Читаем без скачивания Семейная хроника: сборник рассказов. Том 1 - Николай Осин

– Ну, Коля, не зря ты страдал, когда учился! Теперь живи, работай и радуйся!

И вот «вредная» привычка снова учиться дальше опять взяла верх. Всё эти прекрасные условия, завоёванные таким трудом и лишениями, были добровольно оставлены, и снова на 6 лет очередные лишения и голод.

Один раз, когда в каникулы я заехал к ней, Крёстная повела меня к Кевдяшам с нашей улицы. Это была сказка – побывать в гостях, как в родной семье! Не случайно пословица говорит «хороший сосед, это тоже семьянин»! Погостили у Паниных, пошли к Палагиным.

Встретила нас у входа Немая. Она была одной из дочерей у деда Палагина. От какой-то болезни в детстве потеряла слух. В итоге стала Немой. Она прекрасно всё понимала по губам. Была хорошей труженицей по домашним делам. При входе в дом, она первой встретила всех гостей.

Что происходило далее – описано в рассказе «Часовой».

Устраивать такие вот импровизированные, неожиданные для всех и для неё самой, в том числе, простые, но очень глубоко трогательные сцены – было Божьим даром у Крёстной!

Много лет спустя, когда уже в живых не осталось ни Немой, ни её сестры Пелагеи, Крёстная, вспоминала нашу встречу с ними в «Сельмаше», и очень горевала об одном упущенном моменте в этой встрече.

Когда Палагины уезжали из Кевды на производство в «Сельмаш», было много слёз, и не только у деда Палагина, но и у молодых его детей. Я, в это время, был в возрасте 3-х лет. Решил пожалеть плачущую Пелагею (вероятно, ровесницу моей матери):

– Не плачь! Я вырасту большим, куплю тебе платье «горошком»!

Вот об этом эпизоде, Крёстная очень переживала:

– Ну, как это я, такая, сякая, могла упустить это из виду! Надо было тогда, при походе в гости, купить отрез «горошком» на платье Пелагее! Ой! Сколько было бы и слёз, и радости!

Вот такая она у нас была, Крёстная. Простая труженица, но до краёв наполненная любовью, вниманием и уважением к людям! Поэтому все, кто знал этот «местный самородок», любили её, как Валентину Леонтьеву!

С 1910 года, в Кевде начала свирепствовать холера. Она выкосила огромное количество народа. В число этой огромной армии, ушедших под землю людей, из семьи Смирновых попали воспитанник Василий с женой. А в число кандидатов на смерть попадала и наша Крёстная. Команда «спасателей» давала таблетки для «лечения». После чего больные переставали мучиться, но почему-то надёжно умирали! Один человек из этой команды (родом из Кевды), он, не заметно от других, «на ушко» сказал ей:

– Оня, не глотай таблетки.

Она их спрятала под язык. Сымитировала проглатывание, и, как только команда «спасателей» вышла из дома, выплюнула обе таблетки. И, благодаря этому, осталась в живых. Конечно, главное в том, чтобы подняться и встать на ноги надежно, надо для этого ещё чем-то помочь себе! Помогло народное средство. А этот человек, когда уже холера была похоронена с половиной жителей Кевды на отдельном кладбище справа, позже объяснил, что это был секретный способ предотвращения распространения холеры. Даже похороны холерных покойников на основном кладбище были запрещены, только на отдельном, за территорией, и в свежую могилу. Никаких подхоронений, даже на отдельном кладбище! Отец показывал место, где были похоронены наши родственники. В это время были ещё целы отдельные кресты, а основная масса холерных захоронений просто безмолвные холмики, напоминавшие о прежних трагедиях в жизни людей! В «Каменном» лесу было место, откуда брали известь для похорон. Оно называется «Исаевы пещеры».

Основное кладбище во времена его молодости было окружено по периметру огромными деревьями. Как рассказывал отец, вётлы и вязы были в два обхвата! Это значит, обхватить ствол могли только два человека, взявшись за руки!

Советская власть наломала много дров! У «руля» в то время стояли люди далёкие от правильного понимания нужд народа, их вековых правил по уважению и почитанию памяти родителей! Такими «горе-руководителями» была дана команда:

– Спилить все деревья вокруг кладбища! Что это ещё за преклонение перед религией!

На кладбище собрался народ, с топорами и двух ручными пилами. Среди пригнанных по наряду людей был и наш отец. События развивались далее следующим образом:

– Мы сидели на краю кладбищ и курили. Никто не решался начать. Всем было жалко губить родительский труд и память о них! Пришёл дед Каликанихин. Снял головной убор, встал на колени перед кладбищем, помолился, поклонился до земли и, обращаясь к нам, сказал:

– Вы, молодёжь, как хотите, а я против совести на такие дела не пойду! Губить память людскую грех! Пусть, что хотят со мной, то и делают!

Повернулся, одел шапку, и ушёл домой.

Это решило и нашу судьбу. Мы перекрестились и тоже вслед за ним разошлись по домам!

За невыполнение «наряда» нас всех оштрафовали. Через день пригнали «коммунистов», которые в поте лица старательно всё спилили!

Прошло много лет.

Наша семья с соседями Курдиными живёт много лет особенными отношениями. Мать дружила с т. Полей, отец с д. Пашей, сестра Валя с Нюрой, брат Володя с Колей, я с Ваней. У всех нас были всегда хорошие отношения!

Отец с д. Пашей решили облагородить кладбище. Вид кладбища, в это время, был какой-то сиротский, убогий! Ветхим крестам досрочно падать помогал скот, беспрепятственно ходивший по кладбищу! Да и крепким крестам тоже попадало! Отец с д. Пашей решили огородить кладбище забором и обшить штакетником. Коля Курдин, как председатель Сельского совета в это время, активно поддержал эту идею! Он «пробил» через лесничество необходимый лес для столбиков, жердей и для штакетника. Совхоз тоже сделал шаг навстречу Сельскому совету. Через пилораму из леса напилили штакетник. Отец придумал и сделал специальный бур, для высверливания отверстий в земле под столбики. С помощью этого бура отец и д. Паша удивительно быстро поставили забор. Обшили штакетником.

В итоге в народе осталась добрая память о разумном председателе Сельского совета и о трудолюбивых родителях!

Когда мне было года 4 или 5 лет, Крёстная меня забрала к себе в гости в «Сельмаш». Родители доверяли нас, детей, Крёстной безгранично, как себе!

И вот в таком возрасте я шёл с Крёстной пешком в Титово! И удивительное дело! Я дошёл все 25 километров сам!!!

Правда, по дороге несколько раз «отдыхали». Во время «отдыха» собирали траву «клоповник» для веников, которыми многие тогда заметали мусор в комнате. Растёт «клоповник», как правило, около дорог.

Пришли в Титово, купили билет на «пригородный» и стали ждать. Вдруг земля затряслась, и подкатило какое-то огромное пыхтящее чудовище! Я тоже затрясся от страха и прицепился обеими руками к ноге Крёстной!

– Ты чево напужался-то так?

– А, вдруг он на нас набросится?

– Не бойся ты! Он ездит только по железным рельсам! А на нас он не может наброситься.

– Ну да. А если он разозлится, что ему надо тащить столько народа и набросится на нас?

– Не бойся, это не лошадь! Он всех увезёт! На нас он не может наброситься. Без рельс он не может двигаться, он сразу утонет!

– Мы же на земле стоим! Как он утонет? Тут же нету речки? Он что не умеет плавать?

Крёстная решила избавиться от моих назойливых вопросов и сказала:

– Да. Он захлебнётся. Зашипит и на дно!

Но она глубоко ошиблась. Последовал взрыв новых вопросов! Когда я отгостил две недели, и Крёстная сдавала меня родителям, то доложила:

– Ой, наказание, Господнее. Сдонижил (замучил) вопросами. А это зачем? А это почему? А это на кой?

У меня уж голова стала, как чугун. Прямо из сил выбилась на все его вопросы отвечать!

А их без конца, только больше и больше!

Да, это было очень ярким событием в моей жизни! Я помню это в мельчайших деталях, как будто бы это все произошло вчера! Даже прекрасно помню удивительный, ни с чем не сравнимый, запах ёлок вдоль железной дороги!!! Его никогда и ничем не повторить! Это запах бесконечно милого и родного детства!!! Крёстная, уходя на работу, давала мне наказ:

– Выйдешь на улицу поиграть, будь осторожным! Там может быть Вася Инвыркот, такая фамилия у него. Он большой, лет 18, но «без гармони». Ты его остерегайся, а то он может побить!

– А, почему он злой? Почему ж ему не купят гармонь?

– Он дурачок. В 6 лет полез на крышу голубей ловить и поскользнулся. Чтобы не упасть с крыши двухэтажного дома, он схватился за какие-то провода, а они оказались с током! Его трясло, пока кто-то снизу не увидел. Когда оторвали от проводов, он был весь синий от тока. На крышу не лазай! Вася так и остался с мозгами шестилетнего мальчика!

Комната Крёстной была на втором этаже. Хозяева квартиры были Кулагины. И хотя был замок в двери, Крёстная его не закрывала, чтобы я свободно входил и выходил. От такого предупреждения я побоялся выходить на улицу и дошёл только до нижних ступенек и присел.

Вдруг сверху быстро, через ступеньку, несётся какой-то мужик. Добежав до меня, резко остановился и суёт мне в руки какую-то бумажку: