Читаем без скачивания Вверх по лестнице в Голливуд - Рейчел Пайн

Сев в машину, я тут же вскрыла конверт и взглянула на серьги. Прошлой ночью я их не видела, так как Аллегра в последнюю минуту решила распустить волосы. Я не могла поверить, что она разбудила меня лишь с целью вернуть это ювелиру. Может, Сэнди пошутил? Серьги напоминали крохотные ломтики картофеля с оранжевыми, розовыми и фиолетовыми стеклышками. С другой стороны, Аллегра не стала бы брать их напрокат, будь они такими дешевыми, какими казались. Однако чтобы утешить меня из-за потери лишних тридцати минут сна, этим серьгам следовало бы быть более изысканными. Мне пора было браться за дело, поэтому я перестала думать об Аллегре и ее украшениях, кинула серьги в подставку для стаканов на дверце машины и поехала на Уилширский бульвар.

Лишь убедившись, что еду правильно, я поняла, что Сэнди обосновался в стороне, прямо противоположной нашему офису. А Уилширский бульвар был совершенно запружен машинами. Я так хотела кофе, что была готова выпить бочку. Изо всех сил вертя головой, я пыталась найти место для парковки, но безуспешно. В конце концов заехала на заправочную станцию, при которой был магазинчик, и затарилась там всей мыслимой и немыслимой съедобной дрянью, к которой прилагалось немного мутного варева под видом кофе. После хлопьев у меня маковой росинки во рту не было, и мне хотелось всего: соли, сахара, шоколада и, главное, кофеина в разных его видах. Я заглянула в корзину и решила, что недостаточно побаловала себя, а потому добавила пару бутылочек «Гаторада» [10], упаковку бисквитных кексов и бог знает чего еще. Затем расплатилась за все кредитной карточкой «Глориос». Удовлетворенная, я продолжила путь к магазину Сэнди Шварца. Серьги занимали полезное пространство, необходимое для кофе и «Гаторада», поэтому я бросила их на сиденье.

Я настроила радио и продолжила свое путешествие со скоростью четырех миль в час. Набив рот чипсами «Принглс» и подпевая Донне Саммер, я глянула вбок и увидела потрясающего парня за рулем «астон-мартина». Он оценивающе оглядел темно-бордовый «форд-таурус» и прыщавую особу внутри, пожирающую чипсы и отбивающую ритм на рулевом колесе, слегка покачал головой, а затем, с риском попасть в аварию, объехал плетущиеся передо мной машины и пристроился где-то впереди. Видимо, мой вид оскорблял его врожденное чувство прекрасного. Я разозлилась.

Двигаясь с черепашьей скоростью, я размышляла над ночными событиями. Труднее всего оказалось справиться с бесконечными требованиями знаменитостей и их «дрессировщиков». Все шишки явились по той причине, что были номинантами, ведущими или просто хотели станцевать румбу на красном ковре. И все же большинство из них вело себя так, будто оказывало нам огромную услугу, придя на нашу вечеринку, и горе тем, кто забывал об этом хотя бы на секунду. Ни одно их желание не было пустяком, и никто из них не мог и помыслить что-либо сделать без посторонней помощи. Бешеная активность, начало которой было положено в Нью-Йорке, обернулась снежным комом, взорвавшимся миллионом истеричных «подай», «принеси» и «налей». Слова «пожалуйста» и «спасибо» временно улетучились из английского языка, и мне даже начало казаться, что они никогда не вернутся. История с Шоном Рейнсом, стоившая мне стольких сил, разрешилась за два дня до награждения, когда мне позвонили из чартерной авиакомпании и сообщили, что самолет уже в Сиднее, но Шон его не встретил. В ужасе я позвонила его пресс-секретарю. «Ой, я была ужасно занята и забыла предупредить, — ответила та. — Шон встретил в Сиднее Тома Круза, и Том пригласил его в свой «Боинг-727», так что ему не нужен самолет. Я хотела переслать вам его электронное письмо. Вы должны подогнать лимузин, когда самолет Тома приземлится в Лос-Анджелесе. Шон не любит ждать, так что постарайтесь не опаздывать».

Одно лишь воспоминание об этом приводило меня в ярость. Заказ того самолета обошелся в целое состояние, его стоимость в шесть раз превышала мою годовую зарплату в «Глориос» — и все для того, чтобы отказаться от него, выбросить и забыть, как использованную салфетку. Не говоря уже о том, что человек, не верящий в Практикантет, оказался способен рассылать электронные письма, опасаясь, что ему, не дай Бог, придется самостоятельно ловить такси. Естественно, Вивьен допросила меня с пристрастием. Казалось даже, что, по ее мнению, я могла бы отговорить Шона от совместного путешествия с Томом Крузом или что я должна была предвидеть их неожиданную встречу в вестибюле «Сидней Интерконтинентал» и предугадать, что они возжелают лететь вместе.

— Но я даже не знала, что они знакомы, — оправдывалась я.

— Ты что, еще не поняла? Они все знакомы друг с другом. — Она повернулась ко мне спиной и стала беседовать с Дагни о расписании парикмахерских и косметических кабинетов.

Раздался автомобильный гудок, я резко вывернула руль, чтобы избежать столкновения, и серьги Аллегры свалились на пол. Я не стала их поднимать, довольная, что этих «картофелин» больше не видно. Движение было таким медленным, будто все машины ушли на дно океана и ехали там — на самой глубине, где рыба один раз в день лениво шевелит плавниками. Остановившись перед пешеходным переходом, я протерла свои новые солнечные очки. Надев их вновь, я улыбнулась своему отражению в зеркале заднего вида. Похоже, они были лучшим приобретением этой недели.

Вернувшись в отель в прошлую пятницу, я обнаружила в номере огромную подарочную корзину. На прилагавшейся карточке было написано: «В надежде, что Ваш вечер будет блестящим — от друзей из фирмы "ИнСтайл"». Загоревшись, я проверила содержимое и увидела, что корзина набита дорогой косметикой и лосьонами. Кроме того, там была пара бестселлеров, бельгийский шоколад, сахарное печенье «Оскарс», специальный выпуск «Академия стиля» журнала «ИнСтайл» и пара модельных трусиков размера «S» (видимо, других размеров не существует). Еще я нашла приглашение в выставочный номер люкс, где мне бесплатно вручат солнцезащитные очки следующего сезона от Малкольма Леонарда — кутюрье, под именем которого выпускались косметические товары, предметы интерьера и джинсы. Надпись гласила: «Позвольте украсить Вас очками, которые сделают Вашу наружность совершенной».

До начала моей смены в офисе, который был организован здесь же, в отеле, оставалось пять минут. Я бросилась в апартаменты Малкольма Леонарда за очками. Когда, получив их, я уже уходила, в номере разразился скандал, так как некоторым знаменитостям понадобились лишние пары очков, а служители отказали, не будучи в состоянии удовлетворить просьбу из-за ограниченности запасов.

Я рассказала Роберту об этой сцене.