Читаем без скачивания Загадка «Пурпурного императора» - Мэри Э. Хэнши
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Клик и Нэком наклонились над телом. Это, несомненно, оказалась настоящая мисс Чейн, у которой украли платье и кольца, чтобы устроить маскарад, с помощью которого их так ловко разыграли в ту ночь, когда Клик и Робертс были изгнаны отсюда самозванцем и его сообщниками.
Это объясняло и звук того зловещего револьверного выстрела, который Клик услышал, когда он и его невинная подопечная стояли на пороге злополучного дома. Если бы только он послушался своего первого порыва и отвез девушку обратно к Алисе Лорн!
Бедную старую леди, очевидно, застрелили в этот момент, а ее тело бросили в реку, как только Клик вышел из комнаты, где его несвоевременное появление, должно быть, вспугнуло спрятавшегося убийцу или убийц. Но спрятавшихся где? Это оставалось непостижимой загадкой. И через какой потайной ход вынесли тело? И почему они не напали на Клика?
Очевидно, им была нужна сама девушка – обладательница драгоценностей Чейнов. Ее-то они и ждали. Но как и где им удалось скрыться? И что теперь стало с этой девушкой? Это были вопросы, на которые так и не нашлось ответов. Оставалось надеяться, что со временем все разъяснится.
Предложив отнести тело в деревенский морг, Клик повернулся на каблуках и, обменявшись несколькими репликами с мистером Нэкомом, направился обратно в дом, чтобы еще раз попытаться решить загадку тайного входа и выхода.
Глава XVIII. Доллопс против банды
Между тем Доллопс не сидел сложа руки. Он поставил перед собой грандиозную задачу не только обнаружить убийцу мисс Чейн, но и, что было важнее для его сентиментального сердца, найти молодую девушку. Ее лицо, каким он увидел его однажды в тот памятный день на вокзале Чаринг-Кросс, запало ему в душу. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он провел много часов в обществе сэра Эдгара Брентона, слушая столь ясное и подробное словесное описание ее, на какое способен только влюбленный.
– Она мертва, ее убили дьяволы! – говорил он в отчаянии, но Доллопс ни за что не соглашался принять этот вариант.
– Нет, сэр Эдгар, и не вздумайте в это поверить, – возражал он, когда они вдвоем расхаживали взад и вперед, глядя на мрачный старый дом, который смог бы рассказать им так много, если бы способен был говорить. – Не забывайте, что убийство – это очень серьезное дело, пахнущее виселицей, и к тому же весьма опасное, как мне кажется. Нет, сэр, ее светлость где-нибудь спрятана, жива и здорова, попомните мои слова. Они ждут, когда можно будет безопасно отпустить ее, и нам предстоит ее найти. Ибо все, о чем думает мистер Нэком, – это те проклятые драгоценности, простите уж меня.
– Да, и тот, другой парень, Хэдленд, тоже хорош! Ни единой попытки найти мою дорогую девочку, все поиски направлены только на этого несчастного «Пурпурного императора». Как будто этот камень стоит хоть одного волоска с ее драгоценной головки! – взорвался сэр Эдгар.
Доллопс резко развернулся и посмотрел в сердитое лицо молодого человека.
– А вот здесь полегче, сэр. Ни слова против мистера… э-э… Хэдленда, – сказал он резким тоном кокни. – Он мой босс и самый лучший, самый умный парень из всех, кто когда-либо здесь появлялся. И если он решил найти «Императора», пурпурного или розового, значит, так надо, и вы можете быть уверены, он не забыл про леди Маргарет.
И Доллопс удалился, предоставив сэру Эдгару самому предаваться своим горьким размышлениям.
– Нет, тут точно что-то не так, благослови вас Господь, мистер Клик, – бормотал Доллопс, оставшись один. – Потому что если эта драгоценная мисс Уинн не окажется к этому причастна, то я съем свою голову вместе со шляпой.
Он все еще был возмущен тем, что Клик, по-видимому, так мало придал значения его ошеломляющему открытию и отпустил его пленницу, которую Доллопс так старательно удерживал. И с тех пор он упорно за ней наблюдал. Но так же внимательно следил он и за передвижениями самого Клика. Убедившись, что тот благополучно вошел в дом, молодой человек занял свою позицию, присев на корточки в тени огромных разросшихся лавровых кустов, готовый дожидаться появления босса, если понадобится, хоть до наступления ночи.
Время от времени его острый, как у хорька, взгляд скользил по пустым окнам Чейн-Корта. И вдруг перед ним предстало зрелище, заставившее его подвижное поджарое тело застыть на месте. В верхнем окне заброшенного дома показались очертания женской фигуры, и сердце Доллопса подпрыгнуло, когда ему пришла в голову ослепительная мысль, что это может быть сама леди Маргарет.
Доллопс выдал достойное похвалы подражание уханью совы. Вскоре стало ясно, что сыщик его услышал, потому что окно бального зала распахнулось и оттуда вылез Клик. Не успел он достигнуть нижней ступеньки, как к нему кинулся перевозбужденный Доллопс.
– Ради бога, шеф, идите скорее, – воскликнул он, судорожно сжимая руку Клика. – В доме бродит какая-то женщина. Как она туда попала, ума не приложу, но она там и…
– Что? – резко спросил Клик. – Сейчас в Чейн-Корте? Это невозможно, мой дорогой Доллопс. Я запер за собой дверь в холл и только что открыл ставни окна бальной комнаты, услышав тебя. Это совершенно невозможно!
– Это так, сэр, – сказал Доллопс дрожащим от волнения голосом. – В доме находится женщина, и я уверен в этом так же, как в том, что стою сейчас здесь, на этом проклятом клочке земли. Она была наверху, вон в том окне. Сначала я вообще не мог разглядеть ее лица, сэр, и подумал, что это сама леди Маргарет, когда мельком увидел ее. Но когда она отвернулась, я увидел, что она более плотная.
Клик пристально посмотрел на молодого человека.
– Это была мисс Дженнифер, опять мисс Уинн? – спросил он. – Постарайся вспомнить женщину, парень.
– Нет, к сожалению, – печально ответил Доллопс, потому что ему очень хотелось снова поймать свою бывшую пленницу с поличным. – Я видел ее сегодня утром, и она была в синем, жутком до мурашек платье, на которое нельзя смотреть без слез. Но на женщине в окне – черное. Я видел это так же ясно, как вас сейчас.
Клик вопросительно приподнял бровь.
– Ты уверен, что это была женщина, а не индийский жрец? – спросил он.
– Конечно уверен, – последовал неутешительный ответ. – Не сомневайтесь, сэр. Это была вполне себе настоящая женщина.
Разочарование Клика отразилось на его серьезном лице, ибо в глубине души
