Читаем без скачивания Война и революция в России. Мемуары командующего Западным фронтом. 1914-1917 - Владимир Иосифович Гурко

Война постепенно приобретала черты, свойственные для применения линейной стратегии, и в тот момент было уже недалеко до совершения следующего шага в том же направлении – до перехода к позиционной или траншейной войне.

Разрыв между армиями Центральных держав был заполнен германскими частями ценой ослабления фронта по реке Неман и Августовскому каналу, а также за счет корпусов, переброшенных с французского фронта.

Вступив в Россию на фронте Ковно – Гродно, германцы рассчитывали преодолеть эту оборонительную линию одним ударом и добиться здесь победы, похожей на ту, которую одержали наши войска, форсировавшие австрийскую оборону, включавшую реку Днепр[46] с сильно укрепленными берегами.

Для форсирования Немана германцы бросили вперед сильные пехотные колонны, состоявшие из нескольких дивизий с приданной им тяжелой артиллерией. В центре фронта их наступления оказалось местечко Друскеники. Маленький городок был расположен приблизительно посредине между Ковно и Гродно. Две эти крепости за последние несколько лет модернизировались в соответствии с последними идеями военно-инженерной науки и должны были получить на вооружение крупнокалиберные орудия новейшего типа. Когда началась война, работа там была в самом разгаре, но по тем или иным причинам ни один из ее этапов не был завершен. С началом мобилизации темпы работ были увеличены, но исключительно за счет строительства деревоземляных укреплений; разумеется, о быстром возведении бетонных сооружений невозможно было и помыслить.

Германцам удалось выйти к Нареву и даже переправить через реку небольшую пехотную часть, которая, однако, была вскоре отброшена нашими войсками назад на левый берег.

После такой неудачи германцы решили отказаться от проведения данной операции и приступили к реализации нового предприятия, предполагавшего захват всей территории Царства Польского, лежащей на левом берегу Вислы. Они, очевидно, намеревались воспользоваться своим преимуществом, состоявшим в возможности быстрой перевозки войск, а также тем, что наши части на этом участке фронта были крайне малочисленны и могли быть сосредоточены только с большим трудом. Невзирая на это, высшему российскому командованию удалось на поездах и пешим порядком перебросить на линию Вислы достаточные силы; часть из них была переправлена на левый берег реки. В те дни, когда германцы приблизились к стенам самой Варшавы и мечтали о захвате фортов, которые мы сами частично разрушили, наше высшее командование перебросило в Варшаву сибирские полки, мобилизованные на Дальнем Востоке. Сибиряки были с восторгом встречены варшавянами, которые называли их своими избавителями. Полки выгрузились из эшелонов, прошли через город и сразу же были брошены в бой. Это были закаленные войска; в их рядах находилось много офицеров и нижних чинов, принимавших участие еще в японской войне. Заслужив себе превосходную репутацию во время Дальневосточной кампании, они только еще больше прославились в войне нынешней.

Под стенами Варшавы германцы впервые испытали на себе неудержимость штыковой атаки сибиряков.

Elan этих полков демонстрирует нам превосходный пример результатов воспитания и развития полковых традиций.

Каждая армия имеет свои corps d'elite, отличающиеся от прочих воинских частей своим неистовством в бою и прославившиеся непревзойденной отвагой.

Как правило, прием на службу в эти войска проводится на общих основаниях, что лишает их каких-либо преимуществ при рекрутировании и не позволяет проводить особый отбор новобранцев. Тем не менее благодаря стойкости полковых традиций эти части никогда не теряют своих боевого задора и исключительных ратных качеств.

Часто случается, что бои производят страшное опустошение в рядах этих воинских частей. Потери покрываются путем обычного набора и присылки вполне рядовых пополнений, но прежний боевой дух от этого ничуть не убывает, оставаясь, как всегда, непревзойденно высоким.

К этой категории войск относятся во французской армии африканские и альпийские стрелки, шотландские полки в Великобритании и итальянские берсальеры. Последние особенно отличились в октябре 1917 года, когда австрийские и германские армии вторглись в Ломбардию, и только они одни выстояли под напором опьяненных легкой победой германцев – подобно гранитной скале, берсальеры грудью встречали неистовые удары набегающих на них человеческих волн.

После длившегося почти целый месяц переезда через всю Россию в телячьих вагонах сибирские стрелки под Варшавой немедленно пошли в бой с воодушевленным многочисленными победами неприятелем и вопреки всему нанесли врагу крупное поражение уже в самом начале его неистовой атаки. После этого германцы в большой спешке отступили к своей границе. Противник был настолько уверен в своей победе и скором падении Варшавы, что при войсках находился церемониймейстер саксонского двора, в распоряжении которого был придворный автомобиль, на котором должен был совершиться торжественный выезд самого короля Саксонского[47] или наследника престола из Варшавского дворца[48] в кафедральный собор Святого Иоанна.

Предполагалось, что этот монарх (или его кронпринц) будет короноваться короной польских королей саксонского дома, в старину занимавших польский трон[49].

К несчастью для саксонцев, наши казаки захватили как автомобиль, так и самого церемониймейстера.

Варшава ликовала. В честь избавления от нашествия тевтонов в городе устроили праздник; все были уверены, что Варшава никогда не попадет в германские руки. И действительно, во время своего следующего наступления германцам удалось дойти только до линии в междуречье Бзуры и Равы.

Старая крепость Ивангород[50] – старая с современной точки зрения – играла важнейшую роль в отражении германского наступления на линию по реке Висла, которую противник мечтал форсировать без особых усилий.

На результатах действий гарнизона этой крепости имеет смысл остановиться отдельно, чтобы показать, какое влияние может иметь личность крепостного коменданта или его непосредственного заместителя, которых впоследствии могут назвать «душой обороны» крепости. Такой фигурой был защитник Порт-Артура генерал Кондратенко, погибший во время осады. С его смертью иссяк боевой дух защитников крепости, и она вскоре оказалась в руках японцев.

Комендантом и душой обороны Ивангородской крепости был генерал Шварц[51], человек исключительной храбрости и больших способностей, служивший еще под началом генерала Кондратенко.

Можно предположить, что Шварц был выходцем из прибалтийских губерний. Его предки уже во времена Екатерины Великой совершенно обрусели и по духу, и по крови; даже его имя и отчество – Алексей Владимирович – свидетельствовали о том же. Германцам было хорошо известно об инженерных работах по подготовке Ивангородской крепости. Они отлично понимали преимущества, которые можно получить, обстреливая ее из дальнобойных орудий; вероятно, они надеялись взять крепость без особых затруднений. Однако им ничего не было известно о человеке, которому было суждено противостоять им в качестве коменданта Ивангорода. Назначение на эту должность генерала Шварца состоялось уже после мобилизации. Германцы рассчитывали взять крепость штурмом, используя метод так называемой ускоренной атаки[52].

Ясно,