Читаем без скачивания Внешняя агрессия - Макс Алексеевич Глебов

В борт танка врезается реактивная граната. Защитное поле вспыхивает зеленоватой полусферой, и кумулятивная струя безнадежно вязнет в соткавшемся из ничего щите. Я отмечаю этот факт периферийным зрением, одновременно вгоняя организм в режим обостренного восприятия. Поток энергии, хлынувший через мой источник скрытой силы, почти целиком направляю в Пояс огненного зеркала, и на подпитку собственной способности к противостоянию ментальным атакам. Этот метод уже неплохо показал себя во время дуэли со Станиславом Слуцким, и я не вижу причин что-то в нем менять.

Юрьев нормально отреагировать на происходящее не успевает. Вернее, он пытается что-то сделать, но никаких внешних эффектов его усилий я не наблюдаю. Зато уже успевший пройти половину пути морф понимает, что выйти на нужную дистанцию не успевает и немедленно активирует стан-мину.

— Ментальный импульс, — возникает в моей голове голос демона. — Силовой щит пробит.

Прыгаю в сторону. Увернуться от метальной атаки я не рассчитываю. Это всё-таки не узкий луч, а довольно широкий сектор воздействия. Тем не менее, стоять на месте в подобной ситуации кажется мне не лучшим решением.

Всё-таки противник нанес удар слишком издалека, и импульс, пробив силовой щит, не смог преодолеть мою личную ментальную защиту. Я остаюсь в сознании, но какую-то порцию воздействия организм всё-таки получает, и координация движений у меня явно нарушена, так что мое приземление оказывается не слишком мягким. Впрочем, прямо сейчас это не столь важно — не сломал ничего, и ладно.

Вижу, как мешком оседает на землю Юрьев. У него наверняка тоже есть какая-то защита, но ментальный удар она явно не удержала. Сзади раздается оглушительный выстрел танковой пушки, и атаковавший меня морф исчезает в огненном смерче. Похоже, на столь опасную цель Ло решила потратить модифицированный снаряд. В мой щит бьет пара осколков, но с физическим воздействием Пояс огненного зеркала справляется намного лучше, чем с ментальным.

Поворачиваю голову чуть левее и вижу, что Шела уже исчезает внутри нашего бронетранспортера, а сопровождавшие её люди Юрьева неподвижно лежат на дороге рядом с его ребристыми колесами.

По танку бьет ещё одна граната, но всё с тем же результатом, зато откуда-то справа вылетает огненный шар и расплескивается по тенту грузового фургона, прицепленного к бронетранспортеру. Непростой это шарик, а значит, где-то рядом прячется ещё один морф. Огонь мгновенно растекается по брезенту, и прицеп разом вспыхивает огромным факелом.

Зараза! Фургоны мы к боевым действиям не готовили. Предполагалось, что они будут оставаться в тылу. Конечно, вместо тентов можно было навесить на них броню, но это сильно утяжелило бы всю конструкцию, а это нас не устраивало.

Танковая пушка больше не стреляет, зато пулемет бьет не переставая. В руках Ло — это страшное оружие, и я очень не завидую бойцам Юрьева. Просыпается и пулемет в башне нашего бронетранспортера — это Шела подключается к уничтожению предателей, устроивших нам ловушку.

Я почему-то не вижу морфа, подпалившего наш прицеп, но, видимо Ло и Шела уже получили целеуказание от Тапара и Кана, и ему сейчас не до повторных атак. Во всяком случае больше морф себя никак не проявляет. Либо уже мертв, либо плотно прижат огнем к земле.

В лагере Юрьева царит полный разгром. Все палатки пылают, и тракт уже затягивает плотными клубами дыма. Противник уже почти не стреляет. Последний очаг сопротивления — десяток бойцов, медленно отходящих в лес и хаотично огрызающихся огнем. У Ло они в мертвой зоне, их заслоняет горящий фургон, а Шеле мешает небольшая поросшая кустарником возвышенность.

Мой организм постепенно отходит от последствий ментального удара, и я уже собираюсь заняться этими недобитками, но тут на сцене появляется ещё одно действующее лицо. Из горящего фургона выпрыгивает дымящийся ремонтный робот. Если бы дрон был живым, я бы сказал, что он очень зол. В руках-манипуляторах робот сжимает пулемет MG-3, и намерения у него явно совсем не добрые. Похоже, Кан решил присоединиться к охоте, и теперь в моем участии нет никакой необходимости.

Смешно подпрыгнув, ремдрон бросается в лес, и спустя десяток секунд оттуда доносятся короткие пулеметные очереди и заполошная стрельба из нескольких стволов поскромнее. Теперь о судьбе пытающихся спастись бегством предателей можно не беспокоиться.

Тент на прицепе продолжает пылать. От него отрываются длинные горящие полотнища и, развеваясь на легком ветру, улетают в лес. Тем не менее внутри ничего не вспыхивает и не взрывается, хотя морф противника выбрал в качестве цели именно тот фургон, куда загружено топливо. Судя по всему, не совсем обычные там бочки с горючим. Подробностями я у Кана не интересовался, но, видимо, с тарой инженер тоже как-то поработал.

— Сергей, горючее и боеприпасы не сдетонируют, — словно услышав мои мысли, сообщает инженер. — Там специальное покрытие на всей упаковке. Оно способно довольно долго держать прямое пламя и не давать содержимому нагреваться. При этом, правда, защитный слой постепенно выгорает, но его можно восстановить. Ремдрон позже займется.

— А брезент тогда почему так полыхнул? — спрашивает Ло. Пулеметы танка и броневика уже молчат — для них не осталось целей.

— Инфернальное пламя, — поясняет Тапар. — Против него этот состав оказался бессилен. Вернее, он частично ослабил воздействие, но полностью не справился. Зато внутрь прицепа пламя почти не проникло. Интересный у вашего противника был жезл, хоть и старый, но Ло немного перестаралась, и теперь он, к сожалению, не подлежит восстановлению.

— А его хозяин? — уточняю на всякий случай, уже почти не сомневаясь в ответе. В то, что Ло дала морфу уйти, верится с трудом.

— Забудь о нем, — коротко отвечает десантница.

Пламя постепенно гаснет, но фургон теперь представляет собой печальное зрелище. Вообще-то, он практически цел, если не считать того, что борта и всё содержимое кузова покрыто жирной копотью и продолжает дымиться, причем цвет у дыма какой-то странный — зеленовато-серый.

Из леса неторопливо возвращается ремдрон. Вид у него теперь совсем не такой воинственный. Пулемет он сразу ставит на землю и деловито направляется к так и стоящему на обочине броневику Юрьева. Нам повезло, что никто из противников не успел в нём укрыться, иначе пришлось бы их оттуда как-то выкуривать. Сжигать броневик Самарова в наши планы точно не входило — барон бы нам за такое спасибо точно не сказал. Надо приводить эту машину в порядок и двигаться дальше. Граф Волжский в Белогорске нас уже наверняка заждался.

Перевожу взгляд на лежащего на земле Юрьева. Ему, похоже, повезло, и он не