Читаем без скачивания Внешняя агрессия - Макс Алексеевич Глебов

— Самое сложное — редкий радиоактивный изотоп Калифорний-251. В природном виде на Земле не встречается, но до войны его здесь производили искусственным путем в очень небольших количествах. С нашим оборудованием мы это повторить, к сожалению, не сможем — ремдроны для такого не предназначены. Теоретически можно попробовать воспроизвести местную технологию, но это тоже будет очень непросто и потребует длительной подготовки.

— Недели? Месяцы? — уточняет Ло.

— Годы. Не стоит забывать, на какой уровень скатилась земная цивилизация, а тут потребуется промышленная добыча и обогащение многих тысяч тонн руды, более чем непростое разделение изотопов и ещё множество операций, каждая из которых представляет собой отдельную сложную проблему и требует создания специального оборудования.

— Понятно. Значит, едем на войну, — ставит точку в обсуждении Ло. — Кан, Тапар, вам удалось организовать дальнюю разведку? Что реально происходит на западных границах Русской Империи?

— Ничего хорошего я вам не скажу, — негромко отвечает Тапар. — Для наших разведчиков расстояние слишком велико. Приходится выстраивать из них цепь для ретрансляции сигнала или отправлять их в разведку в автономном режиме, но в любом случае долго действовать над столь удаленными территориями они не могут. В общем, полную информацию собрать не удалось, но и без этого ясно, что многие приграничные территории уже захвачены. Силы вторжения сейчас сдерживает не столько сопротивление скромных по численности войск местных баронов, сколько отвратительная погода и ужасное состояние дорог.

* * *

Вопреки нашим опасениям, никаких новых событий в ближнем космосе не происходит, и чувство тревоги начинает постепенно притупляться. Оно, конечно, не уходит полностью, но возникает ощущение, что там, наверху, снова возник некий баланс интересов, и обе противостоящие друг другу силы по-прежнему предпочитают считать Землю закрытой зоной. Во всяком случае от любых операций в её окрестностях и тем более на поверхности они предпочитают воздерживаться.

Различные инциденты в таких условиях, конечно, возможны — достаточно вспомнить обстоятельства попадания на землю моих союзников, но, судя по всему, это были именно инциденты, а не слом всей системы взаимного сдерживания. Видимо, открытой войны опять удалось избежать, и это не может не радовать.

По пути в Белогорск мы постоянно замечаем следы движения по тракту крупного войскового соединения. Сразу видно, что форсированный марш проходил не без проблем. Мы регулярно встречаем валяющиеся на обочине сломанные оси и разбитые колеса от повозок.

Когда до столицы графства остается около тридцати километров, Тапар предупреждает, что впереди нас ждет встреча со старыми знакомыми. Минут через десять мы обнаруживаем большую группу конных и пеших бойцов в форме армии барона Самарова. Центром открывшейся нам композиции оказывается стоящий на обочине полугусеничный броневик, который я уже раньше видел и даже беседовал в его десантном отделении с советником Юрьевым.

Судя по суетящимся вокруг техникам, броневик не выдержал дальнего перехода, и что-то в нем основательно вышло из строя. Сам Юрьев тоже здесь — стоит у входа в просторную армейскую палатку, поставленную на небольшой поляне у обочины, и смотрит в нашу сторону. А вот барона Самарова что-то не видно. Судя по тому, что палаток вокруг стоит несколько, отряд Юрьева находится здесь уже давно. Видимо, двигаться дальше без единственной боевой машины баронства, он не хочет, а починить её в полевых условиях техники быстро не могут.

— Окажем помощь союзникам? — бодро спрашивает Шела, которой явно уже надоело трястись по разбитому тракту и хочется немного размяться.

— А куда деваться? Придется, — я тоже не прочь отдохнуть от дороги и перекинуться парой слов с советником барона.

— Шела, вычислитель уже нашел в базе данных информацию по устройству этой машины, — звучит в моем ухе голос Кана. — При необходимости подскажу всё, что потребуется.

Солдаты расступаются, освобождая тракт, и наша колонна останавливается недалеко от броневика. Мы с Шелой выходим на тракт и направляемся каждый в свою сторону. Я — к Юрьеву, а она — сразу к техникам.

— А я, пожалуй, пока воздержусь от прогулок, — голос Ло из приемника в моем ухе звучит вроде бы нейтрально, но почему-то её слова заставляют меня слегка напрячься.

Прислушиваюсь к своему чувству опасности и понимаю, что ведет оно себя как-то странно — слишком уж спокойно, а точнее вообще никак. Обычно я не обращаю внимания на его тихие шевеления где-то в глубине сознания, если они не переходят некий критический порог, но в данный момент я не ощущаю вообще ничего, и это довольно странно. Всё же мы сейчас не на нашей подземной базе, а на марше, да ещё и в условиях начавшейся войны, и какой-то агрессивный фон вокруг обязательно должен быть, пусть и достаточно слабый.

— Размяться не хочешь? — спрашиваю Ло, чтобы понять, чем продиктовано её нежелание к нам присоединиться.

— Хочу, но не сейчас. По уставу в условиях вооруженного конфликта часть личного состава всегда должна оставаться в полной боевой готовности для отражения возможных внезапных атак противника.

Звучит разумно, хотя идея насчет условий вооруженного конфликта слегка притянута за уши. Мы сейчас в глубоком тылу, да ещё и в лагере союзников, но если Ло так спокойнее, то и ладно. Для хорошего солдата боевой устав — штука незыблемая и уважаемая, и нарушить его он может только в очень специфических обстоятельствах. А Ло — хороший солдат, так что спорить с ней бесполезно и, главное, совершенно бессмысленно.

Юрьев явно рад меня видеть. Торчать здесь ему наверняка уже надоело, а наше прибытие внушает надежду, что даже если починить броневик не удастся, мы хотя бы дотащим его на буксире до Белогорска.

Веду неспешную беседу с советником барона. Попутно выясняется, что Самаров с основной частью войск баронства продолжил движение к Белогорску. Регулярно поглядываю на происходящее вокруг сломавшегося броневика. А там веселье в самом разгаре. Поначалу техники относятся к Шеле с явным недоверием, пытаются спорить и даже что-то говорят ей на повышенных тонах, однако по мере дальнейшего общения в их голосах звучит всё больше уважительного удивления, и наконец, окончательно смирившись с тем, что эта молодая выскочка разбирается в устройстве боевой машины, как минимум, не хуже любого из них, они без всякой спешки начинают работать.

— Механик-водитель рассказывает что-то про накрывшееся сцепление и проблемы с активным дифференциалом, — комментирует происходящее Кан. — В этой машине до них добраться — целая история, а если там ещё и с демультипликатором не всё хорошо, то возни будет куда больше. Сейчас дрон-разведчик