в кино. В реальность, где границы между человеком и машиной размылись. Даже показалось на миг — снимет незнакомец очки, и засветится под ними красный глаз. Но нет… это был живой человек. Лицо под капюшоном — сухое, жилистое, мимика скупая, жилы на руках вздулись от напряжения. И эта ухмылка — еле заметная, но леденящая. Она без единого слова говорила больше, чем любая угроза.
— Стой! Я стреляю… Стой, пожалуйста… — срывающимся голосом повторял Ашот, пятясь. Дирижер шел на него, но палец хозяина клуба так и не нажимал на спуск.
Может быть, именно это и спасло ему жизнь. Ведь в патроннике был самодельный заряд солью. Когда-то это помогало усмирять пьяных дебоширов — хватало пары хлопков в потолок, и самые буйные оседали. Один раз, ещё в девяностые, он даже отогнал так грабителей. Но против этого — никакая соль не поможет. Разве что в глаза попасть, а если у него под очками действительно красные, нечеловеческие глаза, то и это бесполезно. Так размышлял бармен.
Дирижёр шёл прямо на него, совершенно спокойно, как будто знал исход заранее. Ашот не выстрелил. Незнакомец одним коротким движением выхватил у него дробовик, согнул железо, будто детскую игрушку, и отшвырнул в сторону. Затем развернулся и молча сел за руль, завёл двигатель. Кроссовер резко тронулся и, не включая фар, растворился в темноте улицы.
— Коля-джан… — прошептал Ашот, чувствуя, как по щекам катятся слёзы. — Прости, Коля-джан… я не смог…
Ашот не мог знать, что даже если бы он выстрелил, Шульгина это бы не спасло. Савченко только прикончил бы его самого, без колебаний. Но цель у Дирижера была сегодня иной. Убивать случайных людей — не входило в задачу. Савченко действовал расчётливо: его интересовал «материал» для профессора Ландера.
А где искать левшу проще всего, как не в бильярдной? Стоит лишь присмотреться — тот, кто держит кий левой, сразу выделяется. Сегодняшний вечер оказался для Савченко удачным: здоровый, крепкий парень уверенно бил по шарам одной левой. Такой экземпляр был находкой. И теперь он вёз его в лабораторию профессора.
Ландер будет доволен. И даст дозу…
* * *
Такси мягко притормозило у кирпичного здания с вычурными арочными окнами, над входом горела пафосная и немного устаревшая неоновая вывеска: «Корона Империи». Вечерний Новознаменск жил своей размеренной жизнью, но я чувствовал, что-то не так, лишь только увидел бильярдный клуб.
Коля звал отметить своё «освобождение» из больнички, и у меня внутри было какое-то странное волнение. Мы давно не виделись, а новостей накопилось — хоть отбавляй. И, признаться, я скучал по этому мажорчику, по его самоуверенным ухмылкам и наигранной браваде.
Хотя в последнее время он был вовсе не таким, как раньше. Сильно изменился. И мне было приятно осознавать, что эти метаморфозы происходили с моей подачи, при моём непосредственном участии. Я не переворачивал мир, не рушил империй, но видел, как меняются люди рядом. Пусть это капля в море, но и она чего-то стоила. Может, в этом и заключался смысл моего перерождения: менять не всё, но ближайшее окружение. И вот так я избавил этот город от Валета и теперь вёл охоту
